В первых протоколах осмотра места преступления описывалась молодая женщина, найденная мертвой в бывшей мэрии Ле-Лила. Писавший был хорошо информирован. Может быть, другой полицейский?

Присутствие сил правопорядка заставило обитателей сквота разбежаться, расследование по соседству оказалось напрасным. При жертве не было обнаружено никаких документов, она стала «неопознанным трупом». Кост раскрыл запись отчета судебно-медицинского эксперта. Его взгляд перескакивал с параграфа на параграф, задерживаясь лишь на самых важных сведениях.

К отчету прилагалась серия фотографий жертвы, подводящая итог образу ее жизни. Или образу выживания? Ночи, проведенные в поисках наркоты, утро уже в отключке. Проведена идентификация отпечатков пальцев. Проведена идентификация по базе ДНК. Была соблюдена стандартная процедура, требующая, чтобы фотографии неопознанного тела стали предметом общенационального распространения.

Кост не забыл этот день. Несколько матрасов, положенных в заброшенной мэрии, два этажа, один из которых целиком занят под туалет, окна, закрытые газетной бумагой. Первое дело Сэма, едва поступившего на службу. Учуяв запах дерьма и гниющих отбросов, он отказался составить рапорт и даже сделать хоть шаг в старый дом. Ронан тогда пошел на хитрость.

– Малышка настолько чувствительна?

Кост пробежал глазами все, что оставалось в досье. Последние протоколы быстро положили конец расследованию. Обен, занимающийся этим делом, осуществил сопоставление по программе SALVAC. Мелкая наркоманка «разговорила» компьютер; тот нашел совпадение между ее делом и многочисленными другими смертями вследствие потребления героина, в который были подмешаны гипс и стрихнин.

Отзыв прокуратуры, в котором предлагалось передать дело центральному офису по борьбе с оборотом наркотических средств. Было получено согласие отказаться от дела.

Пятьдесят три страницы. Для расследования уголовного дела немного коротковато. Однако Обен, судя по всему, сделал свою работу как следует. Может быть, недостаточно с точки зрения того, кто отправил анонимное письмо. Должно быть, Кост прошел мимо чего-то существенного.

Полицейского такое нервирует.

Восемь часов десять минут. Департамент начинал просыпаться. Кост вышел из зала с архивами, оглядываясь, как если б он был в чем-то виноват, и направился к своему кабинету, ощущая, будто совершил что-то преступное в здании, битком набитом полицейскими.

Повернувшись в сторону зимнего сада длиной около десяти метров в полностью застекленном переходе, соединявшем по центру северное крыло здания уголовной полиции 93-го департамента, около восьмидесяти полицейских стояли, вытянувшись по стойке «смирно», неподвижные, некоторые с закрытыми глазами, остальные устремив взгляд в пустоту, соблюдая полнейшую тишину. Накануне в машину одного из коллег на скорости 130 километров в час врезался «Порше Кайенн», за рулем которого сидел грабитель, находящийся в розыске. Коллега умер мгновенно – и за это удостоился посмертного повышения в звании и минуты молчания. Еще только начало года, а полицейские уже второй раз собираются здесь. По статистике, в среднем за год десять тысяч полицейских бывает ранено, около десятка умирает и еще больше убивают себя сами. Без сомнения, это собрание далеко не последнее.

Шестьдесят секунд истекли – и каждый, внезапно снова оказавшийся посреди рабочих будней, вернулся к своим расследованиям.

Телефонный оператор прислал Сэму результаты на электронный почтовый ящик. Сигнал мобильника Франка Самоя был обнаружен и демонстрировал странную активность. Звонок, длящийся несколько секунд с периодичностью ровно три часа. Первый – в девять утра, последний – в девять вечера, перенаправленный на голосовую почту, но сообщение не было оставлено. И так в течение трех дней. Слишком регулярно, чтобы быть случайным. Сэм проанализировал, какие ячейки системы мобильной связи были задействованы этими звонками, и засек местонахождение мобильника примерно в нескольких кварталах. Он бросил кучу скрепок в Ронана, сидящего напротив и поглощенного журналом, который, без сомнения, тот до этого уже читал.

– Я не собираюсь тратить время, снова пытаясь тебе объяснить, что такое ячейка мобильной связи в мире телефонии. Единственное, что тебе необходимо, – это знать, что мобильник Самоя обнаружен в Пре-Сен-Жерве – жилом районе квартала Бельведер, в периметре, ограниченном несколькими улицами.

– Кого?

Сэм уставится на него как на клинического идиота.

– Франка Самоя! Типа, которого мы ищем. Кровь на свитере великана… Черт, мы же вчера виделись с его матерью! Здесь целый день присутствовал ты – или твоя голограмма?

Ронан закрыл журнал и стряхнул с джинсов скрепки.

– Мне очень нравится квартал Бельведер, это один из самых буржуазных уголков девяносто третьего. Обход района?

– Только предупрежу Коста.

Увидев ее в первый раз и со спины, Кост с трудом проглотил «здравствуйте, месье», таким образом избежав неловкой ситуации. Выше его как минимум на голову, очень светлые волосы пострижены ежиком, телосложение, позволяющее претендовать на все физические аттестаты или место в отряде быстрого реагирования. Коричнево-зеленый камуфляж и свитер из черного флиса подтверждали неоднозначность этой особы.

Не вставая из-за стола, начальник полиции Дамиани представила их друг другу:

– Лейтенант Йоханна Де Риттер, капитан Кост, начальник следственной группы ноль-один.

Он тут же подумал о Ронане, который, объявив о поступлении к ним новой коллеги женского пола, должно быть, представлял себе все что угодно, но не это. Он не был бы разочарован.

– Добро пожаловать, лейтенант.

Та встала, вытянулась по стойке «смирно». Дамиани не дала ей времени ответить.

– Ну вот, дело сделано, а теперь выметайтесь из моего кабинета. Кост, введете Де Риттер в курс дела – и возвращайтесь к своему кастрированному великану и тому, кто уделал его свитер.

Выйдя вдвоем из кабинета, офицеры углубились в один из длинных коридоров уголовки.

– Де Риттер, правильно?

– Так точно, капитан.

Несмотря на рост Коста – метр восемьдесят, – ей пришлось опустить глаза, чтобы ответить ему.

– Хорошо, а сейчас давайте кое-что уладим. Меня зовут Виктор или Кост, я предпочитаю Кост; Виктором меня зовет разве что мама. В девяносто третьем две следственные группы, и все убийства стекаются к нам. Я начальник группы ноль-один. На время испытательного срока ты займешь стол лейтенанта Обена. Я трудился вместе с ним десять лет, и его уход всем здесь тяжело пережить, поэтому не жди, что тебя примут с распростертыми объятиями.

– К этому я привыкла.