— Бланк! — Плагг был весь на нервах, хоть и пытался это скрыть. Квами не знал, как скоро к ним наведается акуманизированый герой, поэтому опасаться было чего.

— Кто? — Маринетт удивилась таким ответом, так как совершенно не знала, что это значило, но долго думать или ждать объяснений девушке то ли на зло, то ли к счастью, не пришлось.

— Прошу любить и жаловать, — без какого-либо предупреждения, Кот в одно мгновение ока оказался на крыше, прямо перед девушкой, — Кот Бланк собственной персоной. Соскучилась, Моя Леди?!

Шок, страх, оцепенение и просто ужас — все эти чувства застыли у Мари на лице в том момент, когда ей на глаза появился «неизвестный» враг. Всё в нём — от внешнего вида до манеры речи, красноречиво говорило о намерениях парня. Его презрительный тон, особенно при произношении последней фразы говорил сам за себя. Это был Нуар… Нуар, желавший ей смерти.

— Что, не знаешь, что сказать? — с лёгкой усмешкой парень стал приближаться к Маринетт, которая так и не могла пошевелиться. — Хотя, чего это я? Ты ведь никогда ничего важного не говоришь.

Парень приближался всё ближе, заставляя Мари отступать назад, упираясь в перила. Бежать сейчас она не могла, да и не хотела. Смотря на Кота, девушка прекрасно понимала всю вину, лежащую на её плечах, и сейчас ей хотелось только одного — помочь ему. Но вот как это сделать Мари ещё не придумала, а наполненные презрением и жаждой мести глаза её возлюбленного совершенно не помогали, а только наоборот отвлекали и заставляли всё тело трястись от страха. Квами также помощниками в этой ситуации выступить не могли. Тикки также была в оцепенении, а Плагг еле сдерживался, чтобы не позвать парня по имени и тем самым разоблачить его.

— Кот, как ты… — Маринетт окончательно упёрлась об ограждение — бежать было некуда.

— Что как? — приподняв бровь, Бланк достал посох и стал ловко раскручивать его в руке. — Как я стал таким?! Я думаю объяснять незачем, ты сама прекрасно всё понимаешь. Ты во всём виновата!

Последние слова были как прямой удар в сердце девушки. Если до этого она ещё держалась, то сейчас после этой, увы, очевидной правды, Маринетт не смогла сдержать слёзы. Капли градом покатились с глаз, а наружу вырвались удушающие всхлипы. По неволе, Мари обхватила лицо ладонями, пытаясь заглушить непрекращающиеся слёзы. Но никакого эффекта это не дало и вскоре она обессиленно опустила руки, упав на колени.

Бланк же всё это время преспокойно наблюдал за происходящим. Хотя нет — он не был спокоен. Он был до безумия счастлив. Он буквально наслаждался каждым всхлипом, каждой слезинкой, каждым, полным страха и отчаяния, взглядом. Парень получил то, чего желал, но в то же время акума внутри него, да и он сам, прекрасно понимали, что это далеко не конец — это только прелюдия, увертюра перед грандиозным представлением. Предчувствуя это, Кот продолжал неспешно приближаться к Маринетт со слегка безумной улыбкой на лице.

— Я не хотела… Прости меня, — не унимая плача, девушка подняла голову вверх и посмотрела в глаза Бланку, но то чего она так жаждала увидеть там не было. В этих неестественно жёлтых светящихся в темноте сферах не было ничего, кроме жажды смерти.

— Простить?! Ты с ума сошла? — Бланк засмеялся как сумасшедший. От его хохота содрогнулся воздух вокруг. — Ну уж нет! Ты получишь, то что заслуживаешь!

— Маринетт!

В ту же секунду он замахнулся посохом прямо над девушкой, но нанести удар не успел, так как Мари, как и некоторое время до этого, исчезла в яркой вспышке, ослепившей его и заставившей отступить на пару шагов назад. Тикки вовремя среагировала и в мгновенье ока полетела к хозяйке и провела трансформацию. Принудительную, если подумать. Такую, как и в самый первый раз — не спрашивая девушку, но сейчас действительно не было выхода. Это единственное, что могло спасти её.

С застывшими на ресницах слезами Ледибаг поднялась на ноги. Но она не выглядела так как обычно. Сейчас это был простой человек, полностью сломленный и не желающий драться, даже пытаясь спасти собственную шкуру. Она была в полном отчаянии. Вся эта ситуация окончательно разбила её барьер, ранее защищающий её, на самом деле, хрупкую душу.

— Маринетт, прошу не сдавайся! — Тикки пыталась вразумить девушку, заставить её поднять взгляд, вернуть её прежний дух, вернуть желание жить. — Если сдашься, то точно не сможешь его спасти!

Услышав эти слова, Ледибаг слегка дёрнулась и приоткрыла глаза, пусть ей и не хотелось этого признавать, но квами была абсолютно права — сейчас не время раскисать. От неё сейчас зависела не только её жизнь, но и жизнь любимого человека, а в данной ситуации и душа тоже.

— Всё-таки решила драться? — перекинув оружие в другую руку, Бланк презрительно сощурил взгляд. — А получится ли, Моя Леди?!

— Не… не называй… — шёпотом, сквозь дрожь и слёзы, Маринетт обратилась к тому, от чьих рук ещё пару секунд назад была готова умереть, — не называй меня так!

— Что? — Кот действительно удивился такому заявлению девушки, но в то же время эти слова заинтересовали его, от чего на его лице появилась улыбка, — О чём ты, принцесса?

— И так тоже не называй! — девушка сорвалась на крик, чем ещё больше обескуражила парня, заинтересованность которого только росла. — Только он мог меня так называть!

— Он? А вот сейчас я реально не понял, — Кот вопросительно склонил голову в сторону и подпёр подбородок кулаком, — я ведь всегда тебя так называл. Забыла, что ли?

— Нет! Не забыла, — девушка сжала руки в кулаках. Ещё недавно она была готова поддаться отчаянию, но слова Тикки и так небрежно по привычке брошенное обращение Кота привело её в чувство, — но ты не он! Верни мне того Кота, которого я люблю!

А вот на этот раз слова Ледибаг заставили Кота дёрнуться. Но вот только, если для девушки они возымели положительный эффект и заставили её снова воспрянуть духом, то для парня они стали хуже ножа в спину. Услышав их, в нём что-то словно переклинило и если раньше его поведение было направлено больше на то, чтобы заставить Мари страдать, то сейчас всем своим видом он излучал желание убить её. Его глаза налились кровью от злости, а некогда ехидная улыбка переросла в перекошенный от ярости оскал. Бланк напрягся всем телом и ещё сильнее сжал в руках посох.

— Любишь, значит?! — шёпотом промолвил он и медленно поднял взгляд на девушку, которая сейчас стояла ровно, выказывая всю свою стойкость и силу духа, даже в её глазах читалась невероятная непоколебимость. Что не скажешь о глазах блондина, будто сумасшедших, мечущихся из стороны в сторону, то зажигаясь, то тускнея. Но и голос выдавал невероятную злобу. Поначалу тихий, но вскоре сорвавшийся на крик, больше напоминающий рёв раненного зверя. — Если бы любила, то не заставила бы страдать!

Не раздумывая, парень набросился на Ледибаг, вот только на этот раз она так просто мириться со своей участью не желала и ловко увернулась от атаки, запрыгнув на перила. Второй удар не заставил себя ждать, но снова промах — девушка без проблем отскакивала в сторону или же делала прыжки или сальто. Так легко уворачиваться получалось только из-за неточности и неаккуратности Бланка. Ведь верно говорят, что злость не лучший помощник во время битвы. Ярость, заславшая ему глаза, не давала собраться и нормально прицелиться, поэтому большинство его атак больше походили на обычные удары по воздуху. Некоторые из них не попадали по цели, даже не достигнув её.

«Я не могу его ударить, — Маринетт прекрасно понимала в какой ситуации находится, но и поднять руку на парня у неё просто не хватало сил, поэтому сейчас она могла только уклоняться, — я во всём виновата. Он не должен пострадать ещё больше по моей вине.»

Задумавшись, девушка потеряла бдительность и не заметила подсечку, свалившую её с ног. Ладно если бы она в этот момент была на земле, но нет — сейчас Бланк смог лишить её равновесия, когда Ледибаг находилась в весьма шатком положении, стоя на узком поручне ограждения крыши. Этот резкий удар просто сшиб девушку, и она незамедлительно полетела вниз. Но она успела быстро среагировать и выпустить нить йо-йо, чем спаслась от малоприятного падения на спину с крыши трёхэтажного здания. Зацепившись как раз за эту ограду, Ледибаг с лёгкостью подтянулась на тросе своего оружия, отпрыгнув от земли, и снова оказалась наверху рядом с недовольным таким исходом Бланком.