– Это ужасно! – Я прекратила читать вслух, отложила газету и взялась за чашку с остывшим чаем. Сделав несколько жадных глотков, подняла глаза на сексуального молодого брюнета, расположившегося у окна, и поинтересовалась: – Мирос, ты в курсе событий? Что это за история с убийствами? Неужели правда?

– Не бери в голову, – ответил он, пожимая широкими плечами. – Там еще разобраться нужно, что к чему. А журналисты уже лезут всюду, суют свои носы. Видимо, редакторы этой бурды совсем страх потеряли, печатают чушь!

– Хочешь сказать, они раздувают панику на пустом месте, и жертв вовсе не было? – с надеждой переспросила я. – А как же пропавшие?

– Какие пропавшие, Оля? – голос Мироса зазвучал раздраженно. – Хоть одно имя назови?

– Что ж, тебе я верю.

Мирос бросил на меня настороженный взгляд и замялся перед тем, как ответить. Его полные губы недовольно скривились, а между темными бровями залегла глубокая морщинка.

– Ты же знаешь, как я отношусь к разговорам о своей работе, – в конце концов бросил он. Пересев за стол рядом со мной, Мирос небрежно отодвинул газету и добавил со значением: – Следственные органы непременно со всем разберутся, Оля, а ты не читай эту пургу. И вообще, я задержал тебя сегодня вовсе не для того, чтобы обсуждать бульварную прессу.

Моментально забыв неприятную тему, я открыто улыбнулась любимому, и, взяв его за руку, замерла в ожидании дальнейших объяснений.

Перед моим мысленным взором медленно проплыли обрывки воспоминаний о нашем знакомстве. Это было два года назад. Тогда Мирос так упорствовал в ухаживаниях, что пришлось отвергнуть намного более эффектных поклонников. Он обещал звезды с неба, клялся сделать все для моего счастья. И делал. Много работал, баловал. А ровно год назад мы переехали в эту квартиру. Так что сегодня пришло время первого, можно сказать, семейного уже праздника. И меня ждал шикарнейший подарок!

О да, я знала, что именно Мирос подарит на годовщину проживания в Зее. Все просто: мой будущий муж неосмотрительно спрятал потрясающее платиновое колечко в ящик комода прямо между своими нижним бельем и носками, прикрыв секретик тремя чистыми полотенцами. Спрашивается, с чего бы ему перекладывать полотенца с положенного места?

В общем, подарок был найден мной еще за неделю до даты. А затем и примерен. И одобрен лучшей подругой, Милкой. Мы созвонились по видеосвязи…

– Оля, – вырвал меня из воспоминаний Мирос, – тут такое дело…

Он с самого утра вел себя необычно: избегал встречаться со мной взглядами, попросил задержаться перед уходом на работу буквально на полчаса и даже сам приготовил завтрак. Правда, яичница сгорела, но зато пакетированный чай заварился очень хорошо…

– Оля, – повторил Мирос, после чего попытался высвободить руки из моего нежного захвата.

Не вышло. Я хотела дать ему понять, что полностью и во всем поддерживаю. Потому сжала смуглые пальцы сильнее и одобрительно кивнула.

Как-то обреченно вздохнув, он продолжил:

– Оленька… Ольга.

– Да-да, – подбодрила я замолчавшего на полуслове возлюбленного, мысленно перебирая в уме список гостей, которых собиралась пригласить на свадьбу со своей стороны.

Их будет немного, человек двадцать-тридцать. Только самые близкие. Ну и несколько троюродных теток. Наконец-то они перестанут пытать меня при встрече одними и теми же вопросами: «Ты еще не вышла замуж? Как же так? Чего же вы ждете? Старости?»

На торжестве непременно будет дорогой ведущий и клик-съемка, чтобы потом пересматривать все важные события в режиме реального времени уже вместе с нашими замечательными детьми… Евой и Стефаном. Да, и это я продумала. Долгими одинокими вечерами, а иногда и ночами, пока Мирос истязал себя расследованиями магических преступлений, я ждала его дома и строила планы на совместное будущее. Будущее, которое вот-вот станет настоящим!

– Черт, не думал, что это будет так тяжело. – Мирос раздраженно цокнул языком и повел широкими плечами, словно пытаясь скинуть с них давящий на шею груз. – Короче, ты ведь умная девочка и сама все понимаешь.

Он бросил на меня полный отчаяния взгляд и уставился на газету. Я нахмурилась.

Конечно, мне были очевидны мотивы этого разговора, но додумывать предложение руки и сердца самостоятельно?! Увольте. Мне хотелось если не красивого жеста (вроде коленопреклонения, по классике), то хотя бы важных слов, от которых душа развернется…

Но всегда уверенный в себе и своих поступках, сегодня Мирос был прямой своей противоположностью. А я, как любая женщина, ждала куда более пламенной речи, необычного сюрприза, а не просьбы понять все без слов… Потому внутри начала закипать злость, так что пришлось приложить усилие, дабы оставаться внешне спокойной.

Слегка прикрыв глаза, я припомнила участившиеся в последние месяцы подарки, букеты цветов, кольцо на полке опять-таки.

«Он просто напуган серьезностью нового этапа», – подумала я и тепло улыбнулась Миросу, показывая тем самым, что действительно все понимаю. Пусть не сомневается во мне.

– Котик, – я сжала руки любимого немного сильнее прежнего и преданно заглянула ему в глаза, – конечно, мне все очевидно, но хотелось бы услышать эти слова от тебя. Разве ты не понимаешь? Такое бывает раз в жизни. Нет, у кого-то и два… да и по десять…

Мирос сжал челюсти с такой силой, что я услышала скрип его зубов и замолчала. Устало вздохнув, он взъерошил волосы свободной рукой и посмотрел на меня странно, будто с укором.

Но в чем я виновата перед ним? Нет, правда, уж сказать три слова любой идиот способен! А Мирос таким никогда не был.

– Послушай, я не хочу на тебя давить, но время… – Я бросила красноречивый взгляд на часы и напомнила: – Еще немного, и опоздаю на работу. Если хочешь, мы отложим этот разговор до вечера. Я куплю бутылочку хорошего вина, надену кое-что классное и…

– Нет! Ну что за наказание?! – Мирос резко выдернул свою руку и вскочил, чем несказанно меня удивил.

Рванув к распахнутому настежь окну, он схватил с тумбочки пачку сигарет с зажигалкой, быстро закурил, и, лишь спустя несколько жадных затяжек, продолжил намного спокойнее, чем раньше, но по-прежнему не глядя в мою сторону:

– Ну какое вино, Оля? Что нам с тобой отмечать? Мы расходимся! Или ты действительно веришь в дружбу после расставания? Я – нет.

Ответом ему была тишина, потому что я ненадолго онемела. И вообще потеряла связь с реальностью. Медленно, очень медленно, в мою голову, переполненную планами будущей свадьбы, подкрадывались на цыпочках непонятные слова, смысл которых бил наотмашь.

Он не хочет вина – это раз. Такое понять можно. Праздника не будет – это два. Что ж, многие не любят отмечать события веселой толпой. А дальше что-то о дружбе и расставании…