В шумном и прохладном тамбуре Денис признался мне в любви. Странно. Я часто представляла себе его признание, всё гадала, когда и где это произойдёт. Вечером или утром? В школе или на парковой аллее? Произнесёт заветные слова вслух? Напишет с.м.с? Позвонит? Но я даже предположить не могла, что Денис признается мне в своих чувствах под стук колёс. Синий вечерний сумрак растекался по обшарпанным стенам, клубился в углах и под ногами. Было немного жутко стоять вот так, чувствовать холод, проносящейся мимо улицы, проникающий из щелей. В сгустившемся мраке я почти не видела лица Дениса, но это казалось мне романтичным, загадочным. Пропахший табаком, мочой и ржавым железом тамбур стал самым родным и уютным местом на планете. Мы тонули в густой синеве, растворялись в грохоте колёс. В голове торжественным набатом стучала лишь одна мысль, от которой в груди алым цветком разрасталась радость: « Это свершилось! Я нравлюсь Денису, он сказал мне об этом!» И от восторга, накрывшего меня с головой, хотелось свернуть горы. Во мне бурлила энергия, которая требовала выхода. Ну всё, десятый «А», держитесь!
Для того, чтобы класс не скучал и вёл себя прилично, в первый день нашего путешествия я прочла несколько докладов об Эвилии, а во второй устроила поэтический конкурс. По прибытию нас встретил Эвил. Было смешно смотреть, как подпрыгивает его маленькое зелёное тельце в фиолетовых и ярко-розовых пятнах, как дёргаются прозрачные трубочки, торчащие во все стороны. Маленький шарик, едва достающий до колена, источал густой дух канализации, а произнося слова на международном, скрежетал и лязгал, словно прокручивал несмазанные шестерёнки, путал слова, не правильно ставил ударения. И я, по началу, испугалась, что кто –нибудь из ребят засмеётся и, тем самым, оскорбит, представителя Эвильского народа. Но одноклассники ни чем не выдали отвращения к специфическому запаху, да и речь нашего гида тоже никому смешной не показалась, и я вздохнула с облегчением.
А потом была увлекательная экскурсия. Нам показали жилища Эвилов – широкие, извивающиеся по земле, подобно гигантским змеям, тёмно– зелёные трубы, выставку автомобилей и самолётов. Автомобили напоминали огурцы и цветом и формой, а самолёты круглые, красные, с короткими крыльями вызвали невольную улыбку. Мы видели, как иная, совершенно не похожая на нас, разумная форма жизни питается. От огромного количества салатовых клубочков рябило в глазах, а от удушливого запаха к горлу подкатила тошнота. Попискивая и поскуливая они погружали свои прозрачные трубочки в землю, и было видно, как по ним бежит что– то светло– коричневое, устремляясь к круглому тельцу. Эти существа питались исключительно соками почвы и солнечным светом, не имели пола и размножались спорами. Они не ощущали ни тепла ни холода, не чувствовали боли и регулировали размеры своего тела от двух метров, до двух миллиметров, в зависимости от решаемой задачи. Кстати эту метаморфозу нам тоже продемонстрировали. Признаюсь честно, меня передёрнуло от гадливости, когда наш проводник с начала раздулся, превратясь в безобразный валун величиной с дом, а спустя мгновение, сжался в горошинку.
А вот гостиница, в которую нас поселили, оказалась довольно обычной, человеческой. С милой вежливой девочкой за стойкой регистрации, некоторые люди уезжали в Эвилию на заработки, с лифтом, просторным холлом, длинным коридором с ковровой дорожкой непонятного цвета, на полу и двухместными номерами.
И теперь, такой замечательный день, полный открытий и новых знаний завершиться банальным дёрганием под отупляющую музыку. Ну да ладно, в конце концов, цель оправдывает средства. Денис пригласит меня на танец, во время которого мы обсудим с ним увиденное, я предложу ему подготовить доклад о нашем путешествии и прочитать его перед всей школой в актовом зале. Мы будем готовиться с ним вместе, сидеть рядом, чуть касаясь друг друга рукавами…
В дверь комнаты постучали, и на пороге возникла Светка. Вот только её здесь не хватало. Если бы не Аришка, моя лучшая подруга, я бы давно поставила эту тупую куклу на место. Меня раздражало в Светке буквально всё и льняные кудряшки, и наивные голубые глазки, и кружевные кофточки, обтягивающие огромную грудь. Кстати Светкину грудь я ненавидела больше всего. На неё пялилась вся мужская половина класса, а Светка, вместо того, чтобы смущаться, гордилась этим. Аришка и Светка были двоюродными сёстрами. Их семьи собирались на праздниках, ездили на пикники, работали на дачном участке. И от осознания того, что Аришка со Светкой, без меня сидит у костра, украшает новогоднюю ёлку, бродит по магазинам в поисках подарка для мамы и бабушки, пропалывает морковь на даче, становилось гадостно. И когда эта белобрысая дура начинала восторженно вещать, как они с Ариной проводили выходные, я мечтала взять в руки кувалду, и обрушить её на тупую блондинистую голову.
– Вы готовы, девчонки? – пропищала Светка.
От неё пахло карамелью и клубникой. Тьфу! Вся такая сладенькая, аппетитная, в своём розовом платье с рюшечками, словно пирожное.
– Ариш, а помнишь, как мы на Новый год, когда ещё тётя Лиза с Маратиком приезжала…
– Избавь меня от трогательных семейных воспоминаний, – раздражённо прервала я, ощущая, как от ревности сводит скулы. Это она специально, знает, стерва, чем меня задеть.
– А что я такого сказала? – блондиночка непонимающе обратила свой небесный взгляд на сестру, ожидая поддержки.
Ну, дорогая, ты сама напросилась.
– Клуб и бордель не одно и то же,– холодно проговорила я. – Немедленно сними это!
Мой указательный палец ткнул в розовые рюши.
Светка в испуге отшатнулась, обхватив себя за плечи, крест накрест, словно боялась, что я сорву с неё этот нелепый кукольный наряд. Правильно боялась. Это как раз я и собиралась сделать.
– Некогда тратить время на переодевания, – вмешалась Арина, стараясь убить двух зайцев, и меня поддержать и за сестру вступиться. Нет уж, милая подруженька. Так дело не пойдёт, и нашим и вашим. Я сильнее, а значит– в своём праве.
Вытянув из недр своего чемодана пижаму, я швырнула её в Светку.
– Пойдёшь в этом! Иначе, я буду вынуждена сообщить отцу, что ты подражаешь вампирским женщинам.
От неожиданности Светка икнула.
– Я не подражаю, с чего ты взяла, Верочка. Платье не вампирского производства, я его купила на распродаже…
На белом лице выступили багровые пятна, от чего девушка тут же потеряла пятьдесят процентов своей привлекательности.
– Это шифон, – я брезгливо дёрнула за рукав– фонарик с такой силой, что ткань затрещала. – Лёгкий, полупрозрачный, подходящий для жаркого Далерского климата, не так ли? А ещё совсем недавно, ты заикнулась о том, что тебе надоела зима и хочется, чтобы круглый год было лето. Говорила ?
Светка часто закивала, словно этими бессмысленными движениями пыталась сменить мой гнев на милость. Вот только меня уже несло. Не люблю, когда кто– то посягает на то, что по праву должно принадлежать мне.
– Ну вот, сама призналась. Так стоит ли мне расценивать твой наряд и твои высказывания, как пропаганду вражеской культуры и образа жизни? А может ты и твоя семья члены тайной организации. Знаешь ли, одну такую подпольную шайку уже накрыли. Кучка идиотов хотела свергнуть СГБ, готовила бунт, правда не в нашем городе, а в столице. Но может быть, ваша семейка имеет к этому отношение? Надо бы сказать отцу, пусть разберётся.
Ох, с каким удовольствием я прочла удивление и страх, панический страх затравленного зверька на миловидном личике.
Аришка застыла в немом изумлении, подобной жестокости она от меня не ожидала. Да, откровенно говоря, я и сама от себя такого не ожидала. По истине, все светлые мысли приходят внезапно. Теперь мне не терпелось оказаться в клубе, чтобы посмотреть на вытянутые лица одноклассников да и не только их, когда перед ними появится чудо в пижаме, на три размера уже.
– Прости меня, Верочка, я больше так не буду, – беспомощно залепетала кукла.
Я дьявольски расхохоталась. Детский сад да и только! Да кого трогают её «Прости». Вот дура то!
