— Может, потому что люди, окружающие тебя, твои родные и друзья, волнуются о тебе?
— А-а, так получается это я поступаю, как эгоист? Думаю только о себе? — размышляет вслух парень, и каждое слово опять пропитано сарказмом и ядом.
— Ну, я не совсем это имел ввиду, — хмурится Джэхён, аккуратно отбирает сигарету из дрожащих пальцев Мина и тушит о стену. Юнги поднимает на него немного недовольный взгляд, но молчит. — Иди домой. Приведи себя в порядок. Я буду ждать тебя в компании, помнишь? Ты мне всё ещё песню не написал. Время поджимает, Юнги.
Мин от такой заявочки вдруг засмеялся громко.
— Песню? Ты думаешь я сейчас способен сидеть над блокнотиками и писать стишки?
— Сейчас нет, а завтра будешь способен, — без доли шутки и на полном серьезе сказал Джэхён. Сейчас он немного зол на Юнги за это поведение. — Так что иди домой, выспись, а завтра дуй на работу. Меняйся, Юнги, иначе будет поздно, — кидает напоследок Кан, садится в свою машину, заводит её и уезжает.
— Поздно… — шепчет себе под нос, провожая машину взглядом и размышляя над всем произошедшим за сегодня.
***
[На следующий день]
Юджон уже час крутилась у зеркала в своей комнате. Она перерыла весь свой гардероб, превращая комнату в какую-то тряпочную свалку, но пока так и не определилась с платьем, которое наденет сегодня. Девушка уже давненько так не волновалась о своем внешнем виде, но сегодня брат с отцом шли в больницу к Дженни, и она напросилась с ними. Зачем ей это? Всё просто. Там будет Юнги, а значит ей нужно выглядеть на все сто. С макияжем и прической она уже определилась. Девушка накрасила губы ярко-красной помадой в стиле градиент, подвела глаза, а волосы слегка накрутила.
Одно только немного огорчает девчушку — она не знает, какие девушки нравятся Мину, не знает его вкуса в одежде, поэтому она решила тыкать наугад и сделала приблизительно так, как бы, возможно, понравилось парню. На свой вкус. Она всё равно красивая. В любом виде.
«И он это заметит. Просто обязан…»
— Куда намылилась? — двери громко хлопнули, и Юджон вздрогнула, чуть не уронив из рук вешалку с ярко-красным платьем.
— Задолбал… — ругнулась та, отвернувшись и продолжая разглядывать вещь, не обращая на Квона никакого внимания.
— Я задал вопрос, — парня это задело, и, подойдя вплотную, он вырвал платье из рук Кан. Юджон цокнула и вцепилась в жениха убийственным взглядом.
— Мы идем в больницу к онни, ясно? Тебя это интересовать не должно, — она вновь вырвала платье и продолжила осматривать себя перед зеркалом. — Желтое или красное, хм…
Квон оглядел девушку с ног до головы, отмечая, что выглядит она сегодня по-особенному бодро и к тому же при всем параде. Точно что-то случилось, но пока парень не мог раскусить такой радостный настрой девушки.
— Послушай сюда, — он больно ухватил Кан под руку и дернул на себя, — если я узнаю, что ты опять водишься с какими-то левыми чуваками, я им бошки снесу, а тебе…
— А мне? — с вызовом вздернула нос Юджон, ожидая, чего же такого жестокого скажет парень. Но Квон ухмыльнулся и приблизился ещё ближе, практически шепча в губы:
— Своё ты тоже получишь, — после мокро целует в губы, не сдерживаясь, и этот поцелуй кажется Юджон самым мерзким из всех, которые когда-либо у них были. Она пытается оттолкнуть, только такая тактика не срабатывает, поэтому она прикусывает Квону язык, от чего тот шипит и отрывается наконец. Тяжело дыша, смотрит на Кан младшую и улыбается, когда та показушно начинает плеваться и вытирать рот, словно ребенок, которого насильно чмокнули в губы.
— Фу, мерзость какая… — бормочет она, а Хёб с довольной моськой разворачивается и уходит, да только перед самими дверями Юджон успевает его догнать и со всей силы зарядить ногой по заднице. Квон вскрикнул и тут же рванул за девчонкой, а Юджон, громко пискнув, кидается прочь. Не успевает парень догнать её, так как его останавливает голос Сыльги. Девушка была внизу и, услышав крики, окликнула сестру.
Квон отступает, смотря на девушку так, будто намекая, что на этом они не закончили, а после и вовсе уходит, а Юджон облегченно улыбается и показывает ему вслед язык.
— Там тебя машина ждет, Юджон-и!
— Уже иду, онни! — Юджон всё же останавливается на милом коротком красном платьице и, по-быстрому надев его, схватила сумочку и убежала из комнаты.
***
POV Дженни
Я бреду. Бреду по чему-то мягкому и белому. Всё вокруг слишком светлое. Я не вижу своих ног, не вижу дороги, но чувствую, как что-то ведет меня вперед. Как что-то зовет меня.
— Дженни-я~
Очень приятный женский голос раздается, казалось бы, где-то вдалеке, но я всё равно слышу, и он кажется мне до жути знакомым, настолько, что от осознания, кому он может принадлежать, к горлу подступает ком, не дающий дышать, а на глаза наворачиваются слезы. И я срываюсь на бег, прислушиваюсь к голосу, вновь и вновь. Бешеный стук сердца, колотящийся в груди, не дает мне расслышать, в какой стороне.
— Дженни-я~ Я здесь. Иди сюда.
— Мама, — шепчу, из последних сил делая вздохи, и это с каждым новым шагом дается мне всё труднее. Я останавливаюсь, потому что сил уже нет, и оглядываюсь. Яростно верчу головой, начиная плакать и звать маму. Она точно здесь. Её голос ни с кем не спутаю.
— Дженни-я, мама здесь, — вскоре он выходит ко мне из ниоткуда. Белый дымок рассеивается, и вот она передо мной. Такая красивая, совершенно не похожая на себя из прошлой жизни. Она будто помолодела лет на десять. Нет больше тех усталых глаз, опухших век, потрескавшихся бледных губ и болезненного вида. Она передо мной в самом лучше виде. И она улыбается.
— Мамочка, — заплакав всё же, я кидаюсь к ней с объятьями, прижимая к себе как можно крепче, цепляясь руками в одежду, и плачу, плачу, плачу. — Боже, я думала никогда тебя больше не увижу. Мы так и не попрощались… Мама, мамочка, я так тебя люблю. Я хотела сказать это, — я стала быстро говорить всё на купу, боясь, что не успею и вскоре она исчезнет, так и не услышав того, что я всегда хотела сказать ей.
— Дорогая, я тоже скучаю… — она нежно поглаживает по голове, шепча успокаивающие слова, как она всегда делала раньше. И я вскоре прекращаю истерику, понимая, что у меня есть время поговорить с ней. Я отстраняюсь, шмыгаю носом и осматриваю её.
— Мамочка… Как ты? Всё хорошо? — я не понимаю и одновременно понимаю, что это всё нереально, что это просто сон. Очень хороший сон и он скоро прекратится, но пока есть время, я использую этот шанс. — Мамочка, я так хочу к тебе… Можно мне к тебе? — я с надеждой бегаю взглядом по родному лицу, подмечая, как мама только печально улыбается и вздыхает.
— Ты не можешь… Не можешь всё бросить там. Понимаешь?
— Но я так хочу к тебе… Мне так тяжело, — я снова поддаюсь чувствам и, всхлипнув, прижимаюсь головой к плечу.
— Ты должна вернуться. Ты у меня сильная. Как только ты вернешься, ты станешь другой, намного сильнее. И Юнги без тебя не сможет, вы должны быть вместе, быть друг у друга, хорошо? — замерев и всхлипнув в последний раз, я отстраняюсь и всматриваясь в её лик.
— Да, — кивнув самой себе, говорю я, — я не хочу бросать Юнги.
— Ему плохо сейчас, ты нужна ему… Поэтому возвращайся, ладно? — уже счастливо улыбается мама, но потом вдруг замирает, всматриваясь в моё лицо, будто что-то увидев, и проводит холодной ладонью по щеке. — Только, доченька, будь осторожной, пожалуйста. Тебе грозит опасность. Не дай себя задурить.
— Что? — я в непонимании хмурюсь, но мама молчит, а её фигура начинает резко отдаляться от меня, исчезая в белом дыму где-то далеко. Я бегу за ней, бегу так быстро, как могу, и всё плачу, пытаюсь дотянуться.
— Не дай себя задурить, — шепот уже у самого уха, и это так пугает меня, что я вздрагиваю всем телом, а мои глаза автоматически открываются. Я чувствую гул в голове и боль по всему телу. На глазах пленка, и я не могу ничего толком разглядеть, но зато я слышу голоса и шум неподалеку. Будто кто-то… ругается (?).
