***

Flashback

10 лет назад

— Мама, я ужасный… Сегодня я напугал одноклассников своими глазами. Я… не хотел. Я хочу быть таким, как ты. Эти глаза пугают всех, — хныкал мальчик лет тринадцати сидя на руках у матери, которая улыбалась и гладила плаксу по голове.

— Такова твоя сущность, милый. Ты должен смириться с ней, но запомни, ты не ужасный.

— Отец говорил, что я должен идти по его стопам. Но он словно монстр, а я не хочу этого, — замотал головой мальчик, поджав губы, и умоляюще глянул на мать. Женщина натянуто улыбнулась и на минуту замолчала. Она не знала, что ответить сыну, чтобы успокоить его. Она знала, что это действительно случится, но она больше всего на свете не хотела, чтобы её единственный сын стал монстром, каким иногда и правда бывал его отец.

— Это не так. Монстром тебя никто не сделает, запомни это, сынок. Монстр сидит внутри нас, это да, — женщина указала на сердце ребенка, — и если ты будешь питать его, он проснется, а если будешь пытаться побороть — он исчезнет. Всё зависит только от нас самих. Ты должен всегда помнить это, и когда придет момент, не слушай монстра, слушай только свое сердце. Что оно тебе подсказывает, то ты и должен делать.

— Джин говорил, что у таких как мы нет сердца, и сострадания у нас тоже быть не должно, — чуть успокоившись, мальчик шмыгнул носом.

— И это тоже вранье, — тут же замотала головой женщина. — Знай, нет такого существа на земле, который бы не мог любить.

***

Мальчик осторожно спускался по широкой лестнице. Услышав подозрительный шум и крики, доносившиеся из гостиной, он остановился и замер, чуть нахмурившись. Он привык к скандалам в семье, но на этот раз между пьяным отцом и матерью должно быть произошло что-то действительно ужасное, ведь звуки разбитой посуды и прочих вещей не внушали ничего хорошего.

— Это мой сын! Наследник! Не тебе решать, кем ему быть! — в ярости кричал отец.

— Ты не должен направлять его по этому пути! Добром это не закончится! Так и знай, я заберу его от тебя, если это продолжится! Он не демон как ты и твоя шайка, понятно?! Он не станет убивать!

— Заткнись! Ты не посмеешь его отнять у меня! Он должен быть рядом! Всегда! А если попытаешься, я тебя убью!

— Тогда сделай это прямо сейчас! Потому что я не собираюсь находиться здесь и минуты!

После раздавшегося крика матери всё стихло, а мальчик ужаснувшись сбежал с лестницы и помчался в гостиную. Распахнув двери, он замер.

Отец в шоковом состоянии стоял над обездвиженным телом мамы, из виска которой текла кровь. В его руке была большая и тяжелая статуэтка, которую он по-видимому схватил со стола и ударил женщину по голове, тем самым убив её.

Маленькое хрупкое сердце мальчика пропустило удар, дыхание перехватило, а по спине пробежался холодок. Его мамы больше нет. Её нет. Единственный человек, который мог успокоить его, который мог убедить его в том, что он не такой, каким другие пытаются его сделать… Её больше не существует.

Мальчик поднял полные ненависти и слез глаза на отца, который в этот момент вообще не понимал, что произошло. Он выпустил из рук статуэтку, и та с грохотом упала на пол. Затем взглянул на сына и что-то неразборчиво прошептал.

Всхлипнув и зарычав, мальчик рванул обратно. Выбежал из дома и побежал, куда глаза глядят. Казалось, что смысла жить дальше уже не было. Родного ему человека уже не существует в этом мире. Он остался один, а его отец, которому он и без того не доверял и боялся, сейчас и вовсе сошел с ума. Он никогда не простит его за то, что он совершил, он будет ненавидеть его так же, как и возненавидел отныне и себя за то, что не уберег свою маму от смерти.

Уже не сдерживаясь мальчик заплакал во весь голос. На улице лил дождь, и он уже промок до нитки, но не чувствовал, казалось, ничего. Ни ледяного ветра, ни крупных капель, ни пронизывающего до костей холода. Он присел под первое попавшееся дерево и зарылся руками в волосы, продолжая уже беззвучно плакать.

Девочка лет семи, что бегала по лужицам и игралась под дождем неподалеку, заметила мальчика и, заинтересовавшись, что же он там делает, подошла ближе.

— Привет, а почему ты плачешь? — удивилась она, вертя в руках зонт и с интересом осматривая промокшего до нитки незнакомца.

— Уйди… — заплетающимся языком ответил тот.

— Ты не заболеешь? Ты весь промок. У тебя нет зонта? — продолжала сыпать вопросами та, не обратив внимание на грубый ответ мальчугана.

— Я сказал уйди… — уже чуть громче выдал то и шмыгнул носом.

— Хочешь я дам тебе свой зонтик? Машина моего папы неподалеку, я могу добежать, а ты промокнешь…

— Уходи! — не выдержав, закричал мальчик и, подняв голову, продемонстрировал девчушке свои черные глаза, которые он так ненавидел с уверенностью в том, что это напугает её и та убежит, как, впрочем, и все дети, с которыми ему приходилось когда-либо играть, но не на сей раз. Девочка только испугано вздрогнула, но кричать или плакать или убегать даже не собиралась. Она округлила глазки, пару секунд стояла так, а затем восторженно вздохнула.

— Ва-ау! А я так не умею! Научи-и! — запищала та, подпрыгнув на месте. Мальчик впал в легкий ступор.

— Т-ты… не боишься меня? — он впервые встретил такую храбрую девочку, которую не то что бы не испугали, а даже привлекли его демонские глаза.

— Нет, — тут же замотала головой та, широко улыбнувшись. — Ты очень крутой. Прям как в фильмах ужасов! Вот, возьми мой зонт, — девочка протянула ярко-желтый зонтик мальчику и снова широко улыбнулась.

— Но… ты промокнешь…

— Нет, я быстро побегу в машину и не промокну!

— Милая, беги сюда! Мы опаздываем в аэропорт! — позвала дочь мама, которая подошла к машине, что стояла неподалеку.

— Бегу, мам! А! Кстати! Меня зовут Юджин! А тебя как?

Помешкав немного, мальчик вновь шмыгает и всё же нехотя отвечает.

— Ким Тэхён…

— Не грусти, Тэхён! Улыбайся чаще! Пока! — помахав рукой, новая и уж слишком жизнерадостная знакомая Тэ убежала к машине, куда села вместе с мамой и уехала в незнакомом направлении.

Скорее всего, это было последним хорошим воспоминанием в детстве маленького Тэхёна.

***

Наше время

Боми лежала на кровати не двигалась. По щекам текли соленые слезы, а губы дрожали. Её руку сжимал Хосок, лежавший рядом, он всматривался в её заплаканные глаза и гладил по волосам, заправляя прядки волос за ухо.

— Я обещаю, что помогу. Обещаю…

— Хоби, я монстр, — шептала пересохшими губами девушка, не сводя с парня каменного взгляда. — Я убила всех тех людей.

— Это была не ты. Просто знай, что это была другая ты, — тут же перебил её парень, пытаясь доказать, что ещё не всё потеряно.

— Это было так… Так сложно. Я не могу контролировать себя. Каждый… Каждый раз, когда голод просыпается. Ничего не может его утолить кроме человеческого сердца, — вспоминая те жуткие картинки прошлого, кровь и все те убитые ею же люди, Боми плакала ещё сильнее, уже не выдерживая. — Я… Я просто не знала, что мне делать, каждый раз возвращаясь домой вся в крови я молила бога о том, чтобы родители не вернулись из командировки. Если бы я причинила им вред, я бы никогда себе не простила. Так же как и не могу простить за то, что убила всех тех невинных людей. Хосок, как мне пережить это, — уткнувшись головой в подушку, девушка громко всхлипывала, сжимая ладонь парня в своей всё крепче. Едва сдерживая слезы, Чон прижал к себе девушку, утыкаясь носом в затылок.

— Мы переживем это вместе. Даю слово. Этого больше не повторится.

***

Стоя у окна и наблюдая за стекающими по гладкой поверхности каплями дождя, девушка держала в руках горячую кружку с теплым напитком. Неподалеку в камине потрескивали дрова, создавая уютную атмосферу, на плечах был накинут плед. Сейчас они находились в доме Хосока, и здесь было действительно уютно.

Брюнетка видела своё отражение в стекле, но тут же отводила взгляд, не желая видеть своё будто совершенно новое лицо. Не то что бы она чувствовала отвращение к самой себе, скорее это было просто от непривычки, осознание того, что ты стала той, на кого твоя семья охотится многими столетиями… Всё же принять такое сложно.