— Если Волдеморт десять лет назад не погиб, — прошептала Гермиона.
Анатолий Викторович наградил девочку задумчивым взглядом.
— Верно. Тебе не мешало бы потренироваться, как аналитику. Если хочешь, пришлю несколько пособий… О! Понял, не надо так сверкать глазами, следующей почтой пришлю. Но, в целом, верно. А ещё этот ваш трёхголовый пёс в коридоре. Не думаю, что он просто так там сидит.
— То самое приключение?
— Скорее всего.
— А если этот пёсик вырвется?
— Не думаю, что кому-либо грозит что-то серьёзное. Вот с троллем да, это мне не нравится. Тут явно не ваш директор постарался, а потому — кто знает. Пёсик же, скорее всего, отлично контролируется. Максимум, пожуёт кого-нибудь.
— О, это очень успокаивает.
— Стражей можно по-разному натаскивать, церберы же достаточно умны. Так что, если он что и защищает, то от взрослых. Детей он не тронет.
— Я бы спорить не стала…
— Или вам дадут подсказку, как его пройти.
— Э-э-э… пройти?
— Гермиона, ты же училась у Мишина, а этот род славился не только снятием проклятий, но и защитой. Если бы ты хотела что-то спрятать, стала бы ты так явно указывать на место, где это что-то спрятано? Порой тайна места охраняет вещь лучше любых запоров.
— А может этот цербер и отвлекает внимание?
— Возможно. Меня интересует другой вопрос, кто там ещё участник шоу, кроме директора и этого Поттера…
— Думаете, такой есть?
— Обязательно есть. Кто-то же выпустил тролля. Прямо идеальное отвлечение всех преподавателей от защиты того, что там ваш цербер охраняет. А весёлый парень, ваш директор, однако. И не побоялся же устроить всё это в школе. Вопрос — зачем? Знаешь, я бы посоветовал тебе держаться от Поттера подальше, так ведь не послушаешь.
— Он мой друг, — насупилась Гермиона.
— Тогда, — вздохнул Анатолий Викторович, — могу посоветовать держать уши и глаза открытыми. Будут вопросы — задавай. Скидывай воспоминания, я с тобой свяжусь вечером после занятий. Когда там у вас они заканчиваются?
— Отбой у первого курса в десять.
— Ну вот, после десяти и свяжусь. С директором же будь осторожна. Всегда помни, что главное не то, что он говорит, а то, о чём он молчит.
Девочка задумчиво закрыла крышку шкатулки и какое-то время сидела молча, решая, хочется ей во всё это влезать или нет. Но ведь интересно же!
— Эх, правильно говорит наставник — любопытство сгубило кошку. Моя анимагическая форма точно кто-то из кошачьих! — С этими словами она убрала шкатулку поглубже в сумку и достала книги — пока они не приехали, есть время почитать кое-что интересненькое. Специально в дорогу брала. Для лёгкого чтения.
Каким образом поезд, выезжая первого сентября в одиннадцать, приезжал в Хогсмид вечером, а когда привозил студентов с рождественских каникул, отъезжая в те же одиннадцать, прибывал на станцию к обеду, Гермиона старалась не думать. Богатое воображение могло увести в неведомые дали, через которые проносился состав, пересекая грани параллельных миров… Трезвый же взгляд на вещи подсказывал, что они просто едут другой веткой, о чём говорил пейзаж за окном. Но для мира магии такое объяснение явно чересчур приземлённое и скучное, а потому лучше верить в чудо. Иногда Гермиона позволяла себе такое. В конце концов, она в семь лет уже не верила в магию и волшебников, и, как оказалось, напрасно.
Ещё одним странным обстоятельством было то, что Поттер, явно пребывая в крайне нетерпеливом состоянии, встретил её на входе в большой зал вместе с недовольным Роном и чуть ли не силой проводил к столу.
— Я сейчас такое расскажу! Такое! Тут такое на каникулы было…
— Эм… может, сперва поужинаем? Я, знаешь ли, проголодалась. Или новости не терпят?
Гарри стушевался.
— Да нет, можно и потом.
— А лучше ей вообще не говорить, — пробурчал тихонько Рон. — Девчонки вообще не умеют хранить тайны. Я тебя предупреждаю.
— Да ладно тебе, — так же «тихо», отозвался Гарри. — Гермиона умная, может, она что знает и сможет чего посоветовать.
Гермионе захотелось пару раз стукнуться лбом о что-нибудь крепкое. Вот конспираторы… Интересно, они в самом деле думают, что говорят так тихо, что она их не слышит?
— Ребята, давайте, пока я ем, вы окончательно решите, стоит мне доверять ваши новости или нет?
Рон набычился, а вот у Гарри хватило совести покраснеть.
— Да не, мы, конечно, всё скажем. И ты права, поесть надо.
— Точно, поесть надо, — тут же переключил внимание Рон.
В связи с возвращением детей с каникул поговорить спокойно в гостиной Гриффиндора, где наверняка уже шло активное обсуждение проведённых каникул, вряд ли получилось бы, а потому троица устроилась в одном из заброшенных классов на старой развалившейся парте. Гермиона, когда её привели сюда, только удивлённо вскинула брови, многозначительно поглядела на столешницу, которую безуспешно и, судя по всему, штанами пытались протереть мальчишки. А ещё вернее они даже и не заморачивались наличием пыли. На галантное предложение Рона присаживаться вздохнула, глянула на потолок, потом снова на Рона. Демонстративно достала палочку и очистила стол, так же заклинанием подняла обломки стула в углу, подвела его к себе, починила с помощью репаро, очистила и аккуратно присела, положив локти на стол и выжидательно глядя на мальчишек.
Рон покраснел, что-то пробурчал под нос и быстро глянул на явно впечатлённого Гарри.
— Ну это…мы хотели… В смысле, Гарри, начинай.
Гарри кашлянул, запрыгнул на стол и начал… Гермиона слушала внимательно, искоса с умилением поглядывая на Рона Уизли. Ну вот как можно не любить эту рыжую прелесть? Открытый, честный мальчик… Ну, открытый в том смысле, что все чувства на виду, которые, честно сказать, скрывать даже не пытается. И наблюдать их смену на его лице было весьма забавно. Вот опять на его лице написано чуть ли не отвращение конкретно к ней. Не, Рон её, похоже, реально не любит, и делиться секретами мало того, что с девчонкой, да ещё и персонально с некой Гермионой Грейнджер, для него словно ножом по сердцу. Вон как морщится. Вот отвращение сменяется пониманием, что именно потому, что эта самая девчонка безропотно даёт ему списывать все домашние работы, у него куча времени на развлечения, его хвалит мама. Не жизнь, малина! А значит, ссорится с этой девчонкой ему совсем не с руки и надо её держать поближе. Поэтому нельзя высказать ей всё, что хочется. Засада.
На последней мысли досада на лице Рона проступила так явственно, что Гермиона в очередной раз умилилась.
Нельзя, но очень хочется… но нельзя… но хочется. Вот Рон глянул на Гарри, значит, снова сравнивает себя с девчонкой, и понимает, что сравнение далеко не в его пользу, поэтому Гарри может однажды надоесть с ним дружить, и он переключится на гораздо больше знающую Гермиону, несмотря на её противный характер… Ну, с его точки зрения противный. Значит, нужно показать эту самую девчонку в глазах Гарри самым плохим образом. Но тогда она с ним поссорится и может перестать давать списывать. Значит, нужно поделиться с ней тайной и привязать к ним поближе… Круг замкнулся, и на лице Рона снова проступает отвращение. Похоже его голову даже не посетила мысль, что Гарри может с ним дружить не для чего-то, не искать выгоды, а просто дружить. И что ему даже в голову не придёт мысль сравнивать друзей и выискивать среди них лучших и худших. Если бы у этой парочки не было общих интересов, ещё возможно, что дружба не выдержала бы времени, но интересы как раз есть: что Рон, что Гарри любят квиддич и могут болтать о нём постоянно. Правда, если Рон от квиддича реально фанател и, когда говорил о нём, становился похож на первых христианских проповедников, пытающихся обратить дикарей в истинную веру, то Гарри был спокойнее. Ему, скорее, нравились полёты сами по себе и чувство свободы, охватывающее его в процессе. И если всё это давал квиддич, почему бы и нет?
— Так, — проговорила Гермиона, когда Гарри закончил, и задумчиво оглядела потолок. Это то, о чём говорил дядя Толя? Контролируемое приключение? Но слишком уж много отдано тогда на случайности. Нет, скорее парни сами влезли, но вот интересно, будет ли директор вмешиваться? Гермиона вздохнула — стоило бы помолчать, но раз уж решила считать Гарри другом, то друзей предавать нельзя. Стоит дать повод поразмыслить, а там видно будет. Как говорится «ввяжемся в бой, а там посмотрим». В конце концов гриффиндорка она или погулять вышла? Приняв решение, девочка глянула на мальчишек: — Если суммировать всё сказанное, то трёхголовое чудовище принадлежит Хагриду и носит кличку Пушок. Собачку с милым именем он одолжил директору, для охраны нечто, что лесник взял в Гринготсе в тот день, когда водил тебя за покупками. Дело это вас не касается, а только директора и Фламеля. А Снейп это хочет украсть. Какой разносторонний человек.
