Когда дыхание Таргариена выровнялось, Маргери тихо спустилась вниз и, переступив через свернувшегося на полу доктора, поскреблась в дверь.

— Лианна, это я, — негромко произнесла она. Щёлкнул замок, и в проёме появилось осунувшееся лицо Старк. Казалось, за эти часы она постарела на десять лет. В серых, потухших глазах читался страх.

— Лиа, — мягко начала Маргери, зайдя в кабинет и закрыв за собой дверь, — ты должна отдохнуть. Джон поправится, будь уверена. Ты не поможешь ему, если изведёшь себя до полусмерти. Ему нужно встретиться с живой и здоровой матерью, а не её тенью.

Несколько минут в комнате царило молчание. Лианна ласково перебирала отросшие волосы сына, что-то тихо напевая. Кажется, это была детская колыбельная. Маргери, понимая, что больше сделать уже ничего не может, тихо села на диван и принялась читать оставленные врачом записи. Наконец песня закончилась, и Лиа, легонько сжав ладонь Джона, направилась к двери.

— Он не врал, — неожиданно для себя сказала юная Тирелл. — Рейегар говорил правду. Поверь, такой рассказ не придумать даже при наличии самой богатой в мире фантазии. Я знала про некоторые эпизоды из его жизни, но только те, в которые Рей меня посвятил. Этот орден, он…

— Я знаю, что они из себя представляют, — резко оборвала её Лианна. — Нед рассказывал мне всё, несмотря на юный возраст. Он понимал, насколько опасно и, в то же время, почётно состоять там.

— Нет, ты не знала, — шёпотом ответила Маргери. — Твой брат был другим. Старки никогда не были в восторге от старых принципов ордена, да и новые их мало радовали. То, что бабушка отдала бразды правления Эддарду, было сделано не просто так. Она верила и хотела перемен. Но не всем это нравилось. Я знала людей, которые истязали собственных детей ради этой чёртовой чистой крови. И Бейлиш, будучи подопытным, сам потом превратился в чудовище. Лианна, на гербе Таргариенов был изображён трёхголовый дракон. Все поколения этой семьи стремились обзавестись тремя отпрысками, чтобы благословение рода пало на них. Родители Рейегара не стали исключением. Точнее, его отец. Один сын был рождён не в браке, но от этого стал любимее двух других детей. И его ты должна ненавидеть, но не Рейегара. Он единственный смог сохранить хотя бы подобие человечности. Да, он творил страшные вещи и при этом не кривился. Но то было выживание. Ему это не нравилось, а Петир… Визерис испытывал удовольствие.

Лианна молча выслушала девушку и, вежливо пожелав спокойной ночи, скрылась в тёмном коридоре. Некоторое время спустя в кабинет вошёл Рейегар и, грустно улыбнувшись, склонился над сыном.

— Спасибо за эти слова, Маргери, но тебе не стоило вмешиваться. Я немногим лучше своего брата. Хорошо, что Джон не взял от моей семьи практически ничего.

— Вы знали про Визериса?

Фиолетовые глаза насмешливо уставились на медсестру.

— Разумеется. Моя фамилия, хоть и была вычеркнута из списка лучших, всё же оставалась громкой для определённых людей. Когда Бейлиш плотно взял меня за горло, внезапно объявилась некая миссис Крейн. Она очень хотела, чтобы я стал её глазами и ушами под носом у Петира, и потому сделала всё возможное для этого. Она достала тогда для меня много информации, только вот про одну семью так и не смогла…

Мужчина с болью посмотрел на сына и накрыл его тонким одеялом.

— Ладно, извини, не буду нагружать тебя, — прокашлявшись, произнёс Рейегар. — Ты не хочешь спать?

— Нет, — покачала головой Маргери. — Несколько часов продержусь. Вам это нужнее. Если что, посплю здесь.

— Я напишу Якену, попрошу приехать. Заменит тебя, заодно увидится со всеми.

— Да, ему это необходимо.

Дом медленно погружался в сон. Из гостевой комнаты, где обосновались Тирион и Санса, доносились приглушённые голоса и плач. Маргери безумно хотела обнять подругу, но чутьё подсказывало: сейчас не время и не место. В ближайшие часы Санса принадлежала только Тириону.

Закрыв дверь за ушедшим Рейегаром, юная Тирелл подошла к Джону. До этого мирно спящий, он внезапно принялся метаться. На лбу выступил пот, а бледные губы что-то неслышно произносили. Склонившись к самому лицу Старка, Маргери прислушалась и различила единственное слово:

— Игритт…

Трубка капельницы выскочила от очередного резкого движения, и девушка, вернув её на прежнее место, увеличила дозу обезболивающего. Не придумав ничего лучше, Маргери принялась тихо напевать. Она ходила по кабинету, рассматривая стоящие на полках книги и награды, вертела в пальцах дорогие статуэтки. Прилипчивая популярная песня сменялась партией из мюзикла, следом шла детская считалочка. Вернувшись к столу, Тирелл поправила сползшее одеяло и устало выдохнула. Сон начинал стремительно одолевать её, но едва успокоившийся Джон не внушал спокойствия. Девушка села рядом с ним и подпёрла щёку ладонью. Другая рука стала бесцельно перебирать волосы Старка. Так продолжалось несколько минут, пока Маргери, повернув голову, не столкнулась взглядом с серыми уставшими глазами.

Смущённо откашлявшись, она отдёрнула руку от волос Джона, но тот, казалось, не заметил этого. Его растерянный взгляд скользил по лицу Тирелл, что-то отчаянно выискивая.

— Ты не Игритт, — почти беззвучно прошептал Старк, с силой разлепляя сухие губы.

— Нет. — Девушка убрала несуществующий волос с покрывала. Осознание, что из-за её действий погибла рыжеволосая «одичалая», жгло изнутри. — Я Маргери. Игритт умерла, Джон. Её больше нет. Мне жаль.

Серые глаза медленно закрылись. Старк, повернув голову на бок, уткнулся лбом в ладонь Маргери и, судорожно вдохнув, уснул.

***

Чёрные длинные локоны лежали вокруг стоящей у зеркала Сансы. В дрожащей руке девушка держала машинку для стрижки. На углу раковины, усеянной волосами, лежали маникюрные ножницы. Тирион, замерев, смотрел на отражение своей возлюбленной. От жужжания и всхлипов у него кружилась голова.

— Убери их! — внезапно крикнула Санса, повернувшись лицом к вошедшему. По её впалым белым щекам текли слёзы, а синяки под глазами казались темнее, чем несколько часов назад. — Я не хочу их видеть! Алейне нравился чёрный цвет, а Рамси любил… любил тянуть за волосы, рвать их. Я не хочу, не хочу больше их видеть!

Взвизгнув, девушка отбросила в сторону включенную машинку и села на пол. Ланнистер смотрел на проплешины на её голове и молча тряс головой, словно пытался отогнать чудовищную картину.

— Тирион! — Санса умоляюще протянула разодранные руки со следами ногтей. — Я чувствую его прикосновения по всему телу. Я готова содрать с себя кожу, лишь бы не помнить…

Решение пришло настолько неожиданно, что Тирион не успел ему удивиться. Мягко, но настойчиво потянув на себя Сансу, он поднял её на ноги и, придвинув стоящий у стены стул, усадил на него. Девушка молча ждала, изредка всхлипывая. Карлик принялся исследовать все ящики в поисках ножниц для стрижки, но, как назло, их нигде не было.

— Лианна? — раздался тихий голос юной Старк.

Лиа стояла в дверном проёме, невозмутимо осматривая ошмётки волос. Развернувшись, она скрылась в коридоре, но почти сразу вернулась обратно, держа в руках ножницы.

— Да, для начала их нужно срезать, чтобы было удобно сбривать, — спокойно произнесла Лианна, закатывая рукава своего халата. — Тирион, пожалуйста, набери пока горячую ванну, а я помогу племяннице. Милая, расскажи нам обо всём. Мы рядом, больше тебе нечего бояться.

И Санса принялась говорить. Слова лились из неё сплошным потоком, изредка прерываясь начинающейся истерикой или приступами паники. Тирион понимал, что все силы, которые его возлюбленная копила этот год ради побега, иссякли. Когда Санса, обритая и нагая, сидела в наполненной пеной ванной, он изучал её тело. Шрамы, выпирающие кости, засосы. Чувствуя его взгляд, Пташка подтянула колени к груди и сжалась, и лишь мягкие уговоры Лианны заставили её вновь расслабиться и дать себя отмыть. Санса боялась смотреть на Тириона, он же не отводил от неё глаз. Тёмная, как самая глубокая бездна, ненависть медленно заполняла его сознание. На языке, прожигая его насквозь, вертелось проклятое имя. Рамси Болтон, Рамси Болтон, Рамси Болтон…