— Что ж, разрешите нас всех поздравить, кажется, мы установили рекорд школы. Я интересовалась у Филча, до нас никто за одну ночь столько баллов не терял. Эта ночь войдёт в анналы…
— Куда? — удивился Рон.
— Я не буду говорить, куда она войдёт в твоём случае, Рон, всё-таки я девочка.
— Эй…
— И вот я хотела бы спросить, что неясного я сказала, когда попросила немного подождать и ничего не делать?
— Но Хагрид…
— Мог ещё немного потерпеть.
— Но мой брат мог…
— Прежде всего ты мог бы вспомнить, что не один ты пытаешься помочь Хагриду, и посоветоваться с нами, а не ставить всех перед фактом… Меня так вообще в последний момент, — тут девочка перевела взгляд на виновато потупившегося Гарри.
— Я хотел…
— Но Рон сказал, что справитесь вдвоём. Я поняла.
— Нет… Он мне тоже всё сказал за день до этого, когда стало ясно, что он не сможет идти из-за руки.
— О… Он не только мне, но и тебе не доверял. Терзают меня смутные сомнения.
— Я Хагриду помочь хотел! — вдруг рассердился Рон. — А вы вообще ничего не делали! Подожди, подожди… А сама ничего не делала! Я хоть что-то придумал!
— Ты это, Рон, — Гермиона сочувственно посмотрела на мальчишку. — Советоваться не пробовал? Никто из нас не знал, что твой брат работает в драконьем заповеднике. И не пытайся пока самостоятельно думать. Ну не получается у тебя.
— Сама-то что сделала?! Строишь из себя невесть что, а сама ничего не придумала!
— Ага. Ну что ж… Тогда поделюсь кое-какими размышлениями. А думала я вот о чём… Кто бы ни проиграл Хагриду это яйцо, где-то он его должен был достать. В мире не так уж много мест, где законно выращивают драконов, а значит все эти места наперечёт. С учётом стоимости этих летающих ящериц, а также их важности во многих магических науках, их яйца стоят немало, а значит любое перемещение должно отслеживаться. И вот я задалась вопросом, откуда могло взяться яйцо? Вряд ли тот человек добыл его законно…
— И? — не выдержал Гарри.
— Что «и»? Значит законный владелец сейчас роет носом землю в поисках пропажи. Вот это я и попросила узнать своих знакомых. С ними и вела переписку. Как раз, когда Гарри подошёл ко мне с очень интересным предложением романтической прогулки под луной в сопровождении огнедышащего дракона, — Гарри покраснел и отвернулся, видно вспомнил шуточки Гермионы про компрометирующую ситуацию, — мне пришёл ответ.
Девочка демонстративно неторопливо расправила пергамент, про себя перечитала его. Подняла взгляд на парочку.
— Всё читать не буду, перескажу суть. Владельцев нашли, им оказался норвежский заповедник, который по договорённости перевозил яйцо дракона в Карпаты в обмен на кое-какое лекарство. Оказывается, у них там эпидемия случилась. Драконы заболели. Вот в обмен на яйцо им должны были доставить одну редкую травку. И при обмене яйцо и пропало. Сделка, понятно, сорвалась. И сейчас все они, и покупатели, и продавцы, лихорадочно разыскивают это злосчастное яйцо и объявили любому нашедшему награду, — девочка заглянула в письмо, — в размере трёх тысяч галеонов. Если поделить награду на четверых…
— Почему на четверых? — изумился Рон.
Гермиона пристально глянула на него и стала рассматривать словно какое-то редкое и неизвестное науке животное. С любопытством исследователя.
— А знаешь, ты прав. По-хорошему нужно было делить на двоих: Хагриду, как нашедшему яйцо, и мне, как организатору встречи с представителями заповедника. Но я посчитала будет честным включить в сделку и тебя с Гарри. — Подождала, когда информация в полной мере дойдёт до Рона, и демонстративно сожалеюще покачала головой. — Впрочем, чего сейчас говорить. Ноль можно делить хоть на две части, хоть на четыре, хоть на двадцать, результат всё равно будет ноль. В общем, представители заповедника готовы были явиться даже в Хогвартс, лишь бы вернуть это яйцо. Почему такая спешка и награда? Ну, как я поняла, дело во времени, которого им не хватает из-за эпидемии. Срочно, понимаешь, лекарство нужно.
Гарри выглядел растерянным, как и Рон, который с какой-то обидой смотрел на письмо в руке Гермионы.
— Оставалось только договориться. Хагрид бы стал героем, спасшим дракончика, получил бы награду. Мы тоже получили бы весьма неплохую сумму в галлеонах. И всё, что было нужно, — Гермиона вдруг резко наклонилась вперёд и свирепо впилась взглядом в Рона, — это засунуть свою обиду и недоверие в одно место и поверить, если не мне, то хотя бы своему другу! И посоветоваться, а не действовать через голову всех! Спаситель нашёлся. В результате имеем минус сто пятьдесят с факультета, общий бойкот и эпидемию в заповеднике, которая неизвестно когда и как закончится. Чего не имеем — награды и славы спасителей дракончика.
— А…
— Да?
— Это…
— Я слушаю, Рон.
— Ну это… а нельзя как-нибудь… это… вернуть им дракончика.
— Да конечно можно, Рон, в чём вопрос. Делай всё так, как умеешь. За спиной друга напиши письмо в заповедник, я вот тебе даже адрес оставлю. Ты чист и ни в чём не виноват, а как сознательный гражданин сообщил о сигнале. Получишь свою награду и славу. Конечно, Хагрид вылетит с работы за незаконное разведение драконов, но это ведь пустяк. Ах да, ещё Чарли и его друзья… Тут простым вылетом с работы с волчьим билетом, думаю, дело не ограничится. Контрабанда дракона… тут как минимум Азкабан. Ну и нам с Гарри влетит. Но Гарри у нас герой, мальчик-который-выжил, так что сильно не накажут, а меня не смогут наказать сильнее него. Так что всё в порядке будет, не переживай. Так как, адресочек дать?
Рон сидел мрачный и насупленный, зло сверкая глазами.
— Могла бы сказать…
— О чём? О том, что не знаю, получится у меня найти, откуда выкрали яйцо, или нет? Ты же первый бы и не выдержал, и стал бы нудеть… — Гермиона вдруг замолчала и глянула на письмо в руке, на Рона, снова на письмо. — Да что я тут говорю? — как-то даже удивилась она. Встала и кинула письмо Рону. — Вот, тут всё написано, сам читай. Можешь туда же и своё письмо отправить.
Слушать Рона Гермиона не стала и быстро вышла. На этот раз даже подслушивать у дверей не стала. Но её догнал Гарри и придержал за локоть.
— Ты в самом деле думаешь, что Рон напишет?
Девочка осторожно освободилась из захвата и неторопливо двинулась дальше. Гарри пристроился рядом.
— Ты прекрасно знаешь, какого я мнения о Роне. Он хоть и соображает, но ленив, завистлив…
— И?
— Но я не думаю, что он предатель. И уж точно он не станет предавать своего брата.
— Тогда зачем ты это всё ему высказала?
— А что, я не имею права на женскую истерику?
— Чего? Это что, была твоя истерика? — Гарри помолчал. — Ты о том, как выглядят женские истерики тоже в книге прочитала?
— Ну-у… там посуды не было, потому побить её не получилось, а чем заменить, не сообразила.
Гарри снова помолчал.
— Ты сейчас серьёзно?
Гермиона вдруг прислонилась к стене и начала хихикать. Потом не выдержала и уже засмеялась во весь голос.
— М-да, — наконец она более-менее пришла в себя. — Ты вообще меня кем считаешь? Пришельцем с альфа-центавра, который про эмоции людей из книг узнал?
— С тобой я бы не удивился. — Тут он с подозрением уставился на Гермиону. — Я вот слышал, что у альфа-центравринян нет пупков… А у тебя он есть?
Девочка опешила. Замерла.
— Чего?
— Ты точно землянка, говорю? У тебя пупок есть?
— А ты где столько подробностей про альфа-центавринян узнал? Ты сам-то откуда будешь?
Парочка детей с подозрением уставились друг на друга. Но тут всё-таки не выдержали и уже начали смеяться на пару. Точнее даже ржать. Рядом остановился обиженный Рон.
— Смеются они тут… чего смешного-то?
— Восхищаюсь твоим благородством, Рон, — отозвалась Гермиона, вытирая выступившие от смеха слёзы. — Ты отказался почти от шестисот галлеонов ради помощи Хагриду.
Рон ещё сильнее насупился, а Гарри посерьёзнел.
— Гермиона, а про эпидемию ты серьёзно?
