Приподнявшись на локте, Фарнхэм увидел стекловидные очертания гигантских ступенек, с которых они свалились с Лэнгли. Бледная, прозрачная фигура, похожая на призрак мумифицированного существа, которое они видели в яме, спускалась по лестнице. Она двигалась вперёд быстрыми шагами, более длинными чем у человека, и, приблизившись к ним, наклонилась над Фарнхэмом. Фигура с любопытством помахивала своим призрачным хоботом, остановившись в паре дюймов от лица человека. Два круглых, фосфоресцирующих глаза, излучающие довольно-таки ощутимые лучи, подобно фонарям, торжественно сияли в голове, над основанием хобота.

Глаза, казалось, пронизывали Фарнхэма неземным взглядом. Он чувствовал, что свет, который излучают глаза этого существа, льётся непрерывным потоком в его собственные глаза, проникая в самый мозг. Свет, казалось, собирался в образы, поначалу бесформенные и непонятные, но постепенно они становились всё более ясными и последовательными. Затем, каким-то неописуемым образом, изображения связались в голове Фарнхэма с членораздельной речью, как будто существо произносило слова, которые он понимал, как человек понимает язык сновидений.

- Мы не собираемся причинять вам никакого вреда, - произнёс этот голос. - Однако вы наткнулись на наш город; и мы не можем позволить вам уйти. Мы не хотим, чтобы наше существование стало известно людям.

Мы жили здесь много веков. В то время, когда мы только основали наш город, пустыня Лоб-нор представляла собой изобильную, плодородную область. Мы пришли в ваш мир как беглецы с прекрасной планеты, которая когда-то была частью Солнечной системы - планеты, полностью состоящей из ультрафиолетовых субстанций, которая была разрушена в ужасном катаклизме. Зная о неизбежности катастрофы, некоторые из нас смогли построить огромный космический корабль, на котором мы прилетели на Землю. Из частей корабля и других материалов, которые мы привезли с собой, мы создали наш город, название которого, насколько это возможно передать фонетикой человеческого языка, звучит как Циис.

Предметы вашего мира всегда были ясно видны для нас; и, по сути, из-за нашего огромного диапазона восприятия, мы, вероятно, видим многое, из того что вы не в состоянии заметить. Кроме того, мы не нуждаемся в искусственном освещении ни днём, ни ночью. Ещё в давние времена нам стало ясно, что и мы сами и наши постройки невидимы для людей. Как ни странно, после смерти в наших телах происходит разложение субстанции, которая удерживает их в пределах инфрафиолетового диапазона; и, таким образом, они оказываются в области вашего зрительного восприятия.

Голос, казалось, умолк, и Фарнхэм понял, что он был слышен только в его уме, очевидно, представляя собой своеобразную форму телепатии. Он попытался сформулировать мысленный вопрос:

- Что вы собираетесь с нами делать?

И вновь он услышал тихий, беззвучный голос:

- Мы планируем постоянно держать вас при себе. После того, как вы провалились в открытую нами дверь-ловушку, мы оглушили вас при помощи анестетика, и пока вы на протяжении многих часов были без сознания, мы вводили в ваши тела препарат, который уже начал влиять на ваше зрение, в определённой степени визуализируя ультрафиолетовые субстанции, которые вас окружают. Повторные инъекции, которые следует осуществлять без лишней спешки, сделают для вас эти субстанции столь же явными и плотными, как и вещество вашего собственного мира. Кроме того, существуют и другие процедуры, которые мы намерены с вами провести… Эти процедуры необходимы для того, чтобы адаптировать и приспособить вас во всех отношениях к вашему новому окружению.

Позади странного собеседника Фарнхэма по едва различимым ступеням спустились ещё несколько призрачных фигур. Одна из них склонилась над Лэнгли, который начал шевелиться и через несколько мгновений пришёл в себя. Фарнхэм попытался сформулировать новые вопросы и практически тут же получил ответ:

- Существо, которое напало на вашего товарища, было домашним животным. В тот момент мы были заняты в своих лабораториях и не знали о вашем присутствии, пока не услышали выстрелы из винтовки. Вспышки света, которые вы видели среди наших невидимых стен, когда вошли в город, были вызваны каким-то странным феноменом преломления. Под определёнными углами солнечный свет искажается или усиливается молекулярной структурой невидимого вещества.

В этот момент Лэнгли приподнялся и сел, с недоумением оглядываясь вокруг.

- Что это такое, чёрт побери? И где, чёрт побери, мы находимся? - поинтересовался он, уставившись на жителей города.

Фарнхэм постарался объяснить ему ситуацию, повторяя только что полученную им телепатическую информацию. К тому времени, когда он прекратил говорить, сам Лэнгли, похоже, получил какое-то мысленное подтверждения от призрачного существа, которое было собеседником Фарнхэма, потому что Лэнгли уставился на это создание со смесью просветления и удивления на лице.

И снова появился тихий, над-звуковой голос, в котором теперь явственно чувствовался повелительный командный тон.

- Пойдёмте с нами. Ваше посвящение в нашу жизнь должно начаться немедленно. Меня зовут Айсфа, если вы хотите как-то называть меня в своих мыслях. Мы сами общаемся друг с другом без использования привычной для вас речи и почти не нуждаемся в именах, так что их использование является для нас всего лишь нечастой формальностью. Наше общее имя звучит для вас так же, как имя всего нашего народа - Тиисин.

Фарнхэм и Лэнгли поднялись с беспрекословной готовностью, которую позднее едва ли могли объяснить, и последовали за Айсфой. На них словно оказалось наложено гипнотическое принуждение. Каким-то образом Фарнхэм автоматически сумел для себя отметить, что они вышли из склепа и что его винтовка исчезла. Несомненно, её предусмотрительно унесли, пока он был без сознания.

Они с Лэнгли с трудом поднимались по высоким ступеням. Люди не ощущали никакой скованности в движениях и не обнаружили на своих телах даже синяков, что было довольно странно, с учётом их недавнего падения. И в то же время они не чувствовали удивления - лишь заторможенное согласие со всеми чудесами и затруднениями их нынешнего положения.

Они оказались снаружи, на мостовой, среди изумительных очертаний возвышавшихся над ними светящихся зданий, состоявших из бесчисленных пересечений кристаллических кривых и углов. Айсфа продолжал идти без остановок, направляя их к фантастической змеевидной арке открытого дверного проёма в одном из самых высоких зданий, чьи бледные купола и шпили громоздились в нематериальном великолепии, словно причудливый забор на пути приближающейся к зениту Луны.

Четверо ультрафиолетовых существ, спутников Айсфы, замыкали процессию. Айсфа, по-видимому, был безоружен; но другие несли оружие - массивные клинки и прямые остроконечные косы из стекла или хрусталя. Множество других представителей этой невероятной расы, поглощённые своими загадочными делами, двигались туда-сюда по открытым улицам, проходя через порталы неземных зданий. Город представлял собой удивительно безмолвное место с фантастической активностью.

В конце улицы, по которой они шли, прежде чем войти в арочный вход, Фарнхэм и Лэнгли увидели скалистый склон Лоб-нор, который, казалось, приобрёл странную слюдянистость и невещественность под светом луны. С каким-то странным потрясением Фарнхэм понял, что инъекции, о которых сказал ему Айсфа уже начали оказывать воздействие на его визуальное восприятие земных объектов, а вместе с тем - и ультрафиолетового города.

Здание, в которое они вошли, было заполнено аппаратами, имевшими вид искажённых сфер, асимметричных дисков и кубов. Некоторые из них, казалось, ежесекундно меняли свои очертания совершенно немыслимым образом. Другие, похоже, функционировали в качестве сверхмощных линз, концентрировавших лунный свет, превращая его в ослепительное огненное сияние. Фарнхэм и Лэнгли не могли даже представить себе назначение этих устройств. Ни Айсфа, ни его спутники не дали людям ни одного телепатического ответа на все их мысленные предположения о сути этих предметов.