В принципе, все было понятно. Строительство происходило поэтапно и одни занимались тяжёлой работой, добывая материал для блоков. Может быть, эти блоки они же и доставили. Быть может, из них возвели пирамиды и то, что мне попалось под рекой. Другие собирали рабочих для начертания летописей. Быть может, следующие доведут объекты до финальной версии. И что же это может быть? Скорее всего, моей жизни не хватит, чтобы дождаться. Но пока есть время, я сидеть на месте не планировал. Как можно скорее вернулся на тот берег реки, где когда-то устроил беспредел, но остался незамеченным. Ещё я рассудил, что это наиболее верно потому, что там уже встречал безобидных великанов. Там я знал в лицо около четырех пурана. И как мне показалось, если связаться именно с ребенком великанов, то есть неплохие шансы на мирное решение вопросов.
К ночи я соорудил себе на дереве вполне сносное лежбище. Путь через тоннель не занял много времени, я даже умудрился не потеряться.
Если повезёт, то никто меня здесь не сожрёт. А с самого утра я буду ждать великанов, чтобы выйти на свет божий, уже не скрываясь. Уж не знаю, что за спектакль мне показывал старейшина дикарского племени, но за все время я так и не увидел, чтобы они резали тут что-то, кроме кустарника вокруг пирамид…
V
Утро принесло мало приятного. На себе я обнаружил странное насекомое, напоминающее богомола, вот только питался он отнюдь не веточками и листиками, а вполне себе горячей человеческой кровью. Зрелище оказалось крайне неприятным: зеленое, полупрозрачное насекомое впилось мне точно в тыльную сторону ладони, нить крови тянулась по когтю-хоботу, через все тело, к пульсирующему пузырю, уже довольно сильно разбухшему от количества крови.
Преодолевая отвращение, я ловко ухватил эту тварь за овальную башку и медленно потянул вверх, извлекая жало из кожи. Больно не было, но судя по тому, какой синяк образовался в месте укуса, деликатностью кровосос не отличался. Существо размером с ладонь тут же принялось сопротивляться, словно спицами тыча своими конечностями во все стороны.Пару раз мне даже досталось, я невольно вскрикнул и выбросил гадину прочь. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, я успокоился и попытался встать, но не тут-то было! Шею пронзила адская боль, цепенея от ужаса, я попытался потрогать место повреждения, почувствовав пальцами чью-то шерстку и гладкий хитин. Кажется, в этот момент я уже не сдерживал криков, рванулся в сторону, пытаясь оторвать от себя нечто непонятное и длинное, что плотно прилегало от шейных позвонков до сонной артерии. Неудивительно, что я потерял равновесие и уже безмолвно, но с неотвратимым отчаянием, полетел вниз, с высоты пяти метров.
Удар падения смягчили листья и кусты, но в глазах все равно потемнело. Еще какое-то время пытался сообразить, что со мной произошло, ощупывал шею, но насекомого уже не обнаружил, зато увидел торопливо ползущую прочь сколопендру. Тут-то меня и скрутило тошнотой. Это точно не был приступ отвращения, потому как меня выворачивало наизнанку с такой интенсивностью, что перед незваными гостями я оказался беззащитным. Три индейца стояли чуть в стороне от меня и тихонько переговаривались. Не думаю, что меня могли распознать, как члена какого-то знакомого для них племени. Хотя бы потому, что я не был так смуглокож, как любой из тех, кого я встречал.
Сквозь слезы и спазмы, я кое-как умудрился достать пистолет из кобуры и приготовился к тому, чтобы дать отпор. Правда, я сильно переоценил свои возможности к сопротивляемости ядам. Чудодейственный глаз на лбу не пульсировал и не спешил откачивать отравленную кровь. Может быть он был одноразовым, а может быть, все это чушь собачья, которую я сам себе навыдумывал под воздействием гипноза.
В общем, еще пару минут осознавая, что абсолютно не владею ситуацией, я все же уткнулся носом в землю, чувствуя всепоглощающую слабость в мышцах. Потом меня довольно безалаберно подхватили под руки и потащили в сторону города пирамид. Очень хотелось поднять голову и убедиться в своей догадке, но голова болталась бесконтрольно, словно кто-то перемолол в муку все шейные позвонки.
Вскоре меня уже положили набок, дело происходило на улице, так как я лежал лицом к восходу, не в силах сощурить глаза от поднимающегося солнца. Буквально за несколько минут вокруг собралась толпа из двадцати человек. Никто не кричал, все проявляли любопытство и удивление вполне сдержанно.
Даже несмотря на свое полубессознательное состояние, я все же сумел сильно удивиться тому, что к лицу моему склонился великан. Его лицо я уже видел и хорошо запомнил, тот самый ребенок пурана, который проводил наставления в соседнем городе, том, что остался за рекой. Он изучал меня очень внимательно, задавал вопросы нашедшим незнакомца, насколько я мог судить по интонации. К слову, голос его мне показался несколько странным: с хрипотцой, тонкий, но при всем при том, музыкальный.
В конце-концов меня решили лечить. Сначала приложили к шее что-то холодное, потом перевязали руку. Я все это терпел и лежал беззащитной тушкой подбитой утки. Время засекать было сложно, но когда шею начало обжигать невыносимой болью, секунды и вовсе стали чем-то абстрактно далеким. Боль, словно колючий шарф, обвило всю мою шею, часть спины и левую сторону лица. Импульсивно дергаясь, истекая слюной и хрипя, я пытался хоть как-то избавить себя от мучений. В какой-то момент боль стала настолько невыносима, что я умудрился рывком сесть, опираясь на руки, пополз куда-то в сторону, на ходу рукой срывая то, что обжигало кожу до самых костей. Этим садистким лекарством оказались некие листья, в форме елочки. Их странные алые прожилки, могу поклясться, шевелились, как живые. А потом мне на глаза попалась моя правая рука. Сначала я и не заметил, что она синюшно-алая. Еще и распухшая. Конечно, в моей жизни было всякое, но тот факт, что я нахожусь черти знает где, он стал вполне оправданным фоном для паники.
Еще пара минут панических мыслей и я уже стоял на ногах. Вокруг не было ни души. Первая мысль — бежать — рассыпалась о скалу здравого смысла. Если уйти от тех, кто пытался меня лечить, то что меня ждет в джунглях, полных совершенно неизвестных мне опасностей?
Приступ усталости заставил меня сесть там же, где я стоял. Легкое головокружение опять напомнило о недавних приступах рвоты, пришлось срочно сосредоточить свое внимание на чем-то отстраненном. Так уж вышло, что в поле зрения попалась какая-то молодая дикарка, что несла на голове большую корзину с фруктами. Тело ее прикрывал вполне сносный шелк коричневого цвета, на ногах красовались сандалии, оплетающие ноги до колен. Девушка вскоре скрылась за одной из пирамид. Кажется, она была последней, кого я увидел в последующие несколько часов до заката. Казалось бы, только проснулся...
Вечером я имел честь наблюдать весьма обескураживающую картину: пурана, увиденный мной ранее. сидел чуть поодаль от меня. Был он примерно на голову выше, даже сидя, при этом шире в два раза. Детское лицо больше походило на уродливый клон статуй с острова Пасхи: излишне угловатые черты лица, мясистый нос, большие круги под кристально-синими глазами, большие, выпяченные губы.
Большие выпяченные губы... Они едва заметно шевелились, в то время как в руках их владельца лежала моя библия. Медленно листая страницы, это существо явно воспроизводило свои действия отнюдь не бездумно.
Заметив, что я за ним наблюдаю, пурана отвлекся от действа, которое у меня язык не поворачивался назвать чтением. Невнятная улыбка, как бы извиняющаяся, озарила его лицо. Великан поднялся на ноги и подошел ко мне, оставив дистанцию в несколько метров, вероятно, чтобы я не нервничал. Оказалось, что именно там лежат все вещи, которые были со мной еще прошлым днем. Пистолет в том числе. В кои-то веки у меня отобрали мое супер-оружие. От этой мысли мне стало даже как-то спокойнее. Меня считают опасным, мои побрякушки изъяли. Привет, долгожданная логика. Еще успокаивало и то, что своими огромными пальцами пурана попросту не сможет нажать на курок, а кто-либо из индейцев не попадет в меня даже в упор, так как понятия не имеет, с чем будет иметь дело. То есть, если меня попытаются убить из моего же Кольта, у противника нет ни шанса. Вот только способов убийства у них может быть столько же, сколько у джунглей.
