— Нет и точка. — Юнги пытался не кричать, видя грусть в светлых глазах, но рисковать и подвергать омегу опасности ему казалось чем-то ненормальным. На такое нельзя идти.

За продуктами они ходили всегда вместе, а Юнги устроился учителем в музыкальную школу, и часто во время таких вылазок в продуктовый рассказывал Чимину интересные истории о своих учениках, заставляя омегу громко хохотать. Но однажды Паку стало плохо, и в супермаркет Юнги пошел один, оставляя шатена на диване их новой квартиры, которую они сняли после получения паспортов и остальных документов, что обошлось в круглую сумму Намджуну.

Юнги было непривычно возвращаться одному, но он уверенно огибал лужи, неся тяжелые пакеты из машины. Но вдруг он застыл, а один из пакетов чуть было не упал на землю. Возле подъезда стояли две полицейские машины, а двое мужчин в форме что-то обсуждали.

Юнги быстро зашел за ближайшую машину, направляясь к своему черному внедорожнику и судорожно думал, что же ему предпринять. Если они пришли за Чимином, то Юнги оставалась лишь роль наблюдателя, так как добравшись до квартиры, стражи порядка уже не отдадут из своих лап хрупкого омегу.

***

Чимин перебирал пальцами страницы бесплатной газеты, которую ему любезно дали в поезде. Пить кофе не хотелось, а читать газетенку еще больше — боялся наткнуться на свое фото с кричащим «разыскивается». Быть подозреваемым не так уж и плохо, это меняет образ жизни, дает возможность путешествовать, но на самом деле убегать. Каждый день Паку плохо до дрожащих костяшек, а за Юнги ему страшней вдвойне. Тяга к Сеулу сильнее, чем боязнь увидеть разочарование в глазах брюнета, а потому омега долго не раздумывал, схватил паспорт, деньги Мина и рюкзак со сменной одеждой.

Что-то тянуло подальше от квартиры и Чимин даже решил не дожидаться Мина, только быстро оделся и вышел на улицу, вдыхая первые нотки теплой погоды. Весна так прекрасна. Отчего-то омега уперто решил, что весна — символ его цветения, а первые листики на деревьях — должны стать сопровождающими в новый мир.

Телефон надрывался, а другие пассажиры уже косились на Чимина, но ледяные пальцы мелко трясло, а тепловой сенсор отказывался исполнять задачи.

Голос Юнги был подавленным, а Чимин уже тысячу раз попросил мысленно прощение.

— Где ты, Чимми?

— Хён, прости, — Чимин выдохнул, а Юнги резко закашлялся, видимо не ожидал ответа.

— Чимини, — у Юнги что-то упало и Чимин услышал голос ближе. — Ты не в квартире?

Омеге было стыдно, как никогда еще доселе.

— Нет.

— Где ты?

Но в голосе Юнги не было разочарования, там была лишь неприкрытая радость и Чимин непонимающе уставился на окно, пытаясь понять такую воодушевленность хёна.

— Я в поезде, но почему ты еще не обматерил меня?

— В Сеул сорвался? — Юнги выдохнул, а у Пака сердце сжалось, то и дело пропуская удары. — Не думал, что скажу это, но ты правильно поступил. Полиция нашла нас, походу, а я сижу в машине около подъезда и не знаю, что мне делать. Я так испугался, что они заберут тебя. Что ты планируешь делать? Мне кажется, что домой тебе лучше не соваться.

— Да, — Чимин рассеянно покачал головой, — не соваться. Я пойду к Тэхену, надеюсь, он не поверил и не сдаст меня с потрохами, — Чимин неловко рассмеялся.

— Я прибью тебя, когда увижу, но сейчас не попадись полиции.

— Спасибо, что не требуешь, чтобы я сейчас же вернулся.

— А толку? Ты и так убежишь, так лучше уходи сейчас. Но не забудь вернуться.

В телефоне раздались короткие гудки, а омега смущенно улыбнулся, понимая, что он очень сильно хочет вернуться. Даже если бы Юнги не попросил, он бы и так возвратился в объятья своего вечно холодного хёна. Не для того, чтобы греться, а для того, чтобы греть.

***

Время летело, как сумасшедшее, а могилы Чонов все так же были ухожены, ведь омега считал своим долгом хоть как-то оставить Чонгука в своей жизни. На могилу Хосока смотреть было тяжелее, оба казались лишними на кладбище, но смириться с смертью красноволосого хёна казалось глупостью.

Тэхен просил Чонгука появиться, звал его, очень часто просто сидел на полу, понимая, что те галлюцинации — только его больные фантазии, а Чон Чонгук лежит в холодной земле.

Но тем не менее Тэхен просил прийти, научить жить без себя, вдохнуть в легкие воздух и улыбнуться. Но Чон не приходил, лишь во снах Тэ тихо молил найти того, кто будет любить две родинки на правой руке.

Однажды, в конце марта, Тэхен увидел его.

Но Чонгук не был на себя похож, а Тэхен понимал, что спит, но все было настолько реальным, что до дурки рукой подать.

Он не грустил больше, лишь улыбался своей улыбкой кролика и тер шрамик на щеке, неуместно подмигивая омеге. В черном одеянии Чонгук выглядел божественно, а его отросшие волосы спадали на лоб, прикрывая глаза, и он был вынужден забавно откидывать голову, чтобы убрать их.

— Я пришел попрощаться, мы не сделали это ни в тот день, ни месяц спустя. Ты отпустишь? — Чон перебирал пальцами кончик своего пояса и закусывал нижнюю губу, вызывая в омеге прошлые воспоминания.

— Куда ты уходишь? — Тэхен не мог даже заплакать, только шептал, и улыбался в ответ.

— Тэхен, тот парень говорил правду, — Чонгук подошел и невесомо притронулся губами ко лбу омеги, будто меряя температуру. — Не смей убивать себя, иначе мы не увидимся. Дай жизни плыть по течению, у судьбы на нас уже есть планы. — Тэхен хотел притронуться к руке альфы, но лишь мазнул по воздухе.

— Забери меня с собой, — Тэ прошептал.

— Твое солнце скоро взойдет, а мы, как ты и говорил, обязательно встретимся в следующей жизни, только не плачь. Я люблю тебя.

Тэ и сам не заметил, как по щеке скатилась одинокая слезинка.

— Мое солнце взойдет только когда ты будешь держать меня за руку.

***

Тэхен подорвался на кровати и почувствовал, что в комнате кто-то есть. Странный сон крутился в голове, но шуршание отвлекало от него, заставляя омегу судорожно искать включатель настольной лампы.

Ким совершенно не ожидал увидеть то, что предстало перед ним, а сознание со всех сил кричало, что он шизофреник, которому лечиться пора. Но тем не менее, Ким встал с кровати и подошел к парню, пытаясь прикоснуться к его щеке, но в последний момент отдернул руку, побоявшись ошпариться.

========== 22. ==========

Парень прижал руку Тэ к своей щеке и неуверенно улыбнулся.

— Это и вправду ты, Чимини? — Ким облизывал пересохшие губы и не мог поверить своим глазам, понимая, что в психушку он не хочет, а в своей адекватности уже начал сомневаться.

Объятья друга теплые и нежные, Чимин обнимал уже так сотню раз, а для Тэхена каждый раз особенный.

— Не поверил, Чимини, я ни слову их не поверил, ты не смог бы убить.

Проснувшись утром в руках Пака, Тэ еще долго неподвижно лежал, невесомо касаясь пальчиками волос омеги, перебирая непослушные шоколадные прядки. Он все время оглядывался на дверь, боясь, что в любую минуту за Чимином могут прийти, забрать у Тэхена друга, отнять вновь обретенную радость.

Кое-как вытащить Хэджина следующей ночью из дома казалось невозможным, но видя плачущих сына и папу, то, как Хэджин прижимал к себе Чимина, Тэ едва уловимо улыбался и понимал, что он вновь живет, видит смысл всего и что его солнце уже маячит где-то на горизонте, грозя ослепить своими первыми лучами. Он так долго скитался в темноте, не мог найти выход из ночи, что теперь предстоящее тепло казалось обжигающим, а душу щемило и переполняло непонятными чувствами.

— Пап, не надо тратить деньги на адвоката, я не вернусь пока. Считай, что это командировка и не плачь, я с Красавчиком, а ты готовь отцу по утрам завтраки и пеки свои торты на заказ.

Хэджин только качал головой и горько плакал, ему было сложно так, как никому доселе, он мысленно сравнивал себя с Чон Чонсоком и радовался, что Минни жив, хоть и заявил, что уходит.

В ту же ночь Чимин водил пальцами по имени Чон Хосока на могильной плите и тихо плакал, но Тэ не спешил дергаться, он как никто другой знал, что в такие моменты лучше побыть в одиночестве.