— У меня такое предчувствие, что именно на этой встрече она и попытается всё выяснить и я не смогу ей солгать… опять, — шёпотом ответил блондин, так как его от Мари отделяло только приоткрытое окно и пару метров комнатного пространства, — а ты же знаешь моё чутьё.

Плагг не ответил, он просто поверил этим словам, этой интонации, этому выражению лица, такому вымученному, но и такому решительному одновременно. Говорить что-либо или попытаться отговорить было бессмысленно, да и не имел он на это никакого права. В конечном счёте, ведь это он отчасти виноват во всём, что произошло с Адрианом, во всём том, от чего он так пытается убежать. Теперь ещё и в прямом смысле.

— А… хотя бы попрощаться?! — уже без какой-либо надежды, квами обратился к последнему козырю. — Ты ведь не можешь просто уйти завтра, ещё до того, как встретишься с ней.

Парень кисло улыбнулся и сказал то, что полностью характеризовало его и всё его состояние в целом — горькую правду, которую он наверняка сам впервые озвучил в голос, из-за чего самолично поверил в это.

— Возможно Адриану Агресту не хватило бы целой жизни, чтобы собраться с духом для этого, но Коту Нуару хватит и одной ночи для прощаний, пока его окончательно не посадили на поводок.

*

Два тёмных силуэта стояли в комнате, смотря друг на друга. У каждого из них была своя интерпретация сложившейся ситуации. Но и в то же время оба они были рады увидеть друг друга, пусть один из них и надеялся застать вторую спящей.

— Нуар, это правда ты? — зевнув, девушка ещё раз протёрла глаза, так как ещё не до конца поверила, что всё это не просто её сон.

— А ты ждала кого-то другого, принцесса?! — с долей сарказма в голосе хмыкнул парень, ему всё же никогда не надоест подшучивать над ней, хотя по его же плану он скоро лишится возможности не то что задирать, а даже просто видеть Мари.

— Хм… — девушка уловила это остро ощущаемое желание поддёрнуть её и решила подыграть — ну, а что? Пусть побесится, сам же напросился, — возможно. Да. Определенно я ждала не тебя, так что ты очень не вовремя.

— Даже так?! — парень сделал шаг вперед навстречу девушке, которая уже во всю влилась в эту игру — когда карты были раскрыты, а маски сброшены, ей самой стало безумно интересно участвовать вот в таких сценках. Сам же Кот, в каком бы душевном и физическом состоянии не находился, он никогда не откажется от подобного веселья, всё же само нахождение возле Мари будто бы открывало в нём второе дыхание и парень снова начинал чувствовать себя живым.

«Я спровоцировала его, — мысленно ликовала Маринетт, даже по взгляду которой было заметно нарастающий азарт, — тем лучше. Возможно в таком состоянии он окажется более разговорчивым.»

«Фух, ну я и просчитался, — мысленно дав себе же подзатыльник, блондин стал продумывать, как теперь выкручиваться из уже закинутых девушкой сетей, — тогда выбора нет. Лучшая защита — это нападение. Буду отталкиваться от этого и постараюсь не выдать себя. Хорошо, что она повелась на мою провокацию, вряд ли она решит прервать наш «спектакль» посредине действия, только для того, чтобы расспросить меня, а так у меня будет возможность потянуть время.»

Каждый из них затеял свою игру и пока счёт равен. Адриан пытается скрыть правду, которую будет пытаться выведать Маринетт. Увы, но тут ничья точно не выйдет в конечном итоге. Ложь либо останется ложью, либо уступит место правде, а сама исчезнет. Других вариантов просто не было.

Нуар стал неторопливо приближаться к девушке, которая с таким же довольным и при этом хитрым выражением на лице, даже не думала отступать назад, и так и оставалась стоять на своём месте, ожидая реакции на её слова. Реакцию, удовлетворившую его гордость и её любопытство.

— Ждала кого-то другого, надо же, — сощурившись и склонив немного голову в сторону, Кот придал своему голосу нотку лёгкого удивления и капельку нарастающего расстройства, — а я так летел к тебе, принцесса.

Подойдя в плотную к девушке, Адриан, продолжая наигранно хмурится, заглянул той в глаза. Парень знал, что она не могла выдержать длительного зрительного контакта, пусть это раньше касалось только Агреста, но вскоре и на Нуара это также передалось, стоило ей только осознать все чувства, испытываемые к напарнику. Каждый раз после этого блондин всё чаще стал замечать, как она смущённо отводит взгляд и краснеет, стоит ему только подольше задержать свой взгляд на её глазах. Но видимо сегодня был не тот случай. Маринетт решила стоять до конца, в следствии чего и капли смущения на её лице так и не появилось даже после продолжительных гляделок. Хотя по правде говоря, преимущество ей дало тусклое освещение, из-за которого девушка практически не видела лица собеседника, но и от горящих глаз парня, увы, тоже было не скрыться, поэтому она решила прервать эту, для неё всё же смущающую ситуацию, не стыдливым отводом глаз, а резким и неожиданным нападением. Скрестив руки на груди и придав взгляду наиболее сильную неприязнь, на которую она только была способна, учитывая кто стоит перед ней, девушка уже знала, что скажет.

— Именно, а ты что ревнуешь, котёнок, — она недовольно цокнула языком, а после бросив презрительный взгляд добавила, — и вообще, прекрати меня так называть! Тоже мне, принц.

— За живое… — шикнув или издав похожий звук, который обычно выскакивает у людей, которые умудрились обжечь руку и сразу же её отдёрнуть от раздражителя, парень закатил глаза — однозначный шах, она оказалась хорошим игроком, но вот мат поставить ей никак не удастся, попросту не успеет, — но всё же ты неправа.

После этих слов парень слегка наклонился к Маринетт, так что их лица оказались на расстоянии максимум двух десятков сантиметров, в то время как его обе руки обхватили талию девушки, притянув ту ещё ближе к себе. Маринетт была вовсе не против, хоть и не знала плана Нуара, но в любом случае ей это нравилась и не только потому, что девушка была рада оказаться в объятьях любимого, но и просто потому, что он её коснулся. После всего случившегося, Адриана каждый раз одолевал неведомый страх и дрожь, стоило ему даже пальцем её тронуть, всё же как-никак именно его руки почти убили её, доведя до грани. Поэтому за эти две недели он старался избегать любых физических контактов с ней. Но сейчас такой резкий шаг дал надежду на исцеление его страхов, и это невероятно грело душу брюнетки. Она была готова простоять так хоть целую вечность, лишь бы больше никогда не видеть страха в глазах любимого. К тому же, это ещё и было действительно приятно.

— В чём же я неправа? — удивлённо изогнув брови, Маринетт выдала самое невинное выражение лица, на которое была способна — ангелочек во плоти прямо.

— В том, что… — неоднозначно хмыкнув, Нуар улыбнулся, так словно собирается сейчас вселенский заговор раскрыть, а не не совсем убедительную, пусть и очень обаятельную, игру Мари, после чего приблизился ещё сильнее и уже над самым ухом произнес, — я не ревную. Я… ужасно ревную, Моя Леди.

Если раньше Маринетт ещё могла как-то скрывать все чувства, которые то и дело заставляли её сердце отплясывать то макарену, то чечетку, а то и вовсе танго со всеми прилагающимися к нему «парам-пам-пам», то сейчас её маска спокойствия спала, а точнее — треснула и раскололась на две половинки прямо на лице девушки, обнажая все её настоящие эмоции. Такая, не то чтобы небывалая, а скажем так — редко вступающая в полноценные права, близость с парнем, ясное дело смущала Дюпен-Чэн, а слова, сказанные с такой интонацией и посылом и вовсе доводили её до крайней стадии стыда. Ещё чуть-чуть и девушка бы упала в обморок от смущения, так что это даже хорошо, что Нуар всё так же продолжал держать её, попутно обнимая и гладя по спине. Хотя, наверное, такие движения вкупе с горячим дыханием, которое Мари ощутила очень отчётливо на своём ухе и шее, только приблизили её к точке кипения, причём в прямом смысле, подарив при этом целую свору мурашек, которые мелкой дробью прошлись по всему телу девушки — от макушки до пальцев ног.