- Его трудности в том, что ему просто задурить голову, - с плохо скрытой неприязнью произнес Славик. - Вы трагически ошиблись, он меня не посылал.

- Тогда что вам угодно? - спросила она холодным тоном.

- Мне угодно поговорить с вами, Олни, и на этот раз вы так легко от меня не отделаетесь.

- Вы слишком грубы для того, чтобы с вами стоило разговаривать, поморщилась девушка. - Смените тон.

- Простите меня за грубость, но во-многом она спровоцирована вами, развел руками Славик. Его лицо приобрело выражение мрачной решимости.

- Хорошо, Волков, я слушаю вас, но если вы будете испытывать мое терпение слишком долго - полицейский участок рядом, и вас ждут ужасные неприятности по-обвинению в нарушении неприкосновенности жилища. И пожалуйста, больше не надо ломать комедию с сотрудником госбезопасности.

- А мне кажется, это вы ломаете комедию, изображая служащую ЮСФЕ. Так что мы квиты.

- Вячеслав Николаевич, я с вами не соревнуюсь, и своего общества вам не навязываю. У вас не может быть ко мне никаких законных претензий, менторским тоном произнесла Олни.

- А налетать на чужие глайдеры - законно?

- Такого греха на моей душе не лежит. Ближе к делу, пока я вас не выставила.

- Вы знакомы с неким Федорчуком Игорем Захаровичем?

- Нет.

- Позавчера вы были у него в гостях.

- Еще раз говорю - нет, - без тени колебания на лице повторила девушка.

- Я наблюдал за вами, Олни, и на этот раз удачнее, чем тогда, когда этот Федорчук врезался в мой глайдер, в субботу, помните?

- Для чего вы за мной следили, хотела бы я знать? И по какому праву?

- А я хочу знать, на кого вы работаете, - наступал Славик.

- На себя, как и все в этой свободной стране.

- Хорошо, вернемся к началу. Нашему общему знакомому Лобину вы сообщили, что вы - служащая ЮСФЕ. Я уже сказал, что считаю это блефом, а ваше удостоверение личности - подделкой.

- Ну уж об этом не вам судить, "криминалист". Обратитесь в Представительство ЮСФЕ в Москве. Если они захотят оказать содействие, то подтвердят, что я действительно работаю в этой организации. Или попросту попросят вас не совать нос в чужие дела. Прошу прощения, Вячеслав Николаевич, но вы отвлекаете меня от работы. Я предлагаю продолжить нашу дискуссию в другое время и в другом месте.

- Мне очень жаль, но...

На браслете часов Славик нажал кнопку включения своей записывающей аппаратуры и, резко отодвинув Олни, шагнул в комнату. Его интересовал работающий дисплей, записи на кристаллетах и блок памяти домашнего компьютера. Вообще-то, все это называлось незаконным обыском, но Вячеслав был уверен, что в данном случае цель оправдывает средства.

Он предполагал, что Олни будет стоять в стороне и смотреть на него с жалобным видом - и ошибся. Девушка оказалась на его пути раньше, чем он успел сделать первый шаг к терминалу. От ее взгляда, направленного ему в глаза, Славик ощутил головокружение, затем уловил ментальное сообщение антисинкридера о том, что на его мозг пытаются воздействовать. Но, кажется, усилия ее были тщетны, и она сама это поняла. Волков взял ее за плечи, намереваясь усадить на диван, но Олни вдруг распрямилась как пружина, подставив ему подножку и сильно толкнув его в подбородок. Славик понял, что произошло, когда кулем полетел на пол.

- Не ожидали? - поинтересовалась Олни. - Не надо было применять силу. А теперь вставайте и убирайтесь.

Он приподнялся чувствуя, что ментальная защита повреждена. И в то же мгновение на сознание Славика обрушился такой сильный удар, что он чуть не отключился. Мир бешено завертелся вокруг, катясь в пропасть, и где-то на самом краю ее Вячеслав вдруг осознал себя на мгновение и, последним подотчетным мозгу усилием, вытащил пистолет и выстрелил раз, другой, третий, четвертый...

Он видел, как Олни, вскрикнув, медленно осела на пол. Широко раскрытые прекрасные глаза ее выражали смертельную боль и, казалось, спрашивали: "За что?". Славик успел заметить проступавшее сквозь белую блузку алое пятно крови. Опомнившись, Волков оглядел комнату, схватил со стола маленькое зеркальце, поднес к ее лицу. Дыхания не было. Только теперь Славик осознал случившееся. "Сейчас индикатор жизни подает сигнал тревоги на станцию ревитации, - подумал Славик, - через несколько минут здесь будет команда медиков. Лет десять на далекой планете без права ее покинуть мне обеспечено - если она не выживет, и если я не докажу свою правоту". Славик вытащил кристаллету из дисковода, прихватил несколько стоящих рядом, затем еще одну из домашнего компьютера. Теперь надо было исчезать. Менее чем через минуту его "Тайфун" рванулся прочь от дома Олни.

Она почувствовала страшную боль от выстрела и упала... Шли минуты. На третьей кровотечение прекратилось. Разрушенные ткани ее существа регенерировали с максимальной быстротой. На пятой следы ранения исчезли, лишь пятна крови засыхали на груди, особенно заметные на белизне блузки и белизне кожи. Еще через мгновение она очнулась, обежала глазами комнату, медленно поднялась. И теперь поняла все происшедшее. Девушка кинулась к терминалу связи, вручную набрала код и почти прокричала в микрофон лишь ей ведомому адресату:

- Его нужно задержать, срочно! У него восемь кристаллет, среди них та, которая... Которая не должна попасть в чужие руки!

Неизвестный адресат заверил Олни, что все будет в порядке, и девушка, еще дрожа всем своим существом после пережитого, медленно опустилась в кресло. В этот момент терминал издал сигнал вызова. Кто-то хотел ее видеть.

Бурков произнес в микрофон:

- Олни, вы меня слышите?

Экран зажегся, и я увидел ее лицо, как будто побледневшее, но от того еще более привлекательное.

- Кто вы? - спросила она.

- Бурков, сотрудник Комкола и, в какой-то степени, нынешний руководитель известного вам старшего инспектора Лобина. У меня есть к вам дело, Олни. Не могли бы вы приехать сюда, в городок Комкола?

Глаза Олни полыхнули огнем:

- У вас ко мне дело? Я не отказываюсь от того, что говорила вашему, в какой-то степени, нынешнему подчиненному - вы это хотели от меня услышать? Боюсь, мне нечего добавить к уже сказанному.