— У него был отличный шанс, — продолжил Анджело, откинувшись на спинку стула и держа руки ладонями вверх. — Он был один и приставил пушку к ее голове. Мы все спускали курки и хорошо знаем, как легко и быстро один выстрел обрывает чью-то жизнь. Все в этой комнате, за исключением леди, убивали кого-то.

Лицо Гайджа потемнело в углу, если это было возможно. Он был в прескверном настроении и до сих пор не знал, кто такой Хантер. А напоминание о человеке, которого отец заставил убить за воровство денег, не могло улучшить его состояние.

— Но если дело дойдет до этого, — заговорил Армо, прежде чем Гайдж успел произнести:

— Сомневаюсь, что эта женщина кого-то убьет. — Он перевел взгляд на меня. — Разве не так, принцесса?

Я выдержала его темный взгляд, не моргнув и не дрогнув. «Продолжай говорить и узнаешь».

Он ухмыльнулся.

— Твоя жизнь или его. Ты выстрелишь?

— Да. — Полагаю, что сказанное было лишь частично правдой. Если я должна, то сделаю. Но все зависит от человека.

Мир не делился на белое или черное, как думают некоторые.

Анджело покачал головой.

— Папа, у нас нет абсолютной уверенности, что мы можем доверять Карло Россо, но это и не означает, что вовсе не можем на него полагаться.

— Виноват, пока не доказано обратное, — огрызнулся на сына Армо. — У нас не гребаная демократия, figlio¹⁴. У нас, мать твою, диктатура!

И твоя задница у меня в руках. Ха-ха.

— Дариен? — окликнул Матиас, поворачиваясь к нему. — Ты молчалив, amigo¹⁵. Что думаешь?

Дариен хлопнул в ладоши и откинулся на стуле со вздохом.

— Я тренировал мальчика. И знаю, что он может в эту самую секунду войти сюда и всадить пулю между глаз каждому, прежде чем кто-то успеет направить на него пистолет.

Его слова повисли в тишине комнаты.

— Но я также знаю, что под его жестокой оболочкой есть сердце. — Мельком он посмотрел на меня, а я на свои руки, сложенные на коленях. — Думаю, что он похоронил его, чтобы быть таким, каким его хотят видеть. Энцио Романо — безжалостный человек, и он ожидает, что его семья останется прежней. И не важно, будь ты проклятым капо¹⁶ или просто сообщником. Он не воспринимает ничего, кроме абсолютной жестокости во всех аспектах своей жизни.

Никакого дерьма, вот почему я росла в Калабасасе, окруженная богатыми, фальшивыми и пустоголовыми придурками.

— Энцио Романо — мудак, — бросил Гайдж.

— И один из самых опасных, — ответил Армо, прежде чем Гайдж смог продолжить. — Он не из тех, с кем ты можешь тягаться, figlio. Он способен разорвать тебя еще до того, как ты закончишь предложение, но мы обсуждаем не Энцио Романо. Мы говорим о Карло Россо, и я хочу выяснить, насколько он опасен, прежде чем принять решение. Дариен? — он снова обратил свое внимание на Дариена.

Тот выглядел безразличным, потому что уже ответил на вопрос.

— Когда Карло было десять, он охотился лучше, чем мои ученики, которые по возрасту были вдвое старше него. Когда ему было двенадцать, я наблюдал, как он избил шестнадцатилетнего парня из конкурирующей семьи в мясо лишь за то, что тот пытался взять Адриану. Карло едва достиг половозрелого возраста, и тот парень должен был разорвать его на части, но не смог, — Дариен наклонился и глотнул воды.

Все молчали. Армо, Матиас, Анджело, даже Гайдж... никто не шевелился. Я не была уверена, дышали ли они, переваривая услышанное.

А я? Я даже не волновалась. Подняв глаза, встретила взгляд Дариена, когда он ставил стакан с водой на стол. Я знала об этих историях. И помню все в точности, потому что прокручивала их снова и снова в своей голове, когда мы ехали через всю страну. Даже после того как мы осели, продолжала думать о мальчике со стальными кулаками, как я дразнила его, а он брал на себя каждый удар, предназначавшийся мне.

— Однажды, когда ему исполнилось четырнадцать, а Адриане двенадцать, другой парень пытался заманить ее в ловушку, где ее ждали, чтобы похитить ради выкупа, — Дариен захрустел пальцами, а затем его губы растянулись в подобии улыбки, когда он перевел взгляд с меня на Армо. — Карло Россо сломал ему руку в три движения и оставил лежать на улице, истекающего кровью и кричащего от боли, пока они убегали с Адрианой. Неделю спустя мы покинули Нью-Йорк, я взял его на охоту, и парень застрелил бегущего оленя, попав животному между глаз. Так опасен ли он? — Теперь он смеялся, и мне тоже хотелось, но все, что я чувствовала, — это тупую боль.

Дариен прекратил смеяться так же быстро, как и начал, и в комнате резко похолодало.

— Да. Карло Россо — один из самых опасных молодых людей, которых я когда-либо знал, но он предан. Если захочет защитить Адриану, у меня нет сомнений, он убьет команду из двадцати мужчин голыми руками.

— Но откуда мы знаем, кому именно он предан? — спросил Гайдж. Его кулаки сжались до хруста, и я не осмеливалась на него посмотреть.

Я очень боялась, что он увидит печаль, которую испытывала. Из-за того что мне приходилось слушать все это про Хантера? Эта информация напугает кого угодно, ее противно слушать. Но я также знала и другое. Дариен был прав. Карло защищал меня каждый раз.

В детстве я всегда была мишенью из-за непростого статуса mafioso principessa. Мне с рождения суждено было быть ценным призом до тех пор, пока жива, но Хантер стал моим личным телохранителем. Я с трудом могу вспомнить ситуации, когда его не было рядом, если покидала крепость семьи Романо.

Гайдж прошел вперед и сел на стул. Звук удара кулаком по столу вырвал меня из собственных мыслей, и я закусила нижнюю губу.

— Мы не знаем, кому он предан! — отрезал он. — Если это Адриана, то, черт побери, прекрасно, что у нее есть личный телохранитель. Если нет, то она сама повесит мишень на свою чертову спину!

— Вон! — Армо так резко сказал это слово, что не осталось и тени сомнений относительно его значения… это приказ. — Гайдж, убирайся. Ты не можешь принимать участие в разговоре, пока не успокоишься.

Гайдж сжал челюсти, но спорить не стал. Он поднялся, опрокинул стул и пронесся мимо стола. Проведя рукой по моему плечу, когда пробегал мимо на выход из столовой. Дверь закрылась со скрипом, созвучным с его отчаянием.

— Прошу прощения за его поведение, — Армо смотрел прямо на меня, говоря эти слова. — Иногда он не способен контролировать свои чувства по отношению к тебе.

Я открыла рот, но не смогла произнести ни звука. Я, честно, даже не представляла, что можно ответить. Когда стало ясно, что я не собираюсь отвечать, мужчины чуть ли не накинулись на меня с обсуждениями о лояльности Хантера.

Я была не в силах что-то сказать, потому что сама не знала ответа. Я хотела… Боже, мне так ужасно хотелось думать, что он верен мне, потому что он один из немногих знал правду о родословной Романо. Мне хотелось верить, что глубоко внутри монстра, созданного моим отцом, осталась хотя бы частичка моего Хантера.

Мне хотелось верить, что причина, по которой он не выстрелил вчера, была в том, что он действительно заботился обо мне, а не потому, что я узнала его по глазам.

Конечно, это была его первая ошибка. Не у многих людей серебристые глаза. А таких, как у него, нет ни у кого. Его глаза, как бриллианты, на идеальном, с резкими чертами лице.

Я надеялась, его сердце было таким же — бриллиантом в грубой оболочке. Я не часто обращалась к Богу, но помолилась тогда, чтобы это не оказалось несбывшейся мечтой.

И я не знала, выдержит ли мое сердце, если в действительности он окажется убийцей до глубины души.

— Простите, — сказала я, когда в разговоре появилась пауза. — Я собираюсь отыскать Гайджа.

Дариен коротко кивнул мне, я встала и вышла из комнаты. Постоянно задаваемые вопросы и пристальное внимание сводили с ума. Мне нужно было выбраться оттуда, а повод найти Гайджа показался наилучшим.

Я обошла весь первый этаж, но не нашла его. Заметила, что задняя дверь была приоткрыта, и решила, что он, вероятно, отправился во двор. Вышла на улицу босиком и сошла с дорожки на траву. Ярко-зеленые травинки щекотали между пальцев, когда двигалась через двор к бассейну. Я точно знала, где его искать, и оказалась права.