— Ты хочешь десерт? — он поворачивает голову к Чимину, застегивает ремень безопасности и так и остается слишком близко.

— Я бы хотел шоколадный мусс, — он облизывается.

— Я бы тоже его хотел, — губами почти касаясь губ, — на тебе.

Омега тут же отводит взгляд, но слишком поздно, Юнги уже заметил там желание. Миллиметр, и они слились в одно, альфа уверенно ласкает пухлые губы, проводит по ним язычком и дразнит, не проникая внутрь. Целует, наслаждаясь тем, что омега обездвижен ремнем безопасности, гладит руки и не решается наступать больше, чем позволено. Он еле отпускает, отстраняется и заводит машину, чтобы преодолеть последнее расстояние, которое раздражает и стоит между ними.

Кажется, дорога заняла вечность, но альфа тешит себя тем, что таких вечностей у них еще будет много, сжимает рукой теплую ладошку, сосредоточенно следит за дорогой, иногда отвлекаясь на слишком громкие вздохи младшего. Он и сам сдерживается с последних сил, хочется уже подмять под себя, овладеть и не дать усомниться в том, что сможет заставить забыться, сможет защитить от всего мира.

Он резко тормозит около ворот, принюхивается к Чимину, поднимает на него изумленный взгляд.

— У тебя должна быть течка? — Чимин лишь отводит взгляд, и, запинаясь, отвечает:

— Где-то… через неделю.

— У тебя была с кем-то близость? — Чим моментально вспыхивает и бьет Юнги по руке.

— Н-нет.

Мин отщелкивает Чимина и выходит из машины только ради того, чтобы, взяв младшего за руку, сразу направится в дом. Он снимает с него пальто, как только они заходят в прихожую, делает это медленно и нежно касается шеи, не хочет пугать напором. Чимин ведет его на кухню и, оставив стоять на пороге с непонимающим взглядом, принимается рыться в холодильнике.

— Я думал, ты наелся… — любые разговоры бесполезны, когда омега достает то, что искал, улыбается и показывает Мину емкость с шоколадным мороженым.

— Прости, мусса нет, но ты и это можешь с меня слизывать, — так невинно хлопает глазками, зарывает руку в волосы привычным жестом и Юнги не выдерживает. Он медленно, словно на охоте, подходит к олененку и закидывает того прямо на плечо. Но вместо того, чтобы испугаться, Чимин лишь посмеивается, одной рукой легко бьет по спине. Мин несет Чима прямо в свою спальню, кое-как поднимаясь по ступенькам и сетуя на то, что Пак отъел себе тяжелую задницу, за что получает шлепок чуть ниже спины.

— Малыш, я сейчас тебя отшлепаю, если ты на это намекаешь, — еще один удар туда же и Юнги рвет крышу. Он впихивает Чима в свою спальню, жестко сминает губы, сжимая за талию.

— Постой, — Чимин отстраняется, ведет старшего к кровати и, поставив ведерко с мороженым, толкает Мина на простыни.

Юнги никак не ожидал увидеть, что Чимин начнет по одной пуговице расстегивать свою блузку. Он медленно играет с тканью, понемногу оголяя смуглое тело, закусывает губу и проводит ладонями по груди, останавливаясь на поясе брюк. Пальцы ловко вытаскивают ремень из пряжки, бросают на пол, а глаза наслаждаются видом альфы, который, полулежа на кровати, поглаживает бугорок ткани в районе паха. Туда же отправляется и рубашка, сползая с карамельных плеч. Аромат яблок заглушает рецепторы, а Чимин чувствует жар и потребность в своем альфе.

Штаны сползают с красивых ножек, струйкой ложась под ними, Чим осторожно переступает их, направляясь к кровати, виляя бедрами. Он берет в руки мороженое, открывает ведерко и, глядя Юнги прямо в глаза, зачерпывает немного содержимого, чтобы размазать по своей груди, его стеснение выдает лишь то, что он обходит стороной затвердевшие соски и краснеет. Он ведет прямо к животу, хорошенько размазывает, и призывно смотрит на альфу.

Мина дважды звать не надо, особенно, когда его омега в таком состоянии. Он поднимается на кровати, идет к Чимину и, резко развернув его к себе спиной, подводит к зеркалу, встроенному в шкаф-купе.

— Посмотри на себя, — он целует плече и покусывает шею сзади, — не смущайся. Красивый.

Он проводит коротким ногтем по вене на шее, опускается в ямку меж ключицами и одним движением разворачивает к себе податливое тело, вжимая в себя и целуя щеки, подбородок, а вскоре и накрывая желанные губы. Запах омеги сводит с ума, Мин подталкивает младшего к кровати, располагает его на подушках, не переставая целовать и играть с языком. Он всасывает губы по очереди, покусывает, хоть они и так распухшие, отрывается и спускается ниже. Минуя истерзанную шею, он не жалеет сил оставить несколько следов, которые будто кричат «мое». Смуглая грудь на вкус как яблоки с шоколадом, он проводит языком, слизывая мороженое, играет с сосками, по одному целуя, всасывая, дует на них, Чимин не сдерживает стон и хватает старшего за волосы. Юнги проходится языком по прессу, растягивая удовольствие и игнорируя мольбы младшего.

Чимина кроет так, будто началась течка, он не сомневается, что так и есть, наслаждается нежными движениями языка Юнги и откидывает голову назад, чтобы не умереть от счастья. Юнги снимает нижнее белье, берет в руку небольшой член омеги и жадно всасывает, заставляя кричать. Опускается к колечку мышц и проводит языком, начиная медленно им трахать Чимина, на что получает просьбы не останавливаться, и младший еще сильнее тянет за волосы альфу. Он возвращается к члену, параллельно просовывая один палец в расслабленную дырочку. Так узко, что Юнги сдерживается, чтобы не наплевать на всё и не взять прямо так — нерастянутого, но умоляющего.

— Юнги… сделай что-то… ах, — второй палец, а за ним уверенно и третий, хлюпают в смазке, принося удовольствие извивающемуся парню.

Альфа выпускает его изо рта и задерживает взгляд на прикрытых глазах младшего, на его взмокших волосах и часто поднимающейся груди. Он резче вставляет пальцы, тонет в стонах, которые сам же выбивает. Юнги отстраняется, на что получает злой взгляд, но разрывает свою рубашку, а Чимин довольно улыбается под аккомпанемент рассыпающихся по паркету пуговиц. Омега приподнимается, тянет старшего на себя, укладывает на постель и припадает губами к белой шее, собирает языком мороженое с груди, альфа замарался, когда обнимал Чима. Он наслаждается контрастом смуглой и белой кожи и уверенно направляется вниз, когда руки Юнги поднимают его наверх и подминают под себя, он лишь бросает тихое «не сегодня» и, стянув с себя оставшуюся одежду, приставляет головку ко входу, размазывая сочащуюся смазку.

— Юнги… — одно медленное движение, и он внутри. Чимин глотает слезы боли, и старший со всех сил отвлекает, позволяет даже поцарапать себя, но Чиму жаль алебастровой кожи на спине, он лишь сильнее впивается зубами в плечо, моля, чтобы удовольствие забрало неловкость и молчаливое извинение. Юнги дает привыкнуть, но вскоре начинает двигаться, шипя от боли в плече. Чимин выпускает из зубов истерзанную плоть и воздух сотрясает его стон. Альфа с уверенностью нашел нужную точку, и проезжается по простате каждый гребаный раз. Он размашисто трахает Чима, держа его за ягодицы одной рукой, второй — обнимая за талию.

Момент и омега подмахивает сам. Еще момент и Чимин просит глубже. Он пытается насадиться сам, но Юнги удерживает его, тихо рыча на ухо. Он доводит до исступления, заставляет утонуть в океане любви, живя своим маленьким мальчиком. Следы зубов на карамельной коже добивают, он закрывает глаза, чтобы не кончить раньше времени, но стонущее тело заставляет распахнуть их обратно. Чимин сжимает простыни руками, захлебывается криками и просит. Он тянется к своему члену, но его перехватывает рука альфы, которая сама накрывает чувствительное место.

Два. Ровно столько движений нужно, чтобы слиться воедино с ним. Чтобы кончить, крича его имя, чтобы забыть, как зовут тебя. Чимин изливается прямо в руку Юнги и чувствует, как вязкая сперма наполняет его, стекает между ногами на одеяло, а альфа подрагивает и впивается поцелуем в любимые губы.

Они переступили грань. Теперь есть только альфа и его омега. А царство Морфея заставляет забыть обо всём, лишь сильней сжать нужное тепло, чтобы оно не ускользнуло, и игнорировать телефон, который разрывается где-то в пальто на первом этаже.