– Извини, Эрика. Придется отложить до следующего раза. Вообще-то предполагалось, что сегодня вечером я буду свободен. Кстати, что ты собиралась сказать?

– Да ничего. А кто звонил?

– Старший инспектор Хадсон. Она застряла в снегу. То есть не то чтобы застряла, но она едет из центра Лондона, а дороги в плохом состоянии.

– Нью-Кросс близко, я поеду с тобой, – сказала Эрика, отодвигая тарелку и схватив со столешницы свою сумку и удостоверение.

Он прошел за ней в прихожую, на ходу надевая куртку. Эрика посмотрела на себя в маленькое зеркало, отерла жир у рта и провела рукой по коротким светлым волосам. На лице не было косметики, и она заметила, что за неделю рождественского отпуска, даже при ее высоких скулах, оно успело округлиться. Поймав его взгляд в зеркале, она увидела, что он помрачнел.

– Ты против?

– Нет. Но поедем в моей машине, – сказал он.

– Нет, я еду на своей.

– Ты и сейчас будешь навязывать мне субординацию?

– О чем ты? Ты едешь на своей машине, я на своей. Поедем колонной.

– Эрика, я к тебе пришел рыбу с картошкой поесть…

– Просто поесть?

– Что ты хочешь сказать?

– Ничего. Тебе позвонили по работе, и мне кажется совершенно логичным, что я как старшее должностное лицо буду присутствовать на месте происшествия. Особенно учитывая, что старший инспектор Хадсон задерживается… – на этой фразе ее голос оборвался. Она поняла, что перегнула палку.

– «Старшее должностное лицо». Ты так и будешь мне об этом напоминать, да?

– Надеюсь, ты и сам не забудешь, – отрезала она, надевая куртку и выключая свет. Из квартиры они вышли в напряженном молчании.

Подсвечивая фарами валивший с неба снег, Эрика свернула с загруженной дороги на Татерсол-роуд. Через мгновение за ней последовал Питерсон. На углу был расположен салон кухонной мебели, перед ним была большая парковка. На заснеженном асфальте голубыми бликами мерцали сирены трех патрульных машин. В горку шел сплошной ряд таунхаусов. Жильцы высовывались из дверных проемов и с любопытством наблюдали, как полиция разматывает оградительную ленту и обносит ею парковку салона. Сам салон примыкал торцом к первому жилому дому и был началом длинной цепочки зданий. К радости Эрики, около патрульных машин она увидела инспектора Мосс, о чем-то беседующую с полицейским. Эрика знала, что ей можно доверять. Когда-то они вместе расследовали несколько убийств. Припарковавшись на противоположной стороне улицы, Эрика и Питерсон перешли дорогу.

– Рада встрече, шеф, – приветствовала Эрику Мосс, зябко кутаясь в куртку и поднимая повыше воротник, чтобы защититься от летящего снега. Она была невысокого роста и крепкого телосложения, с короткими рыжими волосами и веснушчатым лицом. – Ты здесь в официальном статусе?

Эрика и Питерсон ответили одновременно. Она сказала «Да», а он – «Нет».

– Подождите нас несколько минут, – обратилась Мосс к полицейскому. Тот кивнул и направился к машине.

– Я была с Питерсоном, когда ему позвонили, – объяснила Эрика.

– Всегда рады твоему присутствию, босс. Я просто думала, что это дело возьмет старший инспектор Хадсон.

– Я побуду здесь до ее прибытия, – сказала Эрика, часто моргая, чтобы снег не попал в глаза.

Мосс смотрела куда-то в сторону. Возникла неловкая пауза.

– Могу я увидеть тело? – нарушила тишину Эрика.

– Это молодая женщина, со следами жестоких побоев, – начала рассказывать Мосс. – Студент из крайнего таунхауса пошел выбрасывать мусор и обнаружил тело. Сообщение принял один из наших сотрудников. Следователи и криминалисты еще не приехали – мешает погода.

– Найдутся лишние комбезы? – спросила Эрика.

Мосс кивнула. Они направились к заградительной ленте, растянутой по периметру парковки. Эрика несколько нарочито остановилась, ожидая, что Питерсон поднимет ленту для нее. Она бросила на него выразительный взгляд, он поднял ленту, и она ступила на парковку.

«Черт возьми, они теперь пара, что ли, – пробормотала себе под нос Мосс. – Говорят же, никогда не работай с детьми и животными. Еще про парочки забыли».

Она пошла за ними и тоже надела спецкомбинезон. Нырнув под ленту, они подошли к большому контейнеру со строительным мусором, прицепленному к стене. Полукруглая крышка была откинута назад. Мосс направила внутрь мощный фонарь.

– Боже, – выдохнул Питерсон и, закрыв рот рукой, отступил назад.

Эрика не отвела взгляд и смотрела не моргая.

На стопке аккуратно сложенных разобранных картонных коробок на правом боку лежало тело жестоко избитой молодой женщины с длинными темными спутанными волосами. Глаза распухли, на голове – следы запекшейся крови. Скрещенные ноги – в ранах и порезах. Из одежды на ней была только маленькая футболка, пропитанная кровью настолько, что невозможно было определить ее изначальный цвет. Ниже пояса она была голая.

– И посмотрите на это, – тихо сказала Мосс и направила фонарь на макушку с проломленным черепом.

– Ее нашли студенты? – переспросила Эрика.

– Да. Они ждали полицию на улице. Их дверь выходит на парковку, поэтому мы уже не могли впустить их внутрь, когда огородили место происшествия.

– Где они сейчас?

– Их посадили в патрульную машину чуть дальше по улице.

– Давайте закроем до прибытия криминалистов, – сказала Эрика, заметив, что снег уже лег тонким слоем на труп и картонные коробки.

Питерсон медленно опустил крышку.

Со стороны полицейского кордона послышались голоса и сигналы рации. Старший инспектор Хадсон, миниатюрная блондинка с короткими волосами, стояла рядом с высоким худым мужчиной с бледным вытянутым лицом. Это был старший офицер Спаркс. На нем был плохо сидящий и неопрятный костюм, жирные черные волосы были откинуты со лба.

– Эрика, а ты что здесь делаешь? Я думал, ты уже в другой галактике, – вместо приветствия сказал он.

– Я теперь в Бромли, – ответила она.

– И я там же.

Хадсон усмехнулась.

– Да. Все это очень смешно, – заметила Эрика. – Как и труп избитой до смерти девушки в мусорном баке.

Хадсон и Спаркс приняли серьезный вид.

– Эрика просто приехала помочь. Погода замедляет все процессы, а она живет рядом, – объяснила Мосс.

– Она была со мной, когда мне позвонили. Я тоже рядом живу, – вступил Питерсон, но Эрика бросила на него предостерегающий взгляд.

– Понятно, – сказал Спаркс, перехватив ее взгляд. Он замолчал, как бы мысленно сохраняя его в памяти для последующего использования против нее, а затем пошел к ограничительной ленте и поднял ее рукой в черной перчатке.

– Эрика, сдай комбинезон. И подожди меня за кордоном. Нам нужно поговорить.

Мосс и Питерсон хотели было что-то сказать, но Эрика покачала головой и пошла в сторону улицы.

Выйдя за пределы огороженной зоны, она принялась ходить взад-вперед по улице в оранжевом свете уличного фонаря. Спасаясь от порывов ветра, она подняла ворот куртки, засунула руки поглубже в карманы и вся сжалась. Когда к кордону подъехал черный микроавтобус с криминалистами, ее охватило чувство бессилия. Несмотря на мороз, возвращаться в машину не хотелось. В бардачке лежала пачка сигарет, предназначенная для экстренных случаев. Курить она бросила несколько месяцев назад, но в моменты стресса ее снова настигала жажда никотина. Тем не менее из-за Спаркса она срываться не собиралась. Через несколько минут он появился у выезда с парковки и подошел к ней.

– Эрика, зачем ты здесь? – спросил он ее. В свете фонаря она заметила его седину и изможденный вид.

– Я же уже объяснила: узнала, что инспектор Хадсон задерживается.

– А откуда ты узнала?

– Я была с Питерсоном, когда ему позвонили, – чуть помедлив, продолжила Эрика, – но хочу подчеркнуть, что он ни в чем не виноват. Я не дала ему выбора.

– Ты была с ним?

– Да…

– Несколько странный выбор, не считаешь? – спросил он с усмешкой, и, несмотря на мороз, Эрика почувствовала, как у нее загорелись щеки.