— Юнги, я не узнаю тебя, — пока Мин залпом выпивает стакан какой-то мерзкой горькой жидкости, обжигающей ему горло, Тэхен снова лез со своими душевными разговорами. — Ты здесь уже третий день. Дома не ночуешь. Твоя мама постоянно звонит и иногда мне приходится врать, что ты ночуешь у меня, чтобы её лишний раз не заставлять волноваться. Ты зарабатываешь деньги, точнее крадешь, и тут же просираешь их на таблетки, сигареты и прочую гадость. Тебе самому ещё не надоело? — Тэхен вновь пытается достучаться, но всё бесполезно.

— Ты мне опять собрался мозги вправлять? — хрипло спрашивает Юнги, опираясь локтем о столешницу и устало вглядываясь в обеспокоенное лицо друга. Тэхен безнадежно вздыхает и потирает переносицу.

— Неужели непонятно, что я помочь пытаюсь…

— А-а, помочь? — саркастично тянет брюнет, причмокивая и облизывая остатки алкоголя с бледных губ, вновь возвращаясь к недопитой бутылке. — А я тебя об этой помощи просил? Психолог мне не нужен пока, спасибо.

— Я понимаю, тебе сейчас тяжело и…

— Нет, — перебивает парень, громко опуская бутылку обратно на стол и поворачиваясь к Тэхену, — ты не понимаешь. Не понимаешь… Знаешь, чего я больше всего ненавижу? — Мин склоняется чуть ближе и уже тише шепчет: — Когда я бессилен в чем-то. Когда я понимаю, что что-то идет не так, что мне нужно исправить всё, но не могу. Не могу ничего предпринять. Я в неведении. И это меня… Так бесит, черт! — фыркает Юнги и вновь хватает бутылку.

— Да ладно тебе, не всё так плохо! — тоже психует Ким, ерзая на стуле. — Да найдется этот Ханчоль! Не может же он всю свою жизнь прятаться! Кроме нас его сейчас ищут все кому не лень, поэтому мы уже точно самое низшее звено во всей этой мишуре, и вряд ли вот так запросто без единой подсказки сможем его найти.

— Не-ет, мы как раз-таки высшее звено, Тэхен-а, — тянет Юнги и ухмыляется. Может показаться, будто он уже в стельку пьян, но нет, у парня просто настроение какое-то непонятное. То он веселый и болтливый, то молчаливый и убивающий всех и вся взглядом.

— И почему же?

— Потому что кто как не мы все по уши замешаны в этой истории о двух братьях и сестренке, которая, казалось бы, уже давно закончена, но тянется до сих пор, и мы такие, опа, и снова замешаны в ней. Очень круто, правда?

— В любом случае мы ищем этого гада уже третью неделю, и ничего. Ни единой зацепки. Он умеет прятаться. Это раз. Он знает, что ты его ищешь, и уж точно не будет водиться в местах, где водишься ты. Это два. Он уже несколько раз давал тебе понять, что если будешь дергаться, он в любой момент придет к Дженни и…

— Пусть только попробует ей что-нибудь сделать, — перебивает Мин, в его глазах тут же запылала ненависть и жестокость. В мыслях он уже несколько раз нашел этого гада и оторвал ему башку, а в реальности с мертвой точки не сдвинулся в расследовании. Ещё и Дженни, которая что-то определенно знает, но не может помочь. Всё ещё не пришла в себя.

— Да, да, я понял, какой ты злой и обиженный на весь мир, но давай ты, это… Завязывай со всем этим, — по-доброму вновь попросил Ким, оглядываясь вокруг и подмечая в очередной раз, насколько такие места противны. Даже ему. — Ну что тебе даст это всё, мм?

— Я расслабляюсь так. Чего ты хочешь? — недовольно шипит Юнги.

— Расслабляешься? А ты представь, какая у Дженни будет реакция, когда она увидит тебя такого вот. Вот такого, — Тэхен скидывает капюшон Юнги и кивает на его лицо, которое усеяно ушибами и шрамами. Юнги даже не обругал его матами из-за этого, просто косо глянул и вновь накинул на голову ткань.

— Я делаю это ради неё…

— Когда-то ради неё ты изменился. Ты прекратил вести подобный образ жизни, а сейчас что? Снова? Только представь, что она будет чувствовать, когда узнает, кем ты опять стал.

Юнги и правда чувствует вину, только вину за своё бездействие. Он так хочет всё исправить, но уже поздно.

— Я знаю, отстань уже! — в последний раз отмахивается Мин, делая очередной глоток. На минуту между друзьями наступила тишина. Юнги чувствовал на себе осуждающий взгляд друга, но ему было плевать.

— Значит, на баб голых засматриваемся? — вдруг, откуда ни возьмись, раздался знакомый голос. Тэхен тут же вздрогнул и развернулся на стуле, а Юнги будто и не услышал, продолжая выпивать.

— Ч-чеён-а? Как ты тут оказалась? — голос Тэхена немного задрожал. Он не ожидал увидеть девушку прямо сейчас. Юнги ухмыльнулся про себя: его позабавила эта черта характера Тэхена. Да, он считал его подкаблучником. Ну… Иногда.

— Да, я же тебя из-под земли достану, если захочу, — мило улыбнулась та, сложила руки на груди и подошла ближе. Её взгляд помрачнел, а губы сжались в полоску, давая понять, что девушка раздражена.

— А мы тут, это… с Юнги болтаем, — тут же объяснился Ким, тыкая пальцем на друга. Юнги лениво повернул голову и кивнул Пак. Девушка тут же изменилась в лице, с беспокойством осматривая парня.

— Привет, Юнги…

— Привет, — тихо ответил тот и отвернулся.

— Ну что, идем домой? Или, может быть, посидим все вместе? Выпьем? — девушка продолжала свои разговорчики, пропитанные сарказмом.

— Нет, нет. Не стоит, такие места точно не для тебя, идем, — Тэхен вмиг спрыгнул со стула и закинул руку на плечо девушки, тут же широко ей улыбаясь. — Ну же, буся, не дуйся, — он ущипнул Пак за щеку. — Твои щечки и так пухлые, а когда ты так делаешь, и вовсе…

Чеён хмыкнула, сдерживая смешок.

— Идем уже, эксперт по щечкам, — напоследок Чеён оглянулась на Юнги, который по-прежнему сидел там и провожал парочку взглядом. — Ты идешь? — парню казалось это что-то на подобии спасительного зова, за который ему в глубине души так хотелось ухватиться, и он, недолго думая, сделал это. Отложив недопитую бутылку, он кивнул и, поднявшись, лениво поплелся вслед за друзьями.

На сегодня достаточно клубов. Он хочет домой. Принять холодный бодрящий душ и лечь спать, чтобы на следующий день всё это повторилось снова.

Но, к сожалению, как только парень вышел из клуба на свежий воздух, его надежды и желания вмиг испарились, как только на горизонте замаячили знакомые типы, которым Мин задолжал денег. И вот, уже спустя минут десять, он избит и прижат к бетонной стене одного из ближайших переулков. Вокруг шайка бандюг, шипящих на ухо разного рода угрозы, а Юнги скатывается по стенке, вытирая кровь с губ, не слыша абсолютно ничего и никого и желая на данный момент только одного — чтобы его оставили, наконец, в покое.

— Валите уже, — бросает Мин, и один из шайки напоследок пинает его ногой в живот, заставляя скрутиться в позу эмбриона на земле.

— Это наше, — вынув из кармана брюк Мина пачку денег, ухмыляется бандит и с довольной рожей уходит прочь. Юнги наконец может вздохнуть, и кое-как переворачивается на спину, всматриваясь в звездное небо и слабо усмехаясь.

— Ну наконец-то…

Расслабление, тишина и спокойствие… То, чего он так желал. Только вставать лень. Сейчас бы под боком иметь телепорт, чтобы по одному щелчку перенестись домой в кровать и в ту же минуту отрубиться. Но нет, Юнги приходится встать, и он едва делает это, держась за живот, и, кривясь, опускает руку в карман, громко фыркая.

— Даже на сигареты не оставили, — шипит сам себе, осознавая, что остался совсем без денег. Благо, в кармане куртки завалялась одна, и Мин тут же достает её, прикуривая и с наслаждением втягивая дым. Парень медленно бредет по тротуару, встречая по пути редких прохожих, продолжает курить, а затем, почувствовав вновь резкую боль в животе, останавливается и опирается о стену спиной.

— Вот ты где, — неподалеку хлопает дверка машины, и слышатся шаги. Юнги понимает голову, всматриваясь в появляющуюся на горизонте фигуру, и негромко фыркает, узнав её.

— У тебя сигаретка есть? — игнорируя неожиданное появление Джэхёна, спрашивает Юнги. Кан останавливается напротив и осматривает парня хмурым взглядом.

— Я не курю, а тебе, кажется, помощь нужна.

— И чего это вдруг все так яростно помочь мне хотят? Все заботливые такие, — язвит Мин, делая очередную затяжку.