К тому, что меня променяли на непонятные амулеты, привыкать не хотелось.
– И что ты в нем нашёл? Сломай уже и успокойся.
– Он был связан с амулетом, что мы нашли на поле, – Ристан посмотрел на меня, – и я пытаюсь понять как. Группы рун отвечающих за сбор и передачу энергии я уже вычислил, – постучав ногтем по медному кругляшку, кивнул на горку камней, – с накопителями тоже все ясно. Они удерживали в себе часть энергии, сглаживая процесс передачи.
– Чего?
– Чтобы энергия через него, – мне продемонстрировали серебряный амулет, – проходила равномерным потоком, без скачков и сбоев. Своего рода переходник, какие обычно устанавливают на магическое оборудование, чтобы не взорвались кристаллы.
– Так, это я поняла, – важно кивнув, прищурилась, – и в чем проблема?
– В этом амулете скрыты ещё какие-то функции, но я не могу понять какие. Плетения, прикрепленные к рунам мне незнакомы, – Ристан нахмурился, – сейчас бы в отцовскую библиотеку попасть…
– Слушай, а давай просто отвезем их в академию? Отдадим директору, и пусть он разбирается.
Меня наградили осуждающим взглядом.
– А что? Это у тебя папа артефактор, а я в этом вообще ничего не смыслю, – пожав плечами, решила поделиться с ним секретом, чтобы тёмный окончательно осознал всю мою бездарность в области артефакторики и всего, что с ней связано, – я как-то в детстве пыталась сделать простейший амулет. Даже не помню уже для чего. То ли, чтобы животных приманивать, то ли, что бы насекомых отпугивать…
Ристан отложил амулет и внимательно слушал. Гармония в этом маленьком домике восстановилась, на меня снова обращали внимание.
– Так вот, я сделала все, что было нужно, долго выбирала основу, нашла подходящие кристаллы и паутинку сплела точно такую же, как в книге была, но когда активировала камни, они просто взяли и… – звонков хлопнув ладошкой по столу я гаркнула, – БАБАХ…нули!
Тёмный не вздрогнул, только вопросительного поднял бровь.
– Взорвались они. Я потом неделю ходила с обожженным лицом, без бровей и ресниц, пока Нэй не перестал злиться и меня не исцелил. Тогда-то я и поняла, что артефакторика – не мое.
– И сколько тебе было?
– Двенадцать. Меня тогда Нэй на лето к себе забрал, а у него в то время была девушка-артефактор, она меня всем нужным и обеспечила, – грустно вздохнув, я пригорюнилась и замолчала.
– И что было дальше?
– А что могло дальше быть? Нэй с ней расстался, меня отругал и больше со своими девушками не знакомил.
Ристан хмыкнул и откинулся на спинку стула, его мой рассказ позабавил и желания самому докопаться до истины не отбил.
Но я же тоже ещё не сдалась.
– И я предлагаю отвезти эти амулеты в академию, а самим не мучиться. Вот представь, если это, – я выразительно кивнула на амулет, – у тебя прямо в руках взорвётся, что будет? Имей в виду, ползать по полу, собирая твои оторвавшиеся пальцы, я не буду. Да и живём мы почти в лесу. Здесь нет стационарного портала и хоть какого-то целителя. И я тоже не целитель. Никто тебе пальцы прирастить обратно не сможет. Время будет потеряно и ты навсегда останешься…
– Да-да, я понял, ты законченная пессимистка, – весело кивнул он.
– Калекой, – упрямо закончила я свою мысль.
Ристан покачал головой, планируя вернуться к изучению амулета. Его моя трагическая история не испугала.
Это было разгромное поражение. Меня променяли на кусок серебра.
Оглушительный треск прервал мои упаднические мысли.
Пройдя сквозь стену как таран, в комнату, сразу заполнив собой все пространство, ворвался огромный медведь. Это произошло слишком быстро и неправдоподобно естественно. Обычный, ничем не примечательный вечер был нарушен таким варварским способом. Медведь пробил своей мощной тушей стену.
Разве такое может случиться? Мозг яростно утверждал, что нет.
Чиркнув по плечу, мимо меня пролетела полка, на которой раньше хранилась посуда.
Я успела только приподняться завороженно гладя на зверя, как рядом со мной оказался Ристан, отшвырнув табурет в сторону, он потащил меня назад.
Очень вовремя он это сделал. Балка, расположенная под потолком и тянущаяся от одной стены, до другой, с глухим треском обрушилась на пол, чудом не прибив меня.
Грохот оглушил, больно резанув по ушам. В воздух взвилась пыль, с потолка сыпалась труха. В одно мгновение чистый и уютный домик превратился в развалины.
– Бешеный медведь, – дыхание перехватило, – Ристан, медведь.
– С ним что-то не так, – пробормотал темный, оттаскивая меня к дверям. Я ему не поверила, решив, что это у него из-за практики паранойя разыгралась и он в каждом животном видит что-то подозрительно.
А потом медведь поднял морду.
Он принюхивался сипло втягивая воздух и не отрывая от меня взгляда маленьких, тлеющих в полумраке красным, глаз. И тут уж невозможно было не согласиться с темным. С животным действительно что-то было не так. У обычных медведей в глазах не отсвечивают всполохи темной магии.
– Амулеты… – тихо прошептала я, с ужасом глядя на свою сумку, что так неудачно оказалась прямо под лапой у медведя.
Темный мой полузадушенный шепот понял неправильно и поспешил успокоить:
– Забрал, – продемонстрировав мне зажатые в кулаке находки, он тянул меня назад, подальше от монстромедведя, поближе к выходу.
Объяснить ему, что имела в виду накопители, лежавшие в сумке, я уже не успела. Медведь опустил свою тяжеленную лапу на мою сумку. Громко хрустнули хрупкие кристаллы, сразу за этим раздался легкий хлопок и изумрудный огонь ожег медвежью лапу, разбрасывая по полу жидкие огнеопасные брызги.
Помня о том, как плохо закончился мой поход на кладбище ночью без накопителя, с собой на практику я взяла сразу четыре. И ни разу не успела ими воспользоваться, зато ими воспользовался медведь. Сразу всеми. Совсем не по назначению, правда.
Медведь взревел, потрясая лапой.
– Ууу, все очень-очень плохо… – прошептала я, вцепившись в руку тёмного чуть ниже локтя, – Ристан…
– Выбираемся отсюда, – прошептал он, оттесняя меня к двери.
Обезумевшее от боли животное яростно вдарило лапой по остаткам стены. Дом дрогнул и протяжно застонал. Труха сверху посыпалась с удвоенной силой.
– Мааамочка моя, – я встала как вкопанная, глядя на огромное чудовище.
Что я знала о медведях? Встретив их в лесу, нужно было притвориться мертвым. Мол, мишки падалью брезгуют и есть не станут. Но притворяться мёртвой в рушащемся и уже немного горящем доме – полнейшая дурость. И кто сказал, что эта конкретная бешеная махина побрезгует предположительным трупом?
– Чего застыла? – Ристан больно дернул меня за руку. – Бежим!
Дверь оказалась совсем рядом. Всего два шага и свобода.
Сбросив секундное оцепенение, я послушно бросилась за ним.
Ристан, мёртвой хваткой вцепившийся в мою руку, уверенно несся вперёд.
Я бежала не так уверенно, подол платья путался в ногах.
Яростный рев сотряс воздух, а мы успели убежать от домика едва ли дальше чем на двести метров.
И впереди нас ждало ещё примерно столько же чистого, заросшего травой, поля, за которым начинался негустой пролесок. Вместо того, чтобы бежать в деревню, мы бросились в лес.
Осознав это я притормозила, и чуть не осталась без руки.
– Эрида, какого… – Ристану тоже пришлось остановиться. Сжимая мою ладонь с болезненной силой, он яростно сверкал глазами.
– Нам надо в деревню, – сердце билось где-то в горле, мне не хватало воздуха и немного тошнило. Мертвяки, по сравнению с медведем, разгромившим домик, казались милыми котятками. Да я их и вполовину так же сильно не боялась, как это зубасто-клыкастое чудовище.
– Нельзя, – тёмный потянул меня за собой. Моя влажная ладонь скользила в его руке. Медведи – невероятно сильные звери, и я прекрасно знала насколько быстро они умеют передвигаться, – нам надо в лес.
– Но там люди, – мы вновь побежали, но уже не так быстро, медведь все ещё громил дом, ему было не до нас. За спиной впечатляющие бабахнуло, последний привет от нагревающих кристаллов в плите мы услышали на удивление отчетливо.
