— Мне уже скоро тридцать, Сережа, — сказала Алена. — Сколько можно тянуть? Работа, работа. Одна только работа. А я ребенка хочу! Я нормальная здоровая женщина и мое желание, согласись, вполне естественно. Если не хочешь, или не можешь по какой-то причине, то так и скажи! Я не буду к тебе в претензии. Но если все в порядке…
Муромцев видел, что жена была готова разреветься в любую секунду и, успокаивая ее, мягко дотронулся до ее ладони.
— Зайка, милая, успокойся, пожалуйста, — у Сергея у самого комок подкатился к горлу, мешая говорить. — Да, разве я когда был против? Давай. Я не знаю, каким смогу быть отцом, но я буду стараться. Хорошо?
Алена смотрела на него сквозь слезы, навернувшиеся на глаза.
«О Свет и Тьма! — подумал Сергей. — Что я несу? Никому неизвестно, что будет через час, два или завтра. Тем более я не знаю, что будет со мною, с ней… Если действительно во всеуслышание объявили о возможном вторжении, то наверняка началась паника. Мародерство. Возможно даже погромы и истерия на религиозной почве. О каком ребенке сейчас может идти речь? Алена ведь еще ничего не знает. Да и не узнает наверно, что, скорее всего к лучшему».
Они, молча, смотрели в полные слез глаза друг друга, держась за руки. Сергей говорил и говорил, рассказывая ей, как он любит ее. Какая она у него замечательная единственная и неповторимая, прекрасно понимая, что все эти банальные истины ничего ровным счетом сейчас для Алены не значат. А еще Муромцев говорил, что ему надо будет ненадолго отлучиться и клятвенно обещал, что как только он вернется… сегодня, в крайнем случае, завтра или послезавтра, то у них непременно будет ребенок. Алена, молча, кивала головой, со всем соглашаясь. И с мальчиком, который появится, если она захочет. Или девочкой. Или даже с девочкой и мальчиком сразу! «А, так ты хочешь сначала девочку, а потом мальчика? — понял Муромцев. — Отлично. Сначала няньку, а потом ляльку? Пусть. Так даже лучше». Сергей говорил, что все будет, так как захочет Алена.
Потом, не сговариваясь, они встали из-за стола и шагнули навстречу друг другу. Алена легко приподнялась на мыски и всем телом прижалась к мужу. Через тонкую ткань халатика Сергей ощутил прохладу ее такого давно знакомого и каждый раз такого таинственного, неудержимо влекущего к себе тела. Все поплыло у него перед глазами. Разом, забыв о своих благих намерениях, о Данилове и всем остальном, Муромцев, поднял на руки сразу обнявшую его за шею Алену и стал подниматься в мансарду.
Без пяти минут двенадцать Сергей, поцеловал снова, расслабленно потянувшуюся было к нему жену и, махнув на прощанье рукой, пошел к машине, но тут же решил в этот раз можно и наплевать на конспирацию. Какая, уже собственно говоря, разница? Узнает Алена истину о нем или не узнает. Скоро все равно все будет кончено. Кое о чем она и так догадывается и, причем уже довольно давно. Но терпит. И будет терпеть дальше, потому что любит. Его любит. И он ее любит и сделает все, что бы она была счастлива. С ним или без него. Лучше конечно если с ним.
Глава 8
Муромцев пройдя мимо скучающего посреди двора и уже порядком нагретого солнцем «Форда» завернул за угол дома, где не было окон и, не останавливаясь, шагнул в матово светящийся белым прямоугольник портала. Пара минут, и он открылся в кабинете начальника управления ФСБ России по Нижегородской области генерал-майора Данилова Василия Петровича.
В кабинете шло совещание. Докладывал какой-то не знакомый Муромцеву подполковник. Видимо из новеньких. Все присутствующие разом повернули головы в сторону шагнувшего в кабинет буквально воздуха Сергея, да так и застыли, разинув рты. Пыльные сандалии Муромцева сразу утонули в мягком, с толстым ворсом ковре, которым был застелен пол генеральского кабинета. Вовсю работал кондиционер. Поэтому Сергей, застегнув на пару пуговиц свою любимую бело-голубую гавайку, подтянул бермуды и развалившись в свободном кресле, вольно закинув одну волосатую ногу на другую.
Докладчик несколько раз открыл и закрыл рот, пытаясь что-то сказать, но так и не решился. Тогда Муромцев усмехнулся, слегка повел рукой в сторону собравшихся и сказал:
— Вы все здесь ничего не видели. В ходе совещания Василием Петровичем был объявлен перерыв по очень важному делу. До свидания.
— Мы ничего не видели, — раздался в ответ нестройный хор голосов чекистов. — До свидания, — и все они до единого медленно, как сомнамбулы потянулись к выходу из кабинета.
Один лишь Данилов остался сидеть на месте. В опустевшем помещении Сергей, пересев поближе к генералу по старой привычке полушутя доложил:
— Шеф, по вашей просьбе отставной майор госбезопасности Муромцев прибыл.
— Ты что себе позволяешь, майор? — спокойно просил Данилов. — Здесь тебе не балаган. Порядок надо соблюдать. Откуда ты появился? Опять из Сумрака? Почему не через приемную?
— Так вы же приказали мне быть к двенадцати нуль-нуль. Так вот он я! Форма прибытия и транспорт нами не оговаривались. А то, что в это время вы сами изволили устроить совещание, я не виноват.
— Перестань балагурить, — поморщился генерал. — Как там Алена? Все еще терпит тебя?
— Терпит. Куда ж ей деваться? — ответил Муромцев. — Мужчины сейчас в дефиците. Тем более не пьющие. Итак, чем могу служить, товарищ генерал?
— Ладно, непьющий. У меня к тебе дело есть, Сережа. И дело серьезное. Нам с тобой надо поговорить, так сказать по душам.
— Сегодня все что-то хотят со мной поговорить, — задумчиво вставил Сергей. — И обязательно по душам.
— Значит, пользуешься популярностью, майор, — парировал шеф и продолжил. — Скажи мне, вот сейчас, здесь, в этом кабинете, буквально пару минут назад тебе ничего не показалось странным?
Задав вопрос, Данилов привычно откинулся в кресле и уставился на Муромцева. «Интересно, — подумал Сергей. — Что это, дед, имеет в виду?»
— Ну, ну, — подбодрил его генерал. — Соображай. Ты же маг. Причем, кажется, Высший маг. Говорят Иные считают тебя своего рода уникумом. Магом экстра-класса!
Сергей вздрогнул. Мысленно, конечно. Данилов никак не мог знать про мага экстра-класса. При нем он ни разу не произносил этого полуофициального титула. Контактов Василий Петрович с Иными тоже иметь не мог. После того, как несколько лет назад, встревоженный Муромцев доложил Соколову о намерениях ФСБ и об имеющейся у них аппаратуре все маги — оперативники Москвы и Нижнего Новгорода были подняты по тревоге. Через час было применено воздействие пятого уровня. Память у сотрудников занимающихся «Нижегородским меморандумом», «Фантомом» и ученых работающих над аппаратурой слежения, генераторами Силы и оружием была в этой части полностью стерта. Акцию провели также в отношении всех кто хоть что-то знал о существовании Иных. Изъяты, а впоследствии уничтожены все созданные образцы техники и вся документация. Плененная чекистами вампирша была освобождена. Патрули не оставили после себя никаких следов.
Только один человек не был затронут в этой операции. Сам Данилов. Муромцеву было жать старика, и он упросил Соколова разрешить ему вербовку Данилова. Сергей знал, что некоторое, очень ограниченное количество особо доверенных людей знает о существовании Иных. Эти люди помогают Иным ну и… имеют с этого некоторую выгоду. Каждый свою. Муромцеву удалось убедить Леона, что вербовка Данилова принесет гораздо больше пользы, чем стирание его памяти.
— Подумайте, — говорил он Соколову, — Целый генерал ФСБ будет нашим человеком!
— Ну, положим, Сергей, есть не только генералы, но и даже министры, — сказал тогда глава Ночного Патруля, — но мысль у тебя здравая. Признаю. К тому же неизвестно, как скажется на психике генерала вмешательство в его сознание. Все-таки он уже достаточно стар.
Получив разрешение Леона, Муромцев в тот же день, вечером пока еще шла операция Патрулей, явился в кабинет Данилова и все ему выложил. Пропустив мимо ушей, естественное возмущение генерала он дождался, когда негодование Данилова немного утихнет. Потом в мягкой форме склонил его к сотрудничеству с Ночным Патрулем. Генерал казался подавленным крушением всех своих надежд. Из победителя Данилов в одночасье превратился побежденного. Мало того. Он еще и был перевербован. Но все это было довольно давно. За прошедшие годы никто от генерала не требовал поступаться своей совестью или офицерской честью. Постепенно Василий Петрович успокоился. Периодически он просил Сергея к нему зайти по той или другой надобности. Иногда Муромцев сам просился к Данилову на прием, но все те крайне немногочисленные просьбы Иных обращенные к генералу носили, благодаря Сергею такой щадящий характер, что Василий Петрович выполнял их быстро и даже с некоторым удовольствием.
