– Сэр, у нас идет всеобъемлющая проверка службы безопасности! – резко отреагировал судья Уэбстер – я привлек к делу ФБР, чтобы не было замыленности глаза, чтобы нас проверили независимо и объективно. Как только пройдет проверка – я буду готов говорить об этом. Но сейчас я не желаю, черт побери. вываливать из корзины грязное белье, чтобы кто-то топтался вокруг этой кучи в благоразумных башмачках и делал глубокомысленые заключения!

Все были уже на взводе

– Между прочим, СНБ предназначен для обмена информацией и оказания помощи друг другу – впроброс заметил Карлуччи, умело подливая масло в огонь.

– Прекратите! – снова сказал Буш – немедленно. Я выслушаю мистера Уэбстера после окончания заседания. Мистер Вебб, у вас – все?

– Приблизительно – да, сэр, если у кого-то не будет ко мне вопросов.

Вопросов особых не было – здесь собрались в основном оборонщики, в экономике они мало что понимали, вопросов не было.

– Что мы можем сделать на дипломатическом фронте? Вы, Уоррен?

Государственный секретарь Уоррен Кристофер, в США именно государственный секретарь исполнял функции министра иностранных дел – поднялся со своего места, предпочитая докладывать стоя.

– Откровенно говоря, сэр – немногое. Мы отбиваемся от русских атак по поводу бежавшего члена Политбюро и атакуем в свою очередь, используя в качестве основного аргумента срыв переговоров по Афганистану и новую эскалацию напряженности. По поводу Афганистана СССР оказался в дипломатической изоляции, нам удалось перетянуть на свою сторону движение неприсоединившихся стран, кроме некоторых. Однозначно не поддерживает позиции СССР Югославия, они боятся экспансионизма русских. Мы вынесли на рассмотрение Совета безопасности ООН новую резолюцию по Афганистану и затягиваем ее обсуждение. Понятно, что русские используют право вето, как только дело дойдет до голосования, оно у них есть, и они его используют. Тем не менее – польза от этого есть, ООН – хорошая трибуна, чтобы напомнить о себе.

– Мы не должны напоминать о себе. Мы должны их дестабилизировать. Это все?

– Да, сэр.

– А как насчет того, что их власть узурпирована?

Кристофер сначала не понял

– То есть, сэр?

– Они убили лидера своего государства, вот о чем идет речь, По-моему, это достаточно серьезный повод для обсуждения в ООН. Правомочно ли новое правительство заседать в ООН, тем более накладывать какие то вето?

– Но сэр, они избрали новое правительство

– После того, как убили старое. Просто великолепно. Уоррен, я не прошу вас протащить решение об исключении СССР из ООН, я просто предлагаю поставить вопрос на обсуждение. Тем самым мы поставим русских в непростое положение. Если они будут всеми силами сопротивляться обсуждению этого вопроса – все поймут, что тут что-то нечисто. Тем более – если мы подбросим информацию в газеты. Если же они согласятся на обсуждение – мы атакуем их по всем направлениям. Статьи в газетах, эксперты, утечки разведывательной информации. Черт, да мы вытащим на трибуну ООН их перебежчика, чтобы он назвал их так, как они того заслуживают – убийцами.

Кристофер обдумал и кивнул

– Возможно, это имеет смысл, сэр.

– Это имеет чертовски большой смысл! Мы должны играть в игру, где они защищаются, а мы нападаем! Только в этом случае – игра имеет смысл, господа!

– Да, сэр

– Что еще? Что мы можем еще сделать?

– Радио свободы, сэр – сказал Одом

– Они его глушат.

– Не везде и не всегда. У них общество лишено достоверной информации, нужно распространять слухи. Самые дикие, чем страшнее ложь, тем проще в нее поверить Нужно распространять слухи относительно того, что скоро всех арестуют, что в КГБ пытают людей, что Горбачев жив и содержится в Лефортово, что из реактора Чернобыльской АЭС идет утечка и скоро вымрет вся Украина, что… Да много разных слухов можно придумать, нужно только этим заниматься.

– Кто этим займется?

– Я бы предпочел создать смешанную группу. Армейские PSYOPS и наши сотрудники. Плюс люди из Госдепа, знакомые с проблематикой и надо нанять эмигрантов. Они ненавидят Советы и с радостью нам помогут за скромную плату.

– Для подобных вещей есть отдел по борьбу с коммунистической угрозой и межведомственная комиссия с британцами – сказал директор ЦРУ

– И еще у вас есть утечка. Джентльмены, я нисколько не ставлю под сомнение деятельность ЦРУ – но почему-то так получилось, что все, что произошло в СССР, стало нам как ледяная глыба на голову, по-моему…

– По-моему каждый должен заниматься своим делом!

– А по моему…

– Генерал Одом, вы можете это изложить на бумаге и представить в виде плана?

– Да, сэр, могу. Мне потребуется для этого три дня, выключенный телефон и много кофе.

– Отлично. Продолжим. Что еще мы можем сделать?

– Нефть, сэр? – предложил кто-то

– Что у нас с нефтью? Что с запасами?

– На максимальном уровне, сэр – отчитался министр торговли – но ниже цены мы опустить уже не можем.

– Можем… Только вот наши арабские друзья уже проявляют недовольство. Это фактор, играющий против нас. Мы можем каким-то образом воздействовать на европейские страны, чтобы они перестали покупать у русских газ?

– Это зимой, сэр? – скептически сказал госсекретарь – вряд ли?

– А если мы предложим им что-то взамен. Нефть, например?

– А смысл? – спросил министр торговли – они и так добились от советов минимальных цен. для чего им обесценивать деньги, вложенные в газовую инфраструктуру?

– Хорошо. Если не газ, то что? Возможно, кредиты?

– Сэр, у них не так много кредитов, чтобы они не смогли их отдать – снова сказал министр торговли – более того, если мы потребуем досрочного их возврата, это негативно скажется на нашем имидже. Мы покажем себя страной, которая подчиняет политике экономику, а с такими мало кто хочет иметь дело.

Теперь уже вскипел и Буш. Это заседание, вязкое, без единого мнения, без единых взглядов, без желания решить проблему, с постоянным подкусыванием друг друга напомнило ему одну печальную истину. У них больше нет команды. Их просто растерзали… конечно. гораздо проще накопать на человека компромат, когда он занят делом, а не говорильней с высокой трибуны, где говорятся правильные, но падающие в пустоту слова. Их растерзали, разогнали, затравили, господи, кто и как должен бороться с русскими и надо ли это вообще кому-то в этой стране? Почему о победах так быстро забывают, а промахи – смакуют и добивают оступившегося? Неужели так и в СССР? Кому кроме них самых нужно то, что они делают?

– Конечно, всех испугал Иран-Контрас, сейчас наступила эра озлобленности и взаимных обвинений, сейчас каждый пытается выглядеть белее снега. Никто не осмелится взять и сказать – да, черт возьми, мы это сделали, и сделали это потому, что считали это правильным. Мы это сделали и не намереваемся ни перед кем отчитываться, потому что мы находились на таких постах, которые требовали от нас предпринять хоть что-то, когда американских граждан поставили на колени в чужой стране и приставили им нож к горлу. И мы не намерены выслушивать нравоучения по этому поводу от тех, кто в это время занимался словоблудием в Сенате!

– А он?

– И он это не скажет. Потому что он больше не человек – он Кандидат в Президенты Соединенных Штатов Америки. Именно так, с большой буквы.

Но кое-что он все-таки скажет.

– Да, черт возьми, мы из тех, кто ставит на первое место политику. а на второе экономику! Мы, черт возьми, делаем это, и делаем потому, что отвечаем за весь свободный мир! И нас не интересует мнение тех, кто хочет отсидеться в стороне или согреться советским газом или заработать на АнтиКОКОМ. Мы будем делать то, что считаем нужно, вот и все. Предложений по противодействию Советам я жду от каждого из вас в письменном виде в течение семи суток. Совет национальной безопасности, джентльмены – это не Сенат и не Конгресс, здесь принимают решения и отдают приказы их исполнять. Не забывайте об этом. Все!

Постановление