― Ну… ты-то себя травишь похлеще моего, ― уже в голос хохочет Тэ, указывая на пустую бутылку коньяка возле меня. Это он ещё две первых не видел. Я, впрочем, тоже. Я видел лишь несметное количество рюмок, в которые их разлили. Он недолго смеётся, а потом всё же успокаивается и уже куда серьёзнее продолжает. ― А насчёт меня… Разве есть какая-то разница?

― Прикинь, Ким, мать твою, Тэхён! Есть! — я сам уже не замечаю, как смеюсь. Но радоваться вроде не от чего. Это просто истерика.

― А вот мать мою не тронь, ― криво ухмыляется парень, ― у неё сейчас новая жизнь.

― Ладно! ― я вскидываю проигрышно руки вверх. ― Похер! Ты прав. Я много выпил, и мне сейчас абсолютно плевать жив ты, или это коньяк палёный попался, но раз уж пришёл, то давай поговорим.

— Это уже другое дело, ― щурится Ким и просит бармена повторить заказ. А я задумываюсь над тем, что бармен его тоже видит, значит он не глюк. А возможно просто бармена тоже нет, и я вообще в бреду вижу этот бар. Мало ли. ― Для этого я и пришёл.

― И зачем же?

― Я не очень доволен, Мин, ― морщит нос парень и выпивает вторую рюмку, — вот и решил поделиться этим недовольством с кем-то. А ты как раз в необходимой кондиции.

Мне стало смешно. Недоволен он. Дружище, не тебе горевать, да гневаться. Это не ты похоронил четырёх близких друзей. Ты ушёл первым, не застав всего этого кошмара наяву.

― Я… знаешь, ― его прежняя уверенность куда-то пропадает и Тэ начинает запинаться, ― я очень надеялся, что вы спасёте меня. Я надеялся, что вы меня остановите. Или хотя бы достанете из воды, но…

― Мы тебя искали! ― не нравится… мне не нравится то, куда он клонит. Это всё выглядит так, будто бы моя совесть создала проекцию Тэхёна, чтобы теперь меня обвинять. В таком случае… Тэ только начало, позже могут появиться и другие. Ведь я виноват в смерти всех. Я сам это осознаю и себя же корю. Кажется моральные переживания обрели вполне физическую оболочку. ― Не один месяц! Там слишком сильное течение. Тебя мгновенно унесло. Даже команда водолазов не смогла ничего сделать. Что, по-твоему, мы могли?

― Прыгнуть за мной! ― рычит Ким и громко опускает рюмку на столешницу, привлекая к нам лишнее внимание.

― Чтобы мы тоже погибли? ― я тоже не выдерживаю и говорю куда громче прежнего.

― Хотя бы… не оставили меня тогда одного, ― почти до шёпота понижает голос Тэ и вся моя злость тоже уходит. Я понимаю, почему он злится. Не его смерть его гнетёт. Его гнетёт одиночество.

― Мне правда жаль, ― я горестно вздыхаю. Лгать мне нет смысла, я действительно сожалею, особенно теперь, когда всё знаю. ― Но, если бы ты нам всё сразу рассказал. Если бы мы знали, что происходит в твоей семье, то никогда бы не оставили одного и не позволили бы совершить ничего подобного.

― Я ещё и виноват, ― саркастично хмыкает Тэхён, а затем уже как-то взволновано смотрит на меня, ― моя семья? Вы узнали обо всём?

― Да, буквально сегодня. Намджун с Джином ездили в Пусан к твоей сестре. Мы больше не хотим быть в стороне. Не после всего, что случилось.

― Чонгук, Хосок, Чимин… я не понимаю, как это произошло, ― грустно улыбается КимТэ, ― зачем они ушли за мной?

― Всё слишком сложно, ― я снова зарываюсь в свои волосы, ― но, если бы можно было бы что-то изменить, вернуться в прошлое и предотвратить все эти ужасные события, я бы всё отдал за такую возможность.

― И начал бы ты с Чонгука? ― с какой-то детской непосредственностью и каплей обиды в голосе спрашивает Тэхён.

― Нет, ― я отрицательно мотаю головой и указываю пальцем ему на грудь, ― начал бы я с тебя.

― Почему-то я тебе не верю, ― фыркает Тэ и отводит мою руку от себя.

― Но почему? ― мне действительно интересно. Почему он мне не доверяет? Неужели его дружеская ревность к Гуку завела так далеко, и он правда думает, что я пытался их поссорить. Да, Чонгук говорил мне об этом. Он воспринимал такое поведение Тэхёна, как что-то забавное. С одной стороны, Чона прельщала такая ревность друга, с другой же ― он прекрасно понимал, что Тэ это всё не серьёзно. Гук до конца верил, что Ким понимает, что мы его не отталкиваем, и что он не лишний. Я же ко всему этому относился как к капризам маленького ребёнка. ТэТэ часто себя так вёл ― как ребёнок, но вот сейчас, смотря на него, я не вежу того прежнего парня. Да, он продолжал улыбаться и шутить, но что-то тёмное скрывается за этой маской весельчака. Если раньше это была тайна, то сейчас же… я даже не знаю, от него у меня мурашки по коже. ― Я бы всё сделал, чтобы вернуть тебя.

― Я просто тебе не верю, я больше никому не верю, ― собеседник поджимает губы и наклоняет голову. Его волосы закрывают глаза, нависая на них отросшей чёлкой. Таким печальным, пожалуй, я ещё никогда Тэ не видел. Он всем своим видом источал боль.

― Что мне сделать, чтобы снова заслужить твоё доверие? ― такой странный вопрос, но он самовольно вырывается с моих уст, озадачивая не только Кима, но и меня самого. Что? Ну просто что, я могу сделать для мёртвого человека, чтобы вернуть ему веру в друзей? Это кажется сущим бредом.

― А ты? ― таращиться на меня Тэ и озноб ещё сильнее пробирает меня от этого пытливого взгляда. ― Ты веришь мне?

― Да.

Самый краткий ответ. Но это единственное, на что я был способен. Мне стало страшно и я просто ответил то, что на самом деле думаю. Да, я верю ему. А возможно, даже больше, чем себе. И я хочу, чтобы он верил мне, как раньше. Это позволит мне почувствовать хоть какое-то облегчение.

― Тогда докажи мне это, ― он серьёзно сводит брови. Весь его вид даёт понять, что он настроен крайне серьёзно. ― докажи, что веришь мне и тогда я смогу доверять тебе.

― Но как? ― я был готов на всё. Без шуток. Я хотел этого, жаждал. Всё, что он скажет я готов исполнить, лишь бы мой друг больше никогда не чувствовал себя брошенным и преданным.

Тэхён молчит. Размышляет. Этот вопрос действительно довольно сложный и щепетильный, я понимаю, что ему нужно время, чтобы сделать выбор. Правильный выбор. Который не разочарует ни меня, ни его. Он должен выбрать то, что я буду способен выполнить, опираясь лишь на слепую веру в него, и чтобы его самого исход такого решения не разочаровал.

Где-то спустя минуту лицо Кима просветлело. К нему однозначно пришла идея. Он казался воодушевлённым, но и слегка неуверенным. Во мне или всё же в себе ― не знаю, но некую растерянность он всё же отмёл. И вот тогда его желание было оглашено:

― Доверь мне свою жизнь.

***

«Тогда мне не остаётся ничего другого, как просто смириться. Поверить во весь тот бред и принять правду такой, какая она есть. Пусть сложная, пусть болезненная, но доказательства передо мной. И сопротивляется этому более смысла нет»

***

Голова трещала будто бы после знатной пьянки. Хотя… почему будто? Так и было, наклюкался я хорошенько. Приподнявшись с лежачего положения, я попытался сфокусировать взгляд. Где я вообще, чёрт возьми? Мутило конкретно, да и рвотные позывы отчётливо намекали на не самые приятные последствия употребления такого огромного количества алкоголя. Хотелось попросту сдохнуть.

Я сел и стал разглядывать окружающую меня обстановку.

― Охренеть, я у себя в квартире, ― я был действительно удивлён, ведь совершенно не помнил, как оказался дома. Как дошёл, когда, с кем… вот этот вопрос интересовал меня больше всего. Я бросил взгляд на часы, стоящие недалеко от кровати. ― Только полтретьего ночи. Прошло всего четыре с половиной часа. Но такое чувство, будто бы я провалялся без сознания, как минимум, сутки. Что за чертовщина?

Я пытался вспомнить, что вообще произошло в баре после того, как я навернул третью бутылку коньяка. Воспоминания упирались и упорно не хотели мне показываться, прячась за завесой алкогольного склероза.

― В таком состоянии я не мог добраться домой один, ― единственный вывод, который я мог сделать, опираясь на то своё состояние, которое я запомнил последним, ― меня должен был кто-то сюда довести… И почему-то я крайне сомневаюсь, что это был тот бармен.