Честное слово, такая их самостоятельность мне куда дороже, чем любое автоматическое послушание, выработанное на дрессировочной площадке!
Внутренний голос
И все же биополевой контакт нужен собаке вовсе не для того, чтобы из праздного любопытства рыться в чужих мыслях как в чужих письмах. И не только для того, чтобы лучше понимать хозяина, как бы ни было это важно для всякой нормальной собаки. Гораздо чаще они пользуются этими возможностями в целях чисто практических - для передачи той или иной информации и побуждения к правильному поведению.
Вчера Кайса опять забралась без спросу на Джинечкино место на моей кровати. Устроилась поуютнее, свернулась клубочком, так как в комнате было прохладно, и успела основательно задремать. Тут явилась валявшаяся до тех пор в кресле старшая сестра. Не издав ни звука, она остановилась неподалеку от сладко спящей маленькой нахалки. Джи стояла, глядя на забывшую приличия сестренку без тени возмущения или раздражения, но в высшей степени недоуменно. Сама по себе эта сцена далеко не нова - вы ведь помните, что Джинка нередко так делает. Только в этот раз Кася крепко спала и никак не могла видеть ее уничтожающих взглядов! Но Джи, казалось, так и не сделала ничего, чтобы ее разбудить. Она как будто просто стояла и ждала единственно верной реакции, а я с удовольствием и интересом наблюдала за развитием событий.
Каська заворочалась. Приоткрыла невидящие спросонья глаза. И, даже не успев толком разглядеть Джинку, опрометью бросилась в другой угол постели, чтобы освободить лучшее местечко для законной владелицы. Не раз и не два Джи, оглядев спящую сестру, без претензий укладывалась на другое место. Но в этот раз ей заблагорассудилось выгнать младшенькую, и она сделала это с полным успехом. И ведь - без звука, без движения! Тем самым внутренним голосом, который я слышу никак не менее отчетливо, чем она - мой.
Именно так я это для себя и называю - не телепатией, а внутренним голосом. Из осторожности. В конце концов, я допускаю, что механизмы, действующие при телепатии у человека, отличны от звериных - ведь мы передаем другие сообщения. В известных опытах по внечувственной "дальней связи", описанных в литературе, человеку, принимающему телепатическое сообщение, предлагалось либо назвать одну из набора специальных картинок, называемых картами Зеннера, либо ответить на стандартные вопросы, касающиеся некоего объекта (это были в основном архитектурные памятники). Собаки же передают по большей части эмоциональную и волеизъявительную информацию, причем в сугубо невербальном виде, поскольку именно нашей словесной речью не владеют. В тех же целях научилась пользоваться этим способом общения и я.
Я - человек, по крайней мере, в большинстве проявлений, и второй сигнальной системой, то бишь, речью, пользуюсь не меньше прочих. А может быть, и существенно больше среднего, ввиду специфики работы и повышенной словоохотливости в быту. Мне легче общаться с собакой, если я проговариваю свои реплики в диалоге хотя бы еле слышным шепотом. Представляю себе, как удивляют прохожих мои постоянные беседы. Люди оборачиваются - посмотреть, где у меня ребенок, которому я объясняю, куда мы идем, и доказываю, каким транспортом лучше ехать. Но слова существуют только для моего удобства. Для собаки они, мягко говоря, необязательны. Да и я помаленьку от них отвыкаю.
Двустороннее бессловесное общение с собаками давно уже стало для меня привычным. Особенно отличался по этой части наш Черный. Возможно, и я сама была больше настроена на него, а может быть, это он пользовался этим средством связи активнее, чем все остальные члены нашей стаи. Видимо, он постоянно старался что-то мне втолковать, поскольку во множестве ситуаций считал себя моим наставником и руководителем по собачьей части. И должна признаться, не так уж он был не прав! Так он сообщал мне свое мнение о собаках, с которыми мы вместе работали. Так он однажды прочитал мне целую лекцию о собачьей ауре. Так он руководил мною на улице, когда знал, что я устала и могу не обратить внимания на какие-то существенные детали обстановки. И некоторые из этих случаев были очень интересны сами по себе.
Как-то мы переходили через Литейный проспект на пересечении его с улицей Пестеля. Я не видела, давно ли зажегся зеленый свет, и не торопилась ступить на переход, Рольф, как нередко бывало, чувствовал, что мы успеваем, поторапливал меня, чуточку подтягивая поводок. Я глянула с сомнением на стоящие на перекрестке машины: вдруг сейчас тронутся? И тут же уловила удивление Черного и отчетливо увидела образ собаки, сидящей в классической позе "выдержки" на дрессировочной площадке. Это был не он сам, а некая обобщенная собака, даже порода угадывалась не вполне. Но сидела собака именно там, где обучался премудростям послушания он сам, и место у стены было очень похоже! Клянусь, у меня не было причин вспоминать эту сценку с площадкой и дрессировкой на выдержку! И вот вам мой перевод: "Ты что! Стоят и стоять будут, они же дрессированные!".
Мы спокойно успели перейти через Литейный. "Дрессированные" машины, послушные воле хозяев, двинулись только после сигнала светофора, когда мы уже были на противоположном тротуаре.
Я и раньше знала, что автомобили ассоциируются у собак с диковинными животными. Видно, и отношения автомобиля с человеком напоминают им звериные. А то, что нормальная машина хорошо дрессирована, наши собаки знают по собственным поездкам с хозяином, которого порой можно даже попросить поехать туда, куда хочется им. Но связать поведение металлических "зверей" с конкретными приемами дрессировки!
Нетипичное мое общение с собаками сильно облегчает мне не только профессиональную деятельность, но и повседневную жизнь. Фоксы, правда, пользуются этими возможностями гораздо реже овчарок, ограничиваясь чисто эмоциональными аспектами. Они вообще проявляют меньше инициативы в общении, сосредоточиваясь главным образом на том, чтобы полнее уловить и исполнить мои пожелания, особенно во время работы. Что поделаешь, такие уж собаки, эти мои терьеры! Разве что Джинка что-нибудь спросит или расскажет то, о чем я попрошу.
Зато мне, кажется, удается помогать им в трудные минуты.
Фоксы - прекрасные матери, их очень волнует судьба их детей. Хотя они и знают, что ребятишкам предстоит уйти от мамы, им вовсе не безразлично, каким людям достанутся их обожаемые чадушки. Тогда мы продавали детей Джинки. Находившись, настоявшись, наездившись с засидевшимся у нас Ларсом, мы уже совсем без надежды на успех приехали на Калининский рынок. Джинка была со мной, выщипанная по-выставочному, при всех регалиях, чтобы произвести неотразимое впечатление на потенциальных покупателей.
Я только-только вошла на площадку перед рынком, не успела даже остановиться и оглядеться, как сбоку ко мне подошла не очень молодая супружеская пара. Оказывается, они давно искали именно фокса, и столь же безуспешно, сколь я продавала. Ну, не Высшие ли Силы вмешались в людские дела? Мы быстро нашли общий язык, люди мне понравились и за ценой я, как всегда в таких случаях, не стояла. Я уже показывала им Ларсюшины документы, рассказывала о знаменитых предках, о характере и привычках самого малыша. Выяснив, как представляют себе фоксячий нрав мои новые знакомцы, я уже не сомневалась, что им вполне подойдет как раз неуёмный, в точности напоминающий джеромовского Монморанси, мой Ларсик. И только тут я осознала, что Джи, стоящая у моих ног, давно уже теребит лапками мое колено, настойчиво трогает край юбки.
Я глянула на нее и прочитала во встревоженных глазах вопрос: "Ты считаешь, этим людям можно доверить сынулю?". Я видела, как она волнуется. Ларсюша был ее первенцем, ее любимцем и, по-моему, она до самой этой минуты втайне надеялась, что он останется жить с нами. Она стояла, опершись лапками на мое колено, и все повторяла, повторяла самый важный вопрос: "Не обидят ли моего малыша?".
Вслух я произнесла только одно: "Милая, Ларсенок нашел своих хозяев!". Даже не сказала, что все будет хорошо, помню это отчетливо. Джи сразу успокоилась, опустилась на все четыре ножки. И нежно поцеловала сына, благословляя на самостоятельную жизнь.
