— За что мне все это? — Тэхен пропищал и хлопнул себя ладонями по щекам.
Он отбросил одеяло и пошлепал в ванную, понимая, что уснуть он под аккомпанемент акапелла песен популярных групп, наверняка не сможет. На часах девять утра, а в зеркале опухшее лицо и глаза-пельмени, чем-то напоминающие Чимина. Тэхен чувствовал, как друг отдалялся от него день за днем, закрывался в коконе воспоминаний, пытаясь восстановить утерянные. Уже не было тех долгих разговоров, а Чим только и делал, что проводил время со старшим Чоном, очень напрягая этим Тэ. Было что-то в глазах альфы такое, что не поддавалось описанию. Будто бы в нем жило два разных человека: один — талантливый танцор, солнышко, приносящее радость, любящее все вокруг. И еще одна неопознанная личность. Вот она и пугала Тэхена, который замечал ее проблески во взгляде Хосока именно тогда, когда тот смотрел на Чимина, будто бы мысленно привязывал к себе, держал омегу в тисках, не давая втянуть и каплю свежего воздуха. Тэхен еле отговорил Чимина не поддаваться рассказам Хосока о том, что они якобы встречаются, но Чимин хоть и отталкивал Чона, все же позволял себя тискать, ведя себя, как примерный донсэн.
В гостиной, как и ожидалось, Тэ застал сидящего на полу Сиёна, хлопающего в ладоши и стоящего на диване Ваджунга, затягивающего одну из песенок репертуара типичного омежьего балладника.
— Доброе.
Его проигнорировали, а с кухни выбежал радостный Сиджин, размахивая перед Тэхеном полотенцем.
— Малыш, иди кушать, я приготовил твое любимое.
Когда Сиджин выяснил это самое «любимое» Тэхен так и не понял, но сильно прожаренный бекон и яйца на глазок приятно удивили. Тэхен еще в начале понял, что парень любитель готовить, но обычно он пресмыкался перед хозяином дома, а не его сыном. Тэ только хмыкнул, но съел все, в очередной раз радуясь, что в доме появился омега, который умел сносно готовить.
Почти-идиллию прервал звонок в дверь, а Ванджунг наконец заткнулся, так же, как и прервались беспрерывные овации Сиёна.
— Тэхени, открой.
Конечно, кто же еще.
Чонгук стоял на пороге дома, светясь своей улыбкой, сияя прям.
— Привет, хён.
Тэхен кивнул и жестом пригласил войти.
— Раздевайся. И ни слова больше.
С того раза, как Чонгук падал перед ним на колени, казалось, прошла вечность, а конструктивного диалога все не получалось. Поэтому он решил с этими играми в кошки-мышки больше не тянуть, сразу же схватил альфу за руку, потащил в сторону ступенек и лишь цокнул на смешки сожителей и открытый, от удивления, рот папы. Затолкнуть ошарашенного альфу в свою спальню не стоило ничего и Тэ закрыл двери на замок, толкая Гука на кровать.
— Х-хён, — Чонгук побледнел, — что творишь?
— По-другому ты меня игнорируешь, всегда говоришь лишь с Чимином, а со мной не остаешься один на один. Я пугаю тебя?
Тэхен оскалился, он всегда понимал и принимал свою власть над младшим, поддавался искушению воспользоваться своим положением.
— Просто я не ожидал.
Чонгук поднялся с кровати и стал разглядывать Тэхена, а омега так и стоял около дверей, прижимаясь спиной.
— Говори, — Ким выплюнул и сложил руки на груди, немного жалея, что не успел переодеть пижаму.
— Я пришел позвать тебя на открытие клуба, Намджун-хён…
— Кто? Ты идиот? Какой он тебе хён? — Тэхен оттолкнулся от двери и подошел к постели, заглядывая в глаза альфы. — Он тебя наркотой травит?
— Нет. — Голос Чонгука прозвучал тверже, чем бы хотелось, он прищурился, оценивая реакцию озадаченного омеги и придвинулся к нему ближе, беря за руку. — Ты его не знаешь…
— А ты его знаешь? — Тэ старался контролировать свой голос, но выходило из ряда вон плохо.
— Прикуси язык, Тэхен, — альфа прорычал и сжал локоть омеги, заставляя того умолкнуть и сжаться до крошечных размеров, не замечая неформального тона. — Я работаю на этого человека и могу спустя это время сказать, что он не так хренов, как ты думаешь.
— Как я должен думать? — Тэхен выдернул руку из тисков и обиженно хлопал ресницами в сторону альфы. — Сколько дней меня держали в маленькой комнатушке? Три — именно столько раз этот псих целовал меня.
— Успокойся, — Чонгук проигнорировал сопротивление и прижал к себе омегу, — он хорошо ко мне относится, дает делать то, что мне нравится.
— Охранять его шлюх? Ты думаешь, что бордель — это то место работы?
— Как же мало ты обо мне знаешь, Тэхен, — Чонгук погладил омегу по спине, но отстранился, грустно на него глядя. — Я не работаю больше охранником, он поручил мне бумажную работу, научил основам администрирования, помог понять суть, — глаза Чонгука загорелись, — он хочет сделать меня управляющим нового клуба. Но пока рано об этом говорить, я должен подучиться, а для этого я должен по три месяца проработать на каждой должности, включая охранника для «шлюх».
— Тебе девятнадцать, индюк, — Тэ буркнул, отталкивая альфу, но тот не отодвигался и не отпускал его.
— Хён не смотрит на мой возраст, — Чон горько улыбнулся, — он проверит меня в работе. А ты, — он захотел что-то сказать, но потом передумал, только качая головой.
— Скоро начнется учеба и твой отец быстро прикроет лавочку, оставляя твоего хёна, — Тэ поморщился, — с пустыми руками. Не думаю, что ты отучился полтора года на издательском деле ради этой грязной помойки.
— Знаешь, — Чонгук отпустил омегу, — я больше не хочу так. Ты не воспринимаешь меня всерьез, только топчешь меня, в очередной раз доказывая, что я — пустышка. Мне надоело. — Он встал с кровати и разгладил ладонями брюки. — Разница между тобой и моим отцом в том, что он меня всегда поддержит, а ты видишь только то, что сам себе придумал: Чонгукки — кролик, лапочка, им можно управлять, не считаться, заебывать своими закидонами.
— Чонгук! — Омега тоже встал с кровати, подходя к младшему.
— Ты прав в одном — мне девятнадцать, а значит, я не семнадцатилетний сопляк, в которого ты влюбился. Пожалуйста, — он проигнорировал ладонь Тэхена, что почти опустилась на грудь, лишь оттолкнул ее, — давай закончим эти больные отношения. Я альфа, а не твоя игрушка, — Чон прикусил губу. — Я пойду на открытие с тем, кто будет ценить меня, а не свои фантазии.
— С Намджун-хёном? — Тэхен злобно покосился и перекривил Гука.
— Вот видишь, — альфа раздосадованно вздохнул, — нам больше не о чем говорить, прости. — Он повернул защелку, открывая дверь. — Омега. Меня будет сопровождать омега.
Тэхен услышал стук двери и улыбнулся. Чонгук блефовать мастак, он не найдет никого, не променяет Тэ ни на кого, вот только сомнения закрались, заставили Тэ швырнуть книгу, спокойно лежащую на комоде, в стену. Он почувствовал всю смелость альфы, его отчаянное желание исправить все, горечь от сказанного. Выглянув в окно, омега увидел Чонгука, который наклонился, упершись руками о колени, будто бы пробежал целый кросс. Волна неизведанного доселе стыда затопила Тэхена, он приложил ладонь к лбу, тер и приказывал себе успокоиться, вот только он сам прекрасно понимал, что ему не выпутаться с этого, сердце и так будет ныть, проклиная хозяина во всех грехах. Хотя, хозяин ли Тэ своему сердцу? Нет, наверное. Тот, кто им владел, только что покинул эту комнату, пообещал, что явится на открытие клуба своего хёна с омегой. Проделал дыру в лопатках, обрывая, при том, крылья радости от того, что вообще пришел.
— Чимми, мне больно. — Тэхен не помнил, как набрал номер друга, лишь понадеялся, что тот сейчас один, а не со своим Хосок-хёном.
— Где болит? — Тэ услышал искреннее беспокойство в голосе Чимина, улыбнулся и упал на кровать, ставя одну руку на сердце.
— Ты закончил самокопанием заниматься? Вспомнил все, что хотел? — Тэ сдерживался, чтобы не расплакаться. — Мне нужен друг. Мне нужен ты, Чимин.
Тэхен не знал, как сильно летел на папиной машине Чимин, но тот приехал быстро, дорога заняла почти в два раза меньше времени, чем обычно. Он бросил пакет, который с собой принес на пол, завалился на кровать Тэхена, прижал плачущий комочек к себе и смотрел на то, как по полу катилось ведерко мороженного, выпавшего из пакета.
