Диана поджала под себя ноги, наверно из-за детского страха, что кто-то схватит ее из-под кровати, и уставилась перед собой. Ладони увлажнились, но она сидела не шелохнувшись, боясь, что это "что-то" заметит ее страх и поймет, что она чувствует его присутствие. А этого так не хотелось. Ужас нарастал все больше и больше, а она продолжала сидеть все в том же положении.

Так, наверно, могло продолжаться до утра, но Диана ощутила пристальный взгляд на себе, и ей показалось, что неведомая сила подбирается все ближе и ближе. Сидеть и дальше не было смысла, она резко подскочила с кровати и распахнула окно. Свежий воздух ворвался в комнату, а вместе с ним и шум города, все снова ожило. Диана увидела, что парни вернулись на свое место и, как никогда, обрадовалась этому. Как приятно было слышать человеческие голоса этой странной ночью. Но тут она почувствовала чье-то дыхание возле щеки, ужас снова окутал каждую клеточку ее тела. Диана могла поклясться, что ощутила прикосновение к плечам. Она с силой сжала подоконник.

– Уходи, пожалуйста, уходи, – шептала она непонятно кому.

В этот самый миг весь страх улетучился, комната снова стала дружелюбной. Диана поняла, что существо ушло, но закрыть окно и вернуться в кровать так и не смогла себя заставить. Усевшись на подоконник, она продолжала наблюдать за парнями. Сейчас они были единственным звеном, соединяющим ее с миром живых, так как все остальное казалось нереальным. Сейчас Диана даже не могла уверенно сказать, было ли это на самом деле, или все происходящее не больше, чем последствие ночных кошмаров. Дыхание, прикосновение… что это было? Разыгравшееся воображение или то, о чем говорил Илья? Во всяком случае, она завтра же позвонит Маше и все расскажет. Может, с ней произошло то же самое?

Диана не знала, сколько времени просидела на окне. Парни давно разошлись, воздух становился все прохладнее. Она передернула озябшими плечами и направилась в кровать, еще немного поерзала под мягким одеялом, и только когда небо окрасилось в синеватый цвет, наконец-то, уснула.

Утро было хмурым и пасмурным, весь день накрапывал дождь. Диана отменила прогулку, о которой они договаривались с Димой и провела воскресенье напротив телевизора. Маша с большим вниманием выслушала рассказ подруги, но призналась в том, что с ней не происходило ничего подобного. На этом все и позабылось.

В понедельник Диана пошла в школу с большой неохотой. Учеба текла занудно и надоедливо, в классе обсуждались все те же сплетни, так как нового ничего не происходило.

Всю неделю город был во власти тумана, и Диана чувствовала себя еще более одинокой. "Что за проклятый город? Неужели солнце заглядывает сюда также редко, как Громов в книгу?" – размышляла она.

Последующие недели протекали так же уныло, правда туман отступил и напоминал о себе лишь в особые избранные дни, но небо оставалось пасмурным и грозным.

Дима всячески пытался избавить Диану от апатии, но она словно впала в спячку. Одноклассники, похоже, успокоились, поняв, что они с Самойловым действительно не встречаются, да и Громов больше не проявлял к Мегелевой интереса. Лена вообще отказывалась понимать столь глубокую депрессию подруги, так как сама чувствовала себя превосходно, ее оптимизм не могла испортить никакая погода.

Глава 9. Выйти замуж за врага

Депрессия прошла в начале декабря, когда проснувшись утром, Диана увидела за окном снег. Впервые за продолжительное время она любовалась городом. Туман окончательно рассеялся, черные измазанные улицы были устланы белым покрывалом, да и оголенные деревья нарядились в пушистые шапки. Небо было бирюзовым, без единого облачка, а солнце играло с серебряным нарядом земли.

У Дианы вырвался вздох облегчения, конечно, зиму она не любила, но туман с дождем оказались еще хуже. С искрящимися глазами и разрумянившимися щеками она забежала в класс.

– Ты что такая счастливая?! – удивилась Настя.

– Ну, надо же, ожила, – произнесла Лена, рассматривая счастливую подругу.

– Настроение хорошее. Всех – с первым снегом! – Диана расцеловала одноклассниц и, наконец, добралась до своего места.

Выложив учебники на парту, она уже хотела поболтать с Леной о всяких пустяках, но к ней подскочил Дима:

– Привет, отлично выглядишь!

Диана не успела поблагодарить, как за его словами последовал громкий чмок, но не в щеку, как привыкла она, а в губы. От удивления Диана плюхнулась на стул, Самойлов же стоял в напряжении и наблюдал за ее реакцией. По его поведению было понятно, что он сделал это не случайно.

– Спасибо, – запоздало пролепетала Диана, так как больше не нашлась, что сказать.

Она схватила сумку и стала в ней копошиться, будто что-то забыла выложить, хотя и понимала, что сейчас ее лицо вряд ли светлее бордового платья. Радовало только то, что это осталось незамеченным для одноклассников. Кроме Лены, удивленный взгляд которой она успела уловить. Повисло молчание. Диана не поднимала на Диму глаза, а в голове проскользнула мысль, что она потеряла друга, тот, в свою очередь, продолжал стоять рядом.

– Тебе очень идет это платье… и прическа, – наконец произнес он.

– Спасибо, – Мегелева попыталась посмотреть на Самойлова, но все что ей удалось, это пробежать взглядом по классу и заметить, что в их сторону смотрит Рик. "Неужели он все это видел?" Спасла положение Ирина Геннадьевна, вовремя зашедшая в кабинет.

После этого случая Диана несколько дней избегала Диму, она не знала, как себя с ним вести.

Однажды к ней подошла Вера и предложила поговорить:

– Почему ты не общаешься с Самойловым? Он мучается, разве ты не видишь?

– У него есть причины мучиться? – бесчувственно спросила Диана.

– Думаю, да, ведь ты ему нравишься. Казалось, и он тебе тоже.

– Как друг. Я хочу, чтобы он был моим другом, понимаешь?

Вера с сочувствием посмотрела на одноклассницу, с сочувствием, которого Диана вовсе не ожидала.

– Кажется, понимаю. Я поговорю с ним, если хочешь?

– Угу, – буркнула Мегелева и взглядом заранее поблагодарила.

Как-то на урок географии пришла классная руководительница и сказала, что к двадцать пятому декабря они должны подготовить сценку об обрядах и традициях любого из народов, населяющих Россию. Все единогласно решили выбрать "русских". Диана была счастлива и вызвалась написать сценарий: "Неужели я займусь любимым делом?" Вроде все было решено, но Настя, с вызовом посмотрев на Диану, сказала, что тоже будет писать сценарий, а одноклассники пусть решат, чей лучше.

Через несколько дней девушки принесли готовые работы. Сценарий Дианы, очевидно, был лучше, но выбрать по справедливости оказалось сложнее, чем предполагалось. Играл фактор, что Рогожину знают дольше, и проголосовать за Мегелеву, означало стать врагом первой. Все мялись, говорили, что обе работы неплохие, возможно, их стоит соединить, но Настя была настроена категорично.

– Пусть решит Рик, – иронично проговорила она.

Диана поняла тактику одноклассницы. Та знала, что Мегелева с Громовым не в ладах и, естественно, он проголосует за нее. Все поддержали предложение Рогожиной, с радостью сняв с себя ответственность. Громов, который до этого вообще сидел в стороне, подошел и взял оба сценария. Сначала прочитал один, затем другой. Окинув всех равнодушным взглядом, он положил на стол сценарий Дианы и произнес:

– Этот лучше! – затем вышел из кабинета.

Возникло тягостное молчание. Настя за секунду сменила несколько окрасок, от серой до зеленовато-землистой. Тишину нарушила Вера:

– Значит, решено. Теперь сценарий можно нести классной.

Диана, ошеломленная не меньше Рогожиной, собрала листки своих трудов и молча прошла за парту. Было ясно, с этого момента они с Настей враги. Но почему та так старалась соперничать, Мегелевой было непонятно. Ведь Рогожина влюблена в Громова, а не в Самойлова. Или это все из-за свитера? В голове никак не укладывалось. Но в больший шок Диану повергло решение Рика. Наверно, успех их класса был для него превыше ненависти к ней.