Отступление: Я конкретно ступила во второй главе и не написала в примечании про этот пылесосик Гетти, про который они там болтали. Думала, что пылесос как пылесос, ну и чёрт с ним, но я всё-таки решила загуглить, и, оказывается, этот пылесос выглядит так – http://www.iwantoneofthose.com/gift-gadgets/hetty-the-hoover/30002964.html, и, мне кажется, я обязана вам сказать, потому что да, это значительный нюанс! (нет, это нельзя было написать в примечании, потому что нельзя, а еще потому, что он встречается в этой главе)

***

Луи знал, что Зейн будет молчать недолго.

Прошло три недели с того момента, как он съехал с квартиры Гарри, и пока у него успешно получалось избегать встреч с ним. Каждый четверг Луи придумывал историю для Зейна про то, почему он не мог пойти с ним на ланч. Для другого любого повода, он притворялся, что находится где-то ещё, у него много бумажной работы, нужно сделать домашнюю работу на следующий день, или же он ушёл с другими друзьями.

На этот раз он, однако, не смог отвертеться. Зейн сидел рядом с ним со строгим и в то же время обеспокоенным выражением на лице, скрестив руки.

— Я правда не знаю, понимаешь ли ты концепцию дружбы, но то, что ты делаешь, полностью с ней не сходится.

Луи закатил глаза.

— Мы были на ланче в понедельник, не так ли? Мне жаль, что я не могу видеться с вами каждый день, ребята.

— Не в этом смысл. Я не прошу тебя встречаться с нами каждый день, – ответил Зейн. – Я не глупый, Луи. Ты всё отменяешь каждый раз, когда приходит Гарри.

— Это совпадение, – заверил он.

— Луи.

— Что? – он встал на ноги и взял сумку. – У меня просто уже есть планы на вечер пятницы.

— Нет у тебя никаких планов. Ты просто не хочешь приходить, потому что Гарри там тоже будет, – Зейн встал, преграждая Луи выход из кабинета. Они остались после урока, когда все ушли, и были абсолютно одни в маленьком лекционном кабинете сейчас. Пока не начнётся другой урок, и не зайдут студенты. Что было весьма близко, к счастью Луи. Он правда не хочет продолжать разговор, который начался.

— Я же не понимаю, почему ты хочешь провести вечер с друзьями, в любом случае, – поспорил Луи, чтобы отвлечь Зейна от настоящей темы. – Это твоя годовщина, Зейн. Не стоит ли тебе, не знаю, отвести Лиама в какой-нибудь шикарный ресторан, быть милым-пушистым, целовать его во время романтического ужина в освещении свечи и трахаться всю ночь?

Зейн ухмыльнулся:

— Это будет в четверг; на нашу настоящую годовщину. А в пятницу мы бы хотели отпраздновать с нашими ближайшими друзьями.

— Когда именно Найл и я попали в круг “ближайших друзей”?

— Я правда не могу сказать, как Найлу удалось это сделать, – ответил Зейн, пожав плечами. – Но ты определённо сделал это в ту ночь, когда у нас Лиамом был секс в твоей кровати.

Луи съёжился на это и издал стон.

— Нет, пожалуйста, я честно никогда не хотел подтверждения этого.

— В любом случае, ты никогда не спал в этой кровати, – Зейн поднял бровь. – Насколько я знаю, ты проводил ночи у Гарри.

Хмурясь, Луи посмотрел на дверь, пытаясь придумать, как бы ускользнуть от Зейна и выбраться оттуда.

— Он тоже часто спал в моей кровати.

— Смысл в том, – напомнил ему Зейн, – что вы, ребята, делили кровать.

— Не твоё дело, Зейн.

— Луи, – снова сказал он, и его тон стал очень серьёзным. – Ты знаешь, что нравишься ему, да?

— Разумеется, – ответил Луи, и ему правда не нравилось, куда заводит этот разговор. – Мы друзья.

— Не в этом смысле. Ты ему нравишься.

Злость поднялась в груди Луи.

— Ты осёл, Зейн.

Зейн надул губы:

— Что?

— Если бы я сам не додумался, это было бы очень грубо с твоей стороны – выдавать такие новости, – скрестив руки на груди, пялился на него Луи. – Не ты должен мне это говорить.

Виноватое выражение распространилось по лицу Зейна.

— Да. Наверное, ты прав. Извини. Но, – добавил он и с надеждой посмотрел на Луи, – ты сказал, что уже сам догадался.

— Я не тупой, Зейн, – ответил Луи. – Я могу сказать, что он привлечён. Дело в том, что он не хочет этого.

— Он, вероятно, просто ещё не понял, – пожал плечами Зейн. – Он тебе сильно нравится, не так ли?

Луи искренне ненавидел то, что это звучало так, будто им было по семнадцать, и Гарри был лишь простой влюблённостью. Это было намного более значимым, а также намного сложнее.

— Нравится, – ответил он. – И он мне нравился с самого начала. Чёрт, кажется, ты единственный человек, который знал, что я хотел трахнуть его с того момента как увидел в первый раз.

Зейн улыбнулся на это.

— Это правда. Что ж, так почему вы, ребята, просто трахнулись и разделили свои пути таким образом, когда, очевидно, нравитесь друг другу?

— Я правда не хочу об этом разговаривать, – ответил Луи и попытался снова пройти мимо Зейна, но тот остановил его, обвив рукой бицепс.

— Я не спущу тебя с крючка, Лу.

— Иди к чёрту, – возразил Луи и освободился от хватки, но больше не попытался уйти. Это правда не касалось Зейна, и Луи вообще не понимал, почему унизительная правда была так для него важна. – У меня честно нет ни малейшего понятия, почему ты думаешь, что у нас с Гарри был секс.

Зейн нахмурился:

— Подожди, что? – его лицо приобрело странное выражение, а рот приоткрылся. – Не было?

— Был однажды, – заметил Луи. – Это было всего лишь один раз.

Зейн до сих пор пялился на него в неверии.

— Это, на самом деле, тебя не касается, но если тебе нужно знать, – сказал ему Луи и освободился от вздоха, – он меня отшил.

— Он тебя что? – Зейн сделал шаг навстречу к Луи. – Когда? Почему?

— Ты можешь быть ещё более любопытным? – серьёзно фыркнул Луи. – Я понимаю, что нравлюсь ему в каком-то смысле, и он определённо привлечён. Сейчас я с небольшой отдалённостью даже могу сказать, что у него есть собственнические чувства по отношению ко мне, – признавать это действительно причиняет боль, и Луи ненавидел это. Ни у кого не было достаточно сил, чтобы причинить ему боль. Особенно не у Гарри Стайлса, которому удавалось владеть сердцем Луи, даже не отдавая взамен своё. И это то, как обычно всё работает, не так ли? Ты влюбился, вы сошлись, провели замечательное время, включая все клише, а потом твоё сердце разбилось, когда один из вас решил, что достаточно.

Это нечестно, что у Луи было разбитое сердце без какого-либо предшествующего замечательного времени.

— Я уверен, что он этого не хотел, и он милый парень, всё такое, но он играл со мной то горячо, то холодно, и с меня достаточно, – пожал плечами Луи. – Я не собираюсь больше терпеть это дерьмо.

Зейн просто пялился на него какое-то время.

— И ничего между вами не было? – видимо, он не мог в это поверить.

Луи потряс головой.

— Смотри, я никогда не останавливал его, когда он пересекал дружескую линию. Но каждый раз после он говорил мне одну и ту же чёртову вещь – что мы друзья, и что я не его тип. Он определённо был привлечён, и его занесло. Но у него было три месяца, чтобы решить, хотел ли он по-настоящему быть со мной. Три месяца, в течение которых мы были вместе каждый день, – Луи снова пожал плечами, и сейчас, когда он высказался, пришло чувство реальности этого. Не осталось никакой надежды на него и Гарри. Что бы там ни происходило, это уже не сработает, оно ушло слишком далеко, чтобы развить что-то большее на этом этапе. – Он не изменил своё мнение за это время, так что я сомневаюсь, что сейчас есть что-то, чего можно ожидать.

Он ненавидел эту жалость и сострадание на лице Зейна.

— Не смотри на меня так, Малик, – простонал Луи и закатил глаза. – Не то чтобы он любовь всей моей жизни, и я весь такой с разбитым сердцем из-за этого, что каждый раз плачу перед сном в подушку, – о боже, почему он чувствовал, будто лжёт? Луи не плакал из-за Гарри – не до сегодняшнего дня. Он, вероятно, просто сделает это, когда доберётся домой.

— Что ж, это просто… – Зейн пожал плечами. – Мне жаль? Я могу только представить, какого это иметь Лиама, который ведёт себя так со мной, без настоящих… ну, отношений со мной? Я полагаю?