- Вам плохо?

- Ничего... - прошептал я, поскольку ощущение пустоты вернулось опять, - можно мне прилечь на диван?

- Конечно, - она встала, обвила меня руками, помогая подняться, усадила на диван. В это мгновение боком я вдруг ощутил тепло ее тела, а в ноздри ударил одурманивающий, чарующий аромат ее волос. Это было подобно удару электрического тока.

- Вам лучше? - прозвучал совсем рядом ее обволакивающе - бархатный голос. - Расскажите мне о программе "Альциона".

- А что это? Я не знаю, - я действительно не знал. Что хочет от меня эта неизвестная мне женщина? И в этот момент она обняла меня, а на моих губах вдруг очутились ее губы... Плоть слаба, и я хотел уже стиснуть ее в своих объятиях, когда она рывком выскользнула из моих рук.

- Так узнайте!

Ощущение мимолетного владения ее существом еще не покинуло меня, но я уже чувствовал в душе какую-то странную опустошенность, как будто находясь здесь и пользуясь тем, что мне предлагалось, я в чем-то поступался своей совестью, принципами. Я ощутил приступ неприязни к Олни, сопровождаемый нахлынувшим на меня влечением к ней. Я столь ошарашенно смотрел на нее, что Олни вдруг расхохоталась.

- Что все это значит? - почти выкрикнул я.

- Ничего, - милым голоском детсадовской няни проговорила она. - Я пошутила. Ты мне кажешься симпатичным, к тому же, бросал на меня такие взгляды в машине... Прости, я не знала, что тебя это так испугает, мне казалось, что инспекторы Комкола более устойчивы к экстремальным воздействиям!

Наверное, я покраснел до кончиков ушей. Совладав с собой, я произнес:

- Я, пожалуй, пойду. Извините за беспокойство и спасибо за кофе и бутерброды.

- А если я вас не отпускаю, Витя? Вы так и не ответили на интересующий меня вопрос.

Она сидела на диване, подперев руками голову, так, что ее золотые волосы эффектно струились по плечам. Я с трудом оторвал взгляд от ее ног, лица, фигуры.

- Я не хочу быть навязчивым, Олни. С вопросами обращайтесь в пресс-службу Комкола, а не ко мне. И потом, меня ждут.

Меня ждала Марина, журналистка и женщина, отношения мои с которой считались более, чем дружественными. Я на мгновение представил себе, что Мариночка видит меня здесь...

- Ты будешь удивлен, Виктор, но мне известно, кто тебя ждет, - с иронично - задумчивой улыбкой проговорила Олни. - И пока я не нахожу ничего такого, что могло бы расстроить эту даму. Но поверь, она совершенно не для тебя.

- Что?!

- Ваши характеры малосовместимы, и вам все равно придется расстаться, раньше или позже, или я совсем не разбираюсь в в психологии.

- Да как ты смеешь! - вспылил я. - Ты что, метишь на ее место, раз проявляешь такие познания в моих личных делах? Напрасные претензии, место занято, - как можно язвительнее закончил я фразу.

- Но-но-но, Витя! Со мной лучше дружить, - холодно возразила Олни. Ты прав, я знаю о твоих делах больше, чем ты думаешь, и может быть больше, чем мне хотелось бы в них вникать. Кое-что мне известно о твоем ближайшем будущем.

- Ну и держи свои знания при себе, - грубо бросил я.

Она посмотрела на меня невинно - соблазнительно, но в глазах ее я угадал тот самый космический холод, ощущение которого преследовало меня в этой квартире.

- Почему ты боишься меня? - ласково спросила девушка.

- Я все же пойду, Олни. До свидания.

- Иди. Но ты вернешься сюда.

- Постараюсь не возвращаться.

Я решительно вышел, и дверь автоматически раскрылась передо мной. "Эльф" дожидался меня на глайдерной стоянке. Я забрался внутрь, с силой хлопнув за собой дверцей, резко стартовал, чуть не сбив ограждение, и повел машину домой. Покинув эту женщину, я испытал облегчение.

Остаток дня прошел из рук вон плохо. Я огрызался на Марину, знал, что делаю плохо, но все равно огрызался, а целуя ее на прощание, вдруг почувствовал странное чувство, как будто в моих объятиях Олни Лаймис.

Когда я, наконец, заснул после сумасшедшего дня, мне снилась жара, палящее солнце неземной каменной пустыни, раскаленный зал заседаний Комитета, в котором проходит вчерашнее заседание. Сотрудники Комитета странно преображены. Вот любитель поболтать Леша Сорокин. Он почему-то превратился в рыбу, беззвучно открывающую рот. Зато наверху идут титры. Леша рассказывает про свои дела на "Альфе-305". Тем временем на трибуну лезет козел, в котором я без удивления узнаю Председателя Чирского. Козлу еще жарче, чем мне. Он берет правым копытцем себя за бороду и начинает ею обмахиваться. Он говорит о распыленности средств, о необходимости экономии, говорит, говорит... Мне все жарче, но тут появляется Олни, еще прекраснее, чем наяву. От нее веет прохладой. Я затаскиваю Олни к себе на колени и страстно целую ее в губы. Потом она шепчет мне на ухо:

- Он будет болтать целую вечность. Спроси же его наконец про Альциону, будь мужчиной!

- Я задаю козлу вопрос про эту Альциону, самую яркую звезду в рассеянном скоплении Плеяды. Козел смотрит на меня тусклыми, ничего не выражающими глазками, которые медленно наливаются кровью. Потом он вдруг резко бьет копытом по трибуне и орет по-козлиному:

- Не сметь! Не имеете права знать! Ничтожество, это не про твою честь, понял!

Козлище нацеливается на меня рогами. Олни куда-то исчезла. Козел вдруг бросается на меня, и я просыпаюсь в холодном поту...

По утрам меня будит мой ужасный домашний робот. Причем, делает это с каким-то особым, садистским удовольствием. Сигнал побудки начинается с нежного тона трели с возрастающей громкостью. Затем нежная трель переходит в ужасный свист, а под конец достигает стадии взлета пороховой ракеты. Чудовище продолжает громыхать до тех пор, пока я не встаю и в изысканных выражениях не советую ему заткнуться. Тогда робот замолкает, а я плетусь в ванную.

В глайдере, на полпути к городку Комитета, я окончательно проснулся и вспомнил про вчерашние приключения. Я поймал себя на мысли о том, что отношусь к разряду тех серых личностей, которые всю жизнь ждут чего-то необыкновенного, чуда, а когда все-таки встречаются с ним, то, как правило, позорно сбегают. Я уже ругал себя за то, что так быстро и неловко покинул вчера Олни Лаймис. Хотя не гнали. Белокурая красавица Олни... А я, лопух, даже не удосужился толком узнать, с кем имею дело. Чисто дедуктивно можно было предположить, что она работает где-то в нашей системе. Например, исследователем в проблемной группе. Ее эрудиция в делах Комитета все же выше среднего. Заскоки у проблемщиков тоже не редкость. Я перебрал по памяти те исследовательские подразделения, с которыми наш отдел первоначальной колонизации пересекается в своей деятельности. В группу, скажем, по звездам Вольфа - Райе или по динамической проводимости сверхнизкого суперлайта Олни как-то не вписывалась, но комколовские светлые головы могли придумать и что-то поновее, вроде исследования психологической устойчивости в экстремальных ситуациях. Добавим к этому навык чтения мыслей, если это не фокус с синкридером, являющийся почти профессиональным для исследователей других планет, когда полное взаимопонимание в команде является обязательным. Добавим ее интерес к исследованиям по Альционе (я не помнил за этой звездочкой ничего плохого). И резюмируем, что все указывает на ее принадлежность к нашей системе. Не обязательно в Комколе, а возможно, в Комитете по Космическим Полетам, или где-то в структуре отечественных или Объединенных Космических Сил. В любом из этих вариантов моя большая откровенность не была бы слишком предосудительной.