Как всегда, они были настежь открыты, и Божественный луч свободно проникал внутрь Храма, словно это было так специально задумано и рассчитано. В таком фантастическом освещении Родриго никогда ещё не видел свой Храм. Тысячи оттенков стёкол его витражей вдруг заиграли в какой-то сказочной радужной симфонии, переливаясь разноцветными бликами по его стенам, и ярко освещали интерьер Храма, как никогда днём.
Родриго стоял на пороге, словно завороженный величием и торжественностью этого момента. Пронзительно яркий луч светил ему в спину и оставлял на нартексе длинную тень его фигуры. От волнения, Родриго почувствовал биение сердца, но уже не в груди, а в своей голове. Оно словно переполнялось… и уже не находило себе места от безудержного восторга и ликования. Но уста его были как-то жестко скованны, и он не в состоянии был проронить ни звука.
Внезапно, Родриго заметил человека, который стоял на коленях возле алтаря. Он был весь в белом, словно закутавшись в одной простыне, и в одиночестве спокойно и тихо молился.
Не смея помешать этому человеку, Родриго долго наблюдал за ним, боясь приблизиться, чтобы случайно не выдать своего присутствия. Но ему очень хотелось посмотреть... кто же этот человек, тот, кого он так долго ждал; и Родриго медленно приподнялся над землей, постепенно и плавно набирая высоту. Он старался двигаться к алтарю как можно тише, и сначала увидел профиль этого человека, а потом и анфас. Но: «О… Боже!», – его лицо показалось ему очень знакомым, и, несмотря на странное, и необычно белое своё одеяние, он был как-то невероятно похож на него самого… но только очень молодого... совсем ещё юного.
К тому времени Родриго был уже мёртв. Он лежал, освещаемый божественным светом на мраморном пороге притвора, в своём старом рабочем халате, у ворот построенного им, необыкновенно большого… и самого красивого в мире Храма.
Для чего я живу в этом мире?
Это самый обыкновенный человеческий вопрос… Его рано или поздно задает себе каждый, кто пытается осмыслить себя в окружающем мире. Ответ на него каждый ищет сам, и принимает в том виде, который, так или иначе, устраивает его… И чем проще человек, тем проще будет его ответ.
Каждый из нас уникален по-своему, но задавая этот вопрос другим, мы вряд ли получим на него столь же уникальный ответ. Скорей всего и то, что будет описано ниже, также не может служить ни для кого шаблоном для подражания, или какой бы то ни было инструкцией на все случаи жизни. Можно соглашаться с чем угодно, а при желании даже копировать или подражать, но… уважаем мы себя только за собственные мысли и поступки. Прозреть – это не значит увидеть то, что не видят другие… Это умение смотреть иначе, и, прежде всего, на себя самого.
Нет ничего более важного в жизни человека, чем разобраться в себе, и понять, для чего он на самом деле в этом мире живёт… И построить свою жизнь только так, как он считает нужным… И быть поистине счастливым. Это мало зависит от полученных знаний. Но, для того чтобы оценить себя в этом мире, и поверить в значимость собственной жизни, нужно прежде всего – задать себе этот далеко не простой вопрос…
Казалось бы, ответ вполне очевиден. Но, неужели, мы только для того и созданы, чтобы как можно лучше обустроить свою жизнь; родить и вырастить потомство; ну и, по возможности, внести свой скромный вклад в науку или искусство.
…И всё? Как-то странно.
Ведь можно не преуспеть в накоплении материальных благ; может не получиться с детьми, или с наукой… Что тогда? Вся жизнь прошла напрасно? В это как-то не хочется верить… и здесь, вероятно, кое-что не так… Ведь не бывает всё так просто!
Существует же что-то необъятно великое, которое на протяжении всей своей жизни явно ощущаешь, но не можешь понять его природу; оно где-то рядом, но в то же время бесконечно и непостижимо далеко. Его невозможно разглядеть или потрогать; и как будто, специально даже… понять его не каждому дано. Но, оно есть… и влияет на нас независимо от того, как мы относимся к нему. Вопрос лишь состоит в том, насколько мы в состоянии его ощущать на себе… и принять к своему сердцу.
Ведь всё, что скрыто от глаз, найти бывает не так уж легко, а особенно тогда, когда не хочешь искать. Можно прожить всю жизнь, даже не пытаясь в этом разобраться… и жизнь от этого, наверно, нисколько не станет хуже. Кажется даже, что чем обеспеченнее живёт человек, тем меньше он задумывается о чём-то подобном: поскольку всё духовное не приносит явную прибыль, и никак не насыщает желудок. Более того… всё материальное и духовное – очень плохо бывает между собой совместимо; и часто противоречит друг другу, как две различные, а порой даже противоположные точки зрения.
Гораздо проще обращать внимание на то, что имеет определённую форму и практический смысл. Чем больше у человека всего материального, тем лучше и успешнее он выглядит… с одной точки зрения. Ему тогда, действительно, легче и приятней становится жить; у него есть повод чувствовать себя сильным и умелым человеком, а смысл жизни тогда отлично виден и ощутим. Но, к сожалению, всё так мимолётно и скоротечно, что не успеет он вдоволь насладиться всем этим накопленным… как приходит конец.
Рано или поздно, любая плоть угасает, распадается на мелкие частицы и растворяется в земле. Перед Богом остаётся лишь душа, в её чистом виде. А всё то, что осталось на Земле, уже не будет иметь никакого значения… так, словно и не было ничего; словно померещилось всё это, словно приснилось...
Всевышний встречает и принимает у себя только душу. Для него имеет ценность только то, что она сумела принести с собой – всё поистине настоящее в ней и долговечное… Имеет значение только то, что она на самом деле может, и к чему стремится… её духовный порыв и сила, которую на протяжении всей своей жизни она постаралась накопить в себе.
Бог, несомненно, существует
Этому не требуется доказательств, и более убедительных аргументов, чем всё то, что мы видим вокруг. Для того, чтобы почувствовать присутствие Бога, не надо далеко ходить, а достаточно оглянуться по сторонам, и внимательно присмотреться к деталям окружающего нас мира. Даже если нам не дано увидеть или услышать его самого, мы вполне можем наблюдать, и оценить для себя, всё сотворённое им.
Если мы видим полотно художника, нам не нужно доказывать его существование. Каким бы он ни был, но, безусловно, он есть… иначе бы мы не лицезрели его картину. Нельзя же представить, что за какое-то очень долгое время, картина создала себя сама. Тем более, если мы видим перед собой не какой-то случайный и невнятный рисунок, а поистине прекрасное и совершенное произведение искусства.
Другое дело, что никому из людей не дано узнать истину в полной мере. Стремясь познать этот мир, мы вынуждены, прежде всего, опираться на мнение других – тех, кого мы считаем для себя авторитетом. Без этого не возможно обойтись. Но даже самым выдающимся людям… свойственно ошибаться, а любая теория, построенная человеком, на поверку всегда может оказаться ложной.
Безусловно, великий натуралист Чарльз Дарвин, наверно, не мог себе даже представить, что его теорию будут столетиями опровергать; но, несмотря на всё это, она и сейчас является базовой для многих естественных наук. А ведь он не предложил ничего особенного... а только лишь, единственно возможную, на его взгляд, альтернативную теорию участия Бога в создании мира.
Это теперь даже больше, чем теория – это некий краеугольный камень, на который опирается весь современный атеизм. Но только на практике, все выводы Дарвина и дарвинистов так и остались ничем не подтверждёнными, и находятся на том же доказательном уровне как любая другая мифология.
Более чем за сто лет исследований, не установлено ни единого случая эволюционного процесса в действии: ни одна обезьяна не научилась быть человеком, и ни одна муха так и не стала превращаться в слона. Во всём многообразии мира, не было замечено никаких принципиальных изменений, и кроме каких-то неопределённых мутаций ничего сверхъестественного в природе не произошло.
