— И вообще, что это за внешний вид?! Ты в какую секту вступила? — неожиданно продолжил отец свою пламенную речь, а я, услышав такие слова, уставилась на него, как баран на новые ворота.
— Ты о чем вообще? Какая секта, папунь? — начинаю смеяться я.
— Так, я сейчас… — не успевает он договорить, как вдруг в кабинет стучатся, и после его громкого «войдите» двери открываются и на пороге появляется фигура высокого симпатичного парня в очках.
— Господин Чхве, вам звонят из Jell Community, — у парня низкий голос и выглядит он очень солидно, но даже в этой ситуации, передав трубку папе, кидает на меня короткий, но не очень заинтересованный взгляд. Я молча отворачиваюсь к нему спиной, а чуть позже отец вместе с ним покидает кабинет.
— Интересно, это был его личный секретарь? — шепчу себе под нос, размышляя. — А где же тогда Чонгук? Какую он занимает должность? — я поднимаюсь на ноги и заинтересовано оглядываюсь. Заметив на большой вбитой в стену полке множество предметов, включая несколько фотографий в рамках, я направляюсь к ним и принимаюсь разглядывать. Вот отец один. Вот он с коллегами по работе. А вот он с… Это… — Чонгук?! — от легкого шока я прикрываю рот ладонью, не переставая смотреть на фотографию уже взрослого парня, в котором я узнала друга. Он был… совсем другим. Та-ак повзрослел. Стал мужественнее и… красивее.
Засмотревшись на фотографию, я поняла, что мне уже не терпится поскорее увидеть Чона. Я пошарила в кармане висящего на стуле пиджака отца, где и нашла ключ от дома (чутье меня не подводит), покинула кабинет, хоть папа и просил меня подождать его. У него все эти переговоры буду проходить ещё долго, а я устала с дороги и хочу отдохнуть у себя в комнате.
— Боже, моя комната-а! — визжу я, как только вхожу в свои покои. Всё такое родное. Каждая вещь напоминает о моем счастливом (насколько это было возможно) детстве. Не выдержав, я словно ребенок плюхаюсь на мягкую кроватку и прикрываю глаза. — Ох, как же хорошо…
Даже подняться сил нет, а нужно ещё принять душ. Но я, переборов внутреннюю лень, всё же кое-как поднимаюсь и бегу в ванную, мечтая встать под теплый душ и обернуться в свой мягенький халатик.
Уже выйдя из душа вытираю мокрые волосы полотенцем и возвращаюсь в комнату. На дворе уже поздно, а на телефоне обнаруживаю одиннадцать пропущенных от папы. Так как болтать лень, а тем более выслушивать очередные нотации из-за того, что я стырила ключи и без предупреждения ушла домой, мне уж точно не хотелось. Я просто отправляю смс, что у меня всё пучком и продолжаю вытирать волосы, пока не слышу какой-то шум внизу. Я не спеша шагаю по лестнице, но завидев знакомую макушку, вышедшую из прихожей, моё сердце трепещет, а всё внутри ликует от радости. Наконец-то!
— Чонгука! — снова визжу я и кидаюсь на шею к слегка офигевшему парню. Уф, а он стал выше. И крепче в теле. Вот же, точняк в качалку ходит.
— Юджин?! — он почти также выбирается из объятий, как и отец, и удивленно смотрит на меня.
— Сюрприз! — подпрыгиваю я на месте, будто я подарочек и только что «явилась» ему.
— Ты как… — хмурится он, почесывая затылок и оглядывая меня, не в силах понять, что я делаю дома.
— Я вернулась! Ох, знал бы ты, какая скукотень в этой Америке. Уф, и врагу не пожелаешь! А теперь я тут, с вами! Будем тусить, да?! — продолжаю прыгать я и радоваться. Чон наконец приходит в себя, мило улыбается и притягивает к себе, нежно обнимая и поглаживая по голове.
— Я соскучился, малыш, — слишком нежно говорит он. Да так, что у меня и сердечко невольно ёкает. Я лишь сглатываю накопившуюся от волнения слюну во рту и медленно отстраняюсь, глядя в темные глаза брюнета, по которым я так сильно успела соскучиться.
— Я тоже.
Через час мы уже веселились на кухне. Ну, как веселились… Чонгук набил стол вкусняшками, а я рассказывала абсолютно всё, что происходило со мной заграницей, при этом Чон меня внимательно слушал, не отвлекаясь от еды и постоянно кивая.
— Значит, тебя выгнали из-за драки? — даже не удивившись, переспрашивает он. Такие новости уже были в порядке вещей.
— Ну, не совсем. Просто те курицы… — я сжала в кулак батончик с шоколадом, как только вспомнила некоторых высокомерных стерв из старой школы. — Но сейчас уже всё неважно! Я спокойненько закончу последний класс старшей школы в Корее и найду себе хороший универ здесь же, верно? — я заулыбалась, очаровательно уставившись своими глазками на Гука, а тот лишь молча продолжал есть.
— Я уже говорил не сбегать от меня! Почему такая непослушная? — в комнату неожиданно вошел папа.
— Омо, папа? Ты уже вернулся? Ой, что это у тебя? — я заметила, как на щеке у отца блестела капля крови, сочившаяся из совсем свежей ранки. Откуда она у него могла появиться?
— О, дай гляну, — когда я уже собралась встать и подойти к папе, чтобы рассмотреть рану поближе, Чонгук опередил меня и закрыл собой взор на него, начиная осматривать. — Хм, ничего нет, — ответил он, отходя от папы. Теперь ранки и правда не было, но секунду назад я отчетливо видела её.
— Странно… — меня не покидало какое-то странное чувство, но я его тут же отбросила.
— Ладно, раз уж ты здесь, будем говорить о твоём будущем, — объявил папа, проходя внутрь комнаты. Чонгук вздохнул и уселся обратно, собираясь продолжать кушать и слушать нашу беседу, которая скорее всего снова закончится ссорой.
И правда. Так и было. Целый час я пыталась переубедить отца и долбила ему, что не хочу возвращаться в Америку, а он пытался доказать мне, что там для меня лучшее место. И так бесконечно… Честно, я даже уже сочувствую Чонгуку. Ему приходится слушать это всё уже не в первый раз, но вмешивался он в наши споры крайне редко. Лишь когда ситуация выходила из-под контроля. Например, когда я уже начинала чуть ли не плакать или отец был в ярости. Тогда-то он и спасал нас от всемирного скандала.
— Лучшее место для меня это здесь! Рядом с тобой и Гуком! — нахмурилась я словно ребенок, которого обижают. — Разве так сложно понять?!
— Мы понимаем тебя, малышка, но и ты пойми, — решил вмешаться Гук. — Пока у нас проблемы на работе, ты можешь быть в опасности.
— Они у вас всегда были! Вечно какие-то проблемы, из-за которых у тебя, папа, прекращается общение с собственной дочерью, между прочим! Может ты не заметил, но мы не виделись несколько лет! Я скучала по вам, — уже тише произношу я, и моё лицо искажается в гримасе печали.
— Не правда. Я прилетал на прошлые каникулы, — тихо ответил папа, неловко отводя взгляд.
— Неужели? И что? Пробыла всего пять дней, три из которых тебя попросту не было рядом. Это ты по работе прилетал, а не из-за меня. На меня тебе всегда было плевать…
— Юджин, успокойся, — попросил Чонгук, уже предчувствуя мои слезы, и я под влиянием его мягкого и спокойного голоса стала успокаиваться и просто молча уселась обратно на стул.
— Вы что… Связались с какими-то бандитами, или что? Я же знаю, вы скрываете от меня что-то. Скажите.
Папа и Чон как-то странно переглянулись, но я знала, что никто не собирается мне ничего рассказывать.
— Ничего мы не скрываем. Ладно уже, иди спать. Тебе завтра вставать рано, документы в новую школу подавать, — кивнул наверх папа, и я поняла, что он всё-таки согласился.
— Ура! Папочка, ты не представляешь, как я рада! Ух, дай я тебя поцелую! — я подлетела к отцу и чмокнула его в обе щеки, сильно потискав. — И тебя тоже! — не подумав, также подбегаю и к Чонгуку и крепко его обнимаю, напоследок тоже чмокнув в щеку, и после того как осознаю всё, дергаюсь и неловко улыбнувшись убегаю прочь, успев крикнуть напоследок громкое «Спокойной ночи!».
От лица автора
Парень приоткрывает двери в комнату и, стараясь не создавать лишнего шума, проходит внутрь и присаживается на край кровати возле спящей девушки. Он наблюдает за ней, не в силах оторваться.
— Ты и правда изменилась, — шепчет он, улыбнувшись. — Я скучал…
Легким движением руки он смахивает непослушную прядь волос с лица девушки, а после целует в лоб и выходит из комнаты, спускаясь вниз. Он проходит в гостиную, где сидит начальник.
