Однако эффект от этого путешествия оказался совершенно противоположным, и только усугубил ностальгию Сэркиса. Глядя сверху на лишённые куполов Карнаки и Вавилоны этого ультракосмического мира, он думал о земных городах с таким страстным вожделением, которое ранее казалось для него совершенно невозможным, учитывая его бывшее неприятие своего человеческого существования. Проплывая среди вершин потрясающих гор, по сравнению с которыми высочайшие земные пики выглядели жалкими валунами, он с болезненной тоской вспоминал Сьерры, едва удерживаясь от слёз.
Облетев Млок по экватору и посетив бесснежные полюса, экспедиция вернулась к своей отправной точке, которая лежала в царстве тропиков. Сэркис, пребывая в безнадёжно болезненном томлении, умолял Нлау и Нлуу отправить его обратно в свой мир с помощью таинственного силового проектора. Они пытались отговорить его, утверждая, что тоска по родине - всего лишь иллюзия, которая со временем рассеется.
Желая быстро и окончательно избавить его от подобных страданий, они предложили ему качественный способ очистки мозговых клеток. При помощи инъекции редкой растительной сыворотки они могли изменить самые глубинные воспоминания и психические реакции. Тогда его память, так же, как и изменённые органы чувств окажутся приблизительно такими же, как у самих Млоки
Сэркис, хоть и уклонился от предложенной психической трансформации, которая полностью и навсегда отделила бы его от человечества, вполне мог согласиться на эту операцию. Однако этому помешали другие, совершенно непредвиденные неблагоприятные события.
Планетарная система, к которой принадлежал Млок, располагалась на самом краю местного звёздного скопления. В короткие межсолнечные ночи это скопление могло быть доступно взору. Оно выглядело как туманное звёздное облако, заполняющее половину неба; но другая его половина была тёмной и непроглядной, как туманность Угольный Мешок, известная земным астрономам. Казалось, что в этой чёрной пропасти нет живых звёзд, свет которых мог бы добраться до обсерваторий Млока.
И тем не менее именно эта пустота оказалась источником первого вторжения, ставшего серьёзной угрозой безопасности планеты двойного солнца. Первым признаком этого вторжения стало появление тёмного облака - явления, до сих пор неизвестного на Млоке, влага которого постоянно пребывала в густых морях и в плотном воздухе, не испаряясь и не проливаясь на землю в виде осадков. Облако в форме трапеции, стремительно опускалось, быстро расширяясь над южными областями планеты, превращая небо в купол насыщенной черноты. Этот купол пролился на землю всеразъедающим дождём из чёрных жидких глобул едкого химиката. Плоть, камень, почва, растительность, всё, что было затронуто этим дождём, мгновенно растворялось, образуя смолистые бассейны и ручьи, которые вскоре слились в постоянно расширяющееся море.
Известие об этой катастрофе моментально разнеслось по всей планете. За всеразъедающим морем следили с воздушных судов, изо всех сил стараясь остановить его распространение. С помощью атомной энергии были возведены дамбы, чтобы оградиться от моря; в центр загрязнения направляли элементальный огонь, стараясь его сжечь. Но все эти меры были напрасны: море, словно жидкая раковая опухоль, неуклонно пожирало огромную планету.
Пожертвовав собственными жизнями, Млоки сумели заполучить небольшое количество чёрной жидкости, доставив её для анализа. Они объявили о своих выводах относительно его природы в тот момент, когда едкое вещество уже начало разрушать их тела. Согласно этому заключению, упавшие из космоса глобулы были протоплазматическими организмами неизвестного типа, которые были способны разжижать все прочие формы материи в неостановимом процессе ассимиляции. Именно этот процесс сформировал всеразъедающее море.
Вскоре было получено сообщение об очередном дожде из глобул, на этот раз в северном полушарии. Третье выпадение смертоносных осадков, почти без промедления последовавшее за предыдущим, окончательно возвестило о скорой и несомненной гибели планеты Млок. Её жители могли лишь бежать от растворяющихся побережий трёх океанов, которые расширялись ненасытными кругами и рано или поздно должны были слиться в единое целое, охватив собой всю планету. Также стало известно, что и другие миры звёздной системы, не населённые разумными существами, подверглись нападению со стороны смертоносных организмов.
Млоки, будучи расой философов, издавна благодушно размышлявших о космических изменениях и смерти, смирились с грядущим уничтожением. И хотя возможность бегства в другие миры при помощи своих космических проекторов не представляла для них никакой сложности, тем не менее они предпочли погибнуть вместе со своей планетой.
Однако Нлаа и Нлуу, так же, как и большинство их товарищей, решили позаботиться о возвращении Лемюэля Сэркиса в его родной мир. Они утверждали, что несправедливо и неправильно обрекать человеческого гостя на погибель, которая грозила всем местным обитателям. Млоки незамедлительно отказались от идеи подвергнуть его дальнейшим трансформациям и могли лишь настаивать на его немедленном отбытии с их планеты.
Сбитый с толку, пребывая в состоянии странной растерянности он был доставлен Нлаа и Нлуу в башню, через которую он прибыл на Млок. С холма, на котором стояла башня, он мог различить далеко на горизонте чёрную дугу наступающего всерастворяющего моря.
Сопровождаемый своими наставниками, он занял своё место среди круга напольных гнёзд, образованных генераторами транспортировочного механизма. С большим сожалением и печалью он попрощался с Нлаа и Нлуу, тщетно пытаясь уговорить их лететь с ним.
Млоки сказали ему, что они могут с помощью своих мыслеобразов выбрать для него место, в котором Сэркис хотел был оказаться в момент своего возвращения домой. Он выразил желание вернуться на Землю через свою студию в Сан-Франциско. Более того, поскольку путешествие во времени для них было столь же доступно, как и перемещения в космосе, его повторное появление на Земле должно было произойти утром следующего дня после его отбытия, словно он никуда не улетал.
Решётки и сети, поменяв свою форму и оттенок, выглядевшие теперь совершенно по-другому для его изменившегося зрения, медленно поднялись из пола башни и окружили Сэркиса. Внезапно воздух вокруг него странно потемнел. Он обернулся к Нлаа и Нлуу с прощальным взглядом и обнаружил, что они, так же, как и башня, исчезли. Переход уже состоялся!
Псевдометаллические стержни и сетки начали растворяться вокруг него, и он попытался разглядеть знакомые очертания и мебель своей студии, однако из этого ничего не вышло. Им овладело недоумение, а затем ужасающее, всевозрастающее подозрение. Несомненно, Нлаа и Нлуу допустили ошибку, либо же сила проецирующего механизма оказалась недостаточной для того, чтобы вернуть его в желаемое место. Всё вокруг выглядело так, будто он оказался в совершенно неизвестной области или измерении.
В окружавшем его мрачном свете он увидел надвигающиеся тёмные, хаотичные массы, очертания которых источали кошмарную угрозу. Это место никак не могло быть его комнатой-студией - сумасшедшие угловатые утёсы, которые нависали над Сэркисом, выглядели не стенами, а краями какой-то адской ямы! Купол наверху, с его болезненно искажёнными плоскостями, изливавшими адские блики, не был прозрачной крышей, которую он помнил. Распухающие, вздувающиеся ужасы, которые поднимались перед ним по всему дну ямы с непристойными формами и бесчисленными оттенками разложения, никак не могли быть его мольбертом, столом и стульями.
Он сделал первый шаг и его встревожило чувство ужасной лёгкости. Словно из-за какого-то просчёта в расстоянии, первый же шаг отнёс его к одному из возвышавшихся перед ним угрожающих предметов. Проведя по нему рукой, он обнаружил, что предмет этот, чем бы он ни был, оказался липким и отталкивающим на ощупь, и отвратительным на вид. Однако, при внимательном осмотре, кое-что показалось ему отдалённо знакомым. Эта штука выглядела болезненно распухшей геометрической пародией на кресло!
