Второй — Ким Сокджин — тоже был очень красивым и редкостно уникальным экземпляром. Истинный Намджуна был черноглазым красавчиком, который понравился Минсоку с первого взгляда. Но проверить ум парнишки не выдалось возможности, ведь сын даже не дает ему рот открыть, боится, что родители заклюют.

— Ханиль, успокойся, дорогой, наш сын уже достаточно взрослый для того, чтобы ты ему женихов водил, — альфа любил своего мужа, но иногда тот очень бесил.

— Но, — он был слегка растерян, ведь муж поддерживал его во всем — они вместе критиковали выбор специализации Намджуна, его профессию и место работы, — этот, — он указал пальчиком на Сокджина, — нам не подходит. Он не из семьи нашего уровня. Ты, — он перевел взгляд на сына, к которому прижимался Джин, — женишься на нем только через мой труп, — он злостно топнул ножкой и Минсок постарался не рассмеяться.

— Вполне красивый омега, — Чан Минхек надул жвачку и подал голос, — да и сыну вашему больше подходит чем я, — Ханиля передернуло от звука лопающейся жевательной резинки и он, подавив желание закатить глаза, растянул губы в самой милой улыбочке.

— Ну что ты, Минхек, ты хорошая пара Намджуну, он просто сам этого еще не понимает, — он был так уверен в своих словах, что Минсок аж присвистнул, а Намджун схватил своего омегу за руку и холодно уставился на своего папу.

— Отец, — он обратился к Минсоку, все еще прожигая взглядом Ханиля, — мы уходим. Я не буду приходить до тех пор, пока вы не примете моего истинного, — бросив последний испепеляющий взгляд, он коротко кивнул омеге Чан Минхеку и потащил Джина на улицу, минуя большие двойные двери и забирая со шкафа их верхнюю одежду.

Холодный воздух ударил Джуну в лицо, и он вздохнул и вытащил зубами сигарету из пачки, не отпуская руки Джина. Они встали около небольшой беседки во дворе, прячась от дождя под навесом.

— Как ты, солнышко? — он склонил голову к омеге и увидел в карих глазах неприкрытую обиду, — черт, сегодня что-то очень сильно дождит.

— Я думал, что это будет не так сложно, — омега бурчал себе под нос и Намджун подавил в себе желание потискать ворчливого омежку за щечки, ибо не знал, как тот отреагирует.

— Я же говорил, что понравиться моему папе невозможно, — он сделал затяжку, — хотя, если ты сын какого-то чеболя… — еще одна затяжка привычно хорошо убирала переживания, — прости, — Джин резко поднял голову.

— За что?

— Я не хотел, чтобы ты пережил этот ад, но и терпеть ежемесячное сватанье тоже не хочу, зная, что у меня есть ты, — он слишком серьезно посмотрел на Джина и хитро улыбнулся, — а переезжай ко мне, — звучало, не как вопрос, а как утверждение и причем неоспоримое.

— У меня учеба и сессия, — язык омеги заплетался, и он выглядел так, будто на него спустили несколько злых овчарок, — и вообще, я не могу… папа… что он скажет, — Джин задумчиво бормотал самому себе, не обращая внимания на поникшего альфу.

— Хорошо, Джини, я дам тебе три дня на размышления, — он еле заметно выдохнул, когда Джин кротко кивнул и опустил взгляд.

Казалось, что просыпаться с Сокджином побоку, смотреть на то, как омега собирается в универ, делает домашнее задание, готовит, убирается, и занимается тысячу другими рутинными делами — это и есть грань желаемого, вот только настырное желание дать омеге свою фамилию не оставляло Джуна в покое. Да и пусть выламывается, все равно уже никуда не убежит, а фамилия у них и так одинаковая.

***

Чимин бежал куда-то зачем-то. Роса на поле, укрытым травой, холодила ступни и Чим размышлял, как это может так быть, что трава растет в декабре. Но он все же продолжал бежать. На нем были те самые пижамные штаны, в которых его тогда похитили люди Кан Ванджунга и футболка Юнги, на которую он вчера выплакал все запасы соленых слез. Вдруг, он увидел впереди силуэт, за которым гнался. Он был слишком размыт, и двигался уж очень быстро. Чимин понимал, что не догонит, ели не ускорится, но тут поле покрылось колючками.

Иногда выбор состоит из двух противоположностей. Вы можете выбрать повернуть на мягкую траву и создать себе иллюзию счастья, довольствуясь тем, что есть, а можете продолжить бежать по колючкам, стирая ноги в кровь и молиться, чтобы догнать то, что так быстро утекает от вас.

Чимин продолжил путь, колючки больно впивались в нежную кожу и было нереально больно. Но если бы он посмел остановиться, то его цель бы просто скрылась. Чим медленно, но уверенно догонял силуэт и, вдруг, голова с черными вороньими волосами, повернула к нему. Юнги улыбнулся слишком измученно и омега вскрикнул, когда провалился сквозь землю. Со всех сторон посыпалась мокрая земля, которая придавливала грудь прессом все ниже и ниже. Стало сложно дышать, когда, словно сквозь толщу воды, Чимин услышал звонок. Такой есть в их с Юнги квартире. Вот только земля не позволяла думать, а Чим проваливался все дальше и дальше вниз.

А внизу небытие. Уже подумав, что умирает, омега резко распахнул глаза. Трель продолжалась, и он с тяжелой головой поднялся с кровати. Бросив взгляд на свое отображение, он чуть не испугался своих мешков под глазами. А посмотрев на часы, понял, что проспал почти двенадцать часов. Но настырный звон не позволил долго разглядывать себя и он, ворча, направился к входной двери и, на автомате, думая, что это Юнги, открыл ее.

Хосок ворвался в квартиру, словно ураган, причем сильный такой. Сильнее урагана Виктории. Он снес младшего брата с ног и крепко прижал к себе, но потом резко отодвинулся и недоуменно посмотрел на омегу.

— Я думал, ты будешь зареванный и страшный, а тут только небольшие мешочки под глазами, — он оценивающе взглянул на Чима.

— Так ты знаешь? Он тебе сказал? — омега не мог поверить, что Мин сказал старшему Паку, что уходит от Чима.

— Он попросил приглядеть за тобой, — он коротко пожал плечами, решая быть осторожным и не проговориться о доверенном секрете.

— Я спрошу только одно. Почему? — омега будто постарел на десяток лет, уж больно измученным выглядел. Немного понаблюдав за ним, Хо понял, что его брат смертельно устал, хотя в начале и показалось, что все не так плохо.

— Не знаю, — не хотелось врать, но он не рассказал Юнги секрет Чимина о ребенке, так что не имеет права предавать теперь Мина, — сказал приглядеть и все, — он подошел к Чиму, а тот, не сопротивляясь, дал сжать себя руками.

— Меня так это достало, — он всхлипнул, — моя жизнь испоганилась ровно с того момента, как я опять встретил Юнги, — его опять прорвало, и он отчаянно искал поддержки и плеча брата.

— Тише, блонди, все хорошо, — Хосок шептал, боялся, что Чимин устроит истерику и тихонько раскачивался с ним в объятьях.

— Почему мы не можем жить как нормальные люди? — он хлюпал носиком и Хо вытер мокрые дорожки на щеках. А в ответ омега получил лишь пожатие плечами и тихое бормотание.

— Идем, попьем чаю, а потом поедем на обследование в клинику, тебе нужно стать на учет, — Хосок потащил брата на кухню и посадил его на тот самый стул, который еще недавно отремонтировал Юнги. А несколько минут спустя, он заметил, что Чимин уж слишком часто поглаживает свой животик.

Комментарий к 19.

сорян, что долго не писала

у меня сессия

сегодня первый полноценный выходной, так что я с самого утра уже сижу за ноутом

сдерживаю себя со всех сил, чтобы не вставлять в каждую главу нц-сцены, а стоит?

========== 20. ==========

Три месяца спустя.

Резкий свет лупил в глаза, и альфа жмурился, пытаясь разглядеть очертания людей в белых халатах. Они переговаривались на немецком, совершенно игнорируя очнувшегося пациента. Юнги не чувствовал боли, наверное, обезболивающие еще действовали, не давали опять потерять сознание и окончательно очнуться. Он потянулся выше и попытался сесть на кровати. Тут же подбежал медбрат-омега, мягко упираясь руками в плечи черноволосого и, наверно, он просил его лечь, вот только Мин совершенно не понимал немецкий, а переводчик куда-то подевался. Он попросил пить, но, увидев недоуменный взгляд, ткнул пальцем в графин с водой, что стоял на небольшой прикроватной тумбе.