Я был из тех людей, кто не мог никого удержать в своей жизни, из тех, кто отдавал свое предпочтение гордому одиночеству еще с самого детства. У меня не было ни крепкой семьи, о которой я так мечтал, ни верных школьных друзей, приглашающих меня в вкуснейшую закусочную после изнурительных уроков. Все, что у меня было — надежда. Надежда на то, что когда-нибудь я смогу рассказать ей о своих глубоких чувствах, сумев не при этом разочаровать, не спугнуть её, потому что мне так отчаянно хотелось быть с ней всегда рядом: по утрам наливать ей колумбийский кофе, обязательно с двумя ложками сахара, часами проводить время за любимыми фильмами, играя с ее пшеничными волосами во время просмотра, поддерживать ее, даже тогда, когда, казалось бы, весь мир обрушился на хрупкие девичьи плечи.

Одного я не знал: чего хотела она? Быть может, как все нормальные люди, закончить старшую школу с отличием, а затем поступить в какой-нибудь престижный ВУЗ, делая огромный вклад в свое будущее? Покинуть навсегда этот тесный Ривердейл, стирая из памяти наше общее детство, всех тех людей, что когда-либо имели что-то общее с ней? А может, ей хотелось тоже обрести родственную душу, чтобы не чувствовать себя такой ненужной по вечерам в своей кукольной комнате? Возможно, именно по этой причине, она часами сидела на своем холодном подоконнике и смотрела на окна напротив, наблюдая в них жизнь, которая проходит ее стороной. Что, если бы этот Арчи все-таки выбрал не стервозную Веронику Лодж, а Бетти? Я сотню раз задавался этим сложным вопросом и пытался найти на него объективный ответ, но, к сожалению, так и не смог, потому что не был уверен, что-то, что сейчас происходит между нами — это результат правильного выбора.

И все же, кто мы друг для друга, Бетти Купер? Наивные дети, которые так любили играть в салочки на единственной площадке нашего городка, по очередности пятная друг друга со всей силы в спину или же до безумия глупые подростки, что смогли пройти друг друга мимо, не заметив в глазах что-то масштабное, значимое, притягательное?

Так много вопросов, которые я бы хотел задать ей, но не мог из-за сложившихся обстоятельств и теперь вряд ли смогу, потому что мне придется наглухо закрыть нашу с ней дверь, чтобы дать нам шанс пережить этот смертельный ураган, в эпицентре которого мы случайно оказались, который буквально готов испепелить нас и развеять наш прах по ветру.

Придет время и ты поймешь, что прощание — это отнюдь не конец. Надеюсь, тогда я все еще буду рядом.

***

— Джаг, — неуверенно позвала его я, медленно поднимаясь с развороченной из-за былой страсти кровати, пытаясь хоть как-то прикрыть свою соблазнительную наготу скомканным пледом, лежавшим подо мной. — Ты…

— Черт, я… — Джагхед явно находился в сильном замешательстве, переминаясь с ноги на ногу, то и дело прочищая свое горло. Неужели все-таки он понял, что был моим первым? — Я должен срочно бежать.

— Куда, куда постоянно ты пытаешься сбежать от меня? Разве не пришло время просто сесть и поговорить о том, что произошло между нами? Или для тебя это не важно? — мои руки самопроизвольно теребили мягкий уголок ткани, а по ляжкам все еще упрямо что-то стекало вниз, оставляя за собой багровые дорожки, заставляя меня робеть, еще больше закутываясь. — Я так больше не могу.

— Все, что произошло между нами… прекрасно, и я никуда не пытаюсь спрятаться, убежать, просто мне действительно нужно решить кое-какие неотложные дела, — он опустил свой туманно-зеленый взгляд вниз, чтобы сконцентрироваться на поисках своей одежды, но вместо задуманного, увидел мои испачканные кровью ноги. — Это кровь? Беттс, что произошло? Я поранил тебя?

Его зрачки расширились, он стоял передо мной, словно прибитый, в ещё большем смятении, не зная, как ему действовать в следующую минуту.

— Джагхед, я не успела сказать тебе, — нерешительно проговорила я, пытаясь отследить его реакцию на сказанные мною слова, но во рту предательски пересохло из-за гложущей меня обиды, он ведь так и не смог сам догадаться. — Я была девственницей до нашего…

— Занятия любовью? — Джонс удивленно хлопал глазами, желая немедленно раствориться в этом напряженном воздухе, чтобы избежать продолжения до боли неловкого разговора. — Боже, Беттс, как я мог? Почему ты позволила мне? Я не тот, кому стоило бы доверять подобное. Что ты теперь запомнишь на всю свою жизнь, что какой-то пресловутый паренек в странной серой шапочке просто поимел тебя в съемной квартире, а затем бросил тебя, оставив один на один со своими мыслями?

— Бросил меня?

— Скорее оставил, позволив случиться тому, что должно. Ты не поймешь меня, если я расскажу, — он виновато отвел свой взгляд на дверной проем, быстро надевая на себя лежавшую под его ногами одежду. — Пообещай мне, что сегодня же отправишься домой, откажешься от этого дурацкого проекта по журналистике и попытаешься забыть обо мне?

— Но я не понимаю… Ты просто воспользовался мной? Это и был твой план? Или ты бежишь, сломя голову, от внезапно навалившейся ответственности? Я не думала, что ты способен на такое, как же я ошибалась.

— Я не смогу остаться, Беттс, как бы я этого не хотел, — Джагхед устремился к выходу, попутно оглядываясь на меня, стоящую посреди серой пыльной комтаты в коричневом пледе, пытаясь запомнить меня такой: убитой, растерзанной на мелкие, окровавленные клочки, им же. Так ему было бы сложнее вернуться обратно. — Запомни меня таким.

***

В следующее мгновение в коридоре что-то загромыхало, полностью выбивая Элизабет и Джагхеда из колеи, заставляя их невольно вздрогнуть и обернуться. Блондинка сразу же прокрутила в своей голове возможные варианты, но остановилась на том, что ее обезумевшая мать решила навестить ее, выпросив дубликаты ключей от квартиры у директора Везерби, из-за того что не отвечала на провокационные сообщения. Однако, в отличии от полураздетой девушки, Джонс точно знал, кто нарушил их покой.

— Так, так, так, нерасторопный Джей-Джей, разве я не предупреждала тебя, что произойдет, если ты не выполнишь свою часть уговора вовремя? — раздался чей-то звонкий женский голос прямиком из прихожей. — Ты думал, что тебе удастся спрятаться в Саутсайде? Не тут то было. Сюрприз.

В комнату уверенно зашла брюнетка, а затем еще парочка мускулистых парней, которые выглядели очень озадаченными и сконцентрированными. Они с презрением обвели взглядом опешившего Джонса, а затем встали, скрестив руки перед собой, ожидая приказа от хрупкой «Змеи».

— Крошка Беттс, ты оправилась от… — леденящая рука Тони указала на израненную шею Бетти, — Мне даже пришлось помочь нашему лидеру, чтобы доставить тебя в этот прекрасный дом. Жаль, что временный и такой убогий.

— Тони… — Джагхед подошел ближе к девушке, заставив ее переключить все свое внимание на себя. — Она тут не при чем. Я во всем виноват, заберите меня, изгоните из банды или просто убейте. Только не трогайте ее.

От этих слов у Купер перехватило дыхание, она чувствовала всю абсурдность происходящего, ведь она была совершенно не готова к прибытию «гостей», что можно было понять по ее многообещающему внешнему виду. Волосы-сосульки спадали на округлые плечи, а колючий плед едва ли прикрывал самые интимные места, губы были распухшими, а глаза до нельзя размазанными. Именно этот внешний вид приковывал неодобрительные взгляды грозных парней.

— Нет, — протянула Топаз, властно скрестив перед собой руки, пытаясь занять доминирующее положение, — Это мы проходили. Я пришла сюда не для того, чтобы навредить тебе, ЭфПи Третий, а для того, чтобы раскрыть тебя в глазах этой глупой северянки. Твоя история не напугала нас, но ее чувственное сердечко вряд ли сможет принять подобную информацию о своем доблестном рыцаре.

— Какой смысл? Позволь ей просто вернуться обратно домой и все будет окончено. Я останусь в Саутсайде.

— Не думаю, что такой исход событий возможен. Нам нужен лидер, а у лидера не должно быть слабостей, иначе он утратит свою объективность, не так ли? Ты обещал «Змеям», что сможешь поддерживать наше существование, обещал, что не оставишь и не променяешь, но что я вижу? Папочка будет недоволен…