– А че такое-то, Борисыч? Вон на Витька ори, он тоже вызвался, и этот, Гринпис…

– Почему «гринпис»? – запнулся Борисыч.

– Зеленый потому что, жрать нельзя, пока не созреет. Че ты на меня вызверился?

– А в самом деле, что не так? – подошел какой-то немолодой армеец, майор по погонам. – Что с парнем не так? Или шибко семейный?

– А что, семейных не берут? – Витек фиксой скалится. – Все, Саня! Нивазмут! Останешься на капэпэ штаны проперживать!

– А вы, уважаемый, так уж рветесь? – не обращая внимания на хамство Витька, спрашивает военный. – Там, вообще-то, не курорт…

– Та не пугай, дядя! – откровенно уже хамит Витек. – Чай, не первый раз, поди в Ропше поинтереснее было!

– Были в Ропше? – заинтересованно смотрит на хамло майор. – А, пожалуй что, я вас припоминаю. Вы, если не путаю, с котом приехали?

Витек мнется, отводя глаза. Была у него привычка на зачистке котейку кидать в опасные места – зомбаки на кошек хорошо реагируют, да и кошки на них тоже. У Витька даже погоняло новое появилось в «Легионе» – Кацап. Точнее, Cat’s Up. Правда, как «Легион» разогнали и кликуха его пропала, тем более что практически в то же время ввели закон о защите полезных животных – то есть тех, что не зомбируются. Котов в том числе. И потому Витьковы фокусы с котейками сразу стали чреваты. А майор продолжает:

– Там еще был какой-то товарищ больной, он, как я помню, самоподорвался с вражеским броневиком. И еще один был…

– Так это я и был! – влезаю в разговор. Отчего-то то, что Борисыч меня решил отсеять или как-то иначе отговорить, действует как красная тряпка на тореадора. Наверное, это и есть те самые приступы неадекватности, про которые Дашка все твердит… вот же, гады, со своим интернетом – что бы понужнее восстановить, так они это! Нет, я понимаю, что полезно и даже самолечение иногда очень нужно – чтоб врачей не дергать на мелочи, но иногда бесит… – Я там тоже был, между прочим, старшим группы. Так что не вижу, отчего бы и сейчас нам вместе не прогуляться.

– Ага! Точно! – тут же принимает мою сторону Витек. – Как в Ропше, дайооошь минаметы! Гыгы!

– Миномет я вам не дам, – совершенно спокойно прерывает ржач Витька майор. – И вовсе не разделяю оптимизма. Я руковожу операцией и не буду скрывать – для многих это билет в один конец. А для передовой группы почти наверняка.

В помещении повисла тишина. Три десятка с бору по ниточке – военные, милиция, полиция, несколько охотников да гражданских двое, видать, из резерва. Оно и понятно: как-то вот сейчас жить все хотят – это раз. И второе – на самом деле нету лишних людей. Как только выяснили, что при минусовой температуре зомбаки замерзают и абсолютно беспомощны, а потому безопасны, начался просто бум работ во всех областях. В Питере на работах постоянно сейчас едва не треть всего трудового потенциала Кронштадта – и в Петропавловке и Лавре, и на Ржевке народ из Крона вахтует, и еще возникают стихийные временные лагеря – опасаются теперь разве что оттепели, а пока мороз, всем лафа. В подвалы и метро только лучше не соваться, а все остальное, промерзшее, безопасно полностью. Вот и идет демонтаж или консервация того, что может пригодиться или нужно сохранить, а что-то и вовсе чинят – прежде всего электрики сеть восстанавливают да дороги все расчищают. Поначалу бросились зомбаков мерзлых зачищать, да потом опамятовались – искать их долго и сложно, да и немного таких неудачников, – основная масса в метро и подвалы забилась. Плюнули на это дело и, пока холода, ринулись все на восстановление народного хозяйства. И то рук не хватает, постоянно всячески завлекают и агитируют, по области ездят, набирают народ. И какая уж тут армия… Вот и прокололись, похоже.

– А что, тарьщмайор, – спросил я военного, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, больно уж тоскливое молчание вышло. – Вы думаете, мы вот этим количеством в принципе остановим гадов? Жидковато как-то…

– Мне приказано не остановить, а лишь задержать их колонну, – холодно бросает майор – Задержать любой ценой. Потому здесь только добровольцы. Остальные будут сражаться тоже, но тут по сути смертники. Кого ситуация не устраивает – выход вон там. И никто никогда не посмеет по этому поводу что-то сказать – и я тоже, так как я в бой тоже не иду. Идете вы. Кто передумал – не поздно отказаться.

Отказавшихся не было. Все, по-моему, смотрели себе под ноги, а я вот еще думал: а мне оно на кой хрен надо? Да и… если в самом деле край (что оно край – я не верю все одно… выкручусь, конечно), как-то неудобно получится. Что я Дашке скажу? Ну, то есть не я, но что ей… То есть что скажут – понятно, а вот… Ну, в общем, она же расстроится. Точнее, наверное даже сильно расстроится. Нехорошо как-то. Я же ей обещал. А если на самом деле край? И больше не увижу ее? Грустно как-то, вообще-то… Не, стремно, но все равно не верю я, что пропаду. Поднял голову и посмотрел на майора:

– Так я не понял, чем я-то не устраиваю передовую группу? Что семейный? А почему?

– Компенсацию, поди, платить не хотят, – усмехнулся желчного вида старикашка, один из гражданских. – Ведь положено, а если некому передать, то весь прибыток государству!

– Вы не совсем правы, – отвечает ему майор. – Хотя и не без этого. Но в принципе семейного дома ждут, он должен семью поднимать, а кто один…

– Как перст! – выпятил грудь Витек. – Нет, баб-то много…

– А что за компенсация? – перебил я его. – Много отвалят семье, если что?

– Немного! – сердито ответил Борисыч. – Подкинем что-то по малости. Нету у нас лишнего много. Транспорт, оружие… Жилье… не знаю! Может быть. Если в городе. В Лисьем почти наверняка.

– И пожизненная пенсия семейным, – твердо говорит майор. Пожизненная пенсия – это хорошо. Это есть гут. Это сейчас редко и просто так не дают. Это не деньги или ништяки, это всего лишь означает, что тебе государство не даст сдохнуть с голоду и холоду. Всегда найдет тебе место и миску похлебки. Всегда. Без ограничений. По нынешним временам это ой как немало… А компенсации, конечно, жиденькие стали – это не золотое времечко работы на «Легион»… Ну, хорошо хоть, тогда успел что-то притащить… Жаль, во время налета нам машину сожгли, гады. Но пенсия семье – это ништяк…

– Годидзе! Очень даже. Пишите меня в передовую группу, товарищ майор. Сапер из меня неважный, но с гранатомета стрелять умею, вы сказали – это нужно.

– И меня! – шагает вперед Витек. – Бля буду, за энтим же присмотреть надо, молодой, горячий – а я человек в годах, жизнью битый, – он ненароком словно демонстрирует всем расписанные синевой кисти. – Мы с ним на пару эту чухну знатно попишем…

– Так… Двое есть… еще четверо в передовую – есть желающие? Гранатометчики, сапер хотя бы один нужен…

Вышли трое, потом еще один. Желчный старикан, заявив, что он сапер, наш Гринпис вылез… по ухам ему, что ли, дать? Еще двое военных. Осмотрев нас, майор кивнул и велел остальным идти на двор принимать вооружение. А мы остались.

– Итак, бойцы. Расклад прост и незамысловат, как секс в деревне. – Майор раскинул на столе карту. – За Нарвой их лагерь, и там началось шевеление. Причем, гады, даже самолет наш едва не сбили – как в Империалистическую, перестреливались с их самолетиком из пистолетов, пилоты… Хорошо хоть, авиации у них, по ходу, другой нет. В общем, скрыть им не удалось подготовку – и то хлеб. Но и медлить они не станут. О ситуации у нас они хорошо осведомлены, у нас же «свободный въезд», развели либерастию, понимаешь… Ну да не о том сейчас. Вот Нарва. После наших морфов мертвее некуда. Но соваться туда смысла нет: почти наверняка в Ивангороде их секреты есть. Да и им там близко совсем. Потому план такой: тормознуть их в Кингисеппе. До Кинга им одна дорога, по Луге севернее мостов уже нет, им не пройти – техника, конечно, вездеходная, но вероятность всяких эксцессов велика. Да и техника у них так себе в плане проходимости. Финские сараи еще ничего, а шведские БМП не шедевр. Особенно если они обратно броню прицепят – так-то ее на склады снимали, дополнительные панели. Правда, с этими панелями и пушкой нашей БМП не возьмешь их. На то рассчитаны. И гранатомет не всякий. Но если с такой броней – точно без дорог не пройдут. Короче, вас бросаем вертухой с кучей мотлаха в Кинг. Там вы сделаете все, чтобы эти уроды потеряли как можно больше времени. Стоять насмерть не приказываю. Город мертвый насквозь, уйти теоретически можно. Практически же… Вы, большинство, не очень представляете себе, что такое рота бронетехники и пехота в атаке. Там пусть и эстонские, но армейцы. А еще у них РСЗО и минометы есть. И зенитка. ЗРК их хорошо бы приголубить… Но задачу такую не ставлю – малореально. В общем, разобьетесь на двойки – одна двойка вперед, с «Агленями», сколько сможете утащить. Занимает позицию в застройке в Новопятницкой – и молотит по колонне, едва достать можно. Не старайтесь попасть, лишь бы эти гады стали разворачиваться для боя. Пуганете, сколько сможете, и отходите. Если получится…