Она шла к нему, легко находя дорогу в темноте среди садов, которые знала с детства и ей казалось, что от легкости в теле она сейчас взлетит и ее понесет по волнам лунного света.
Свет в окнах его дома горел только на первом этаже, судя по всему в рабочем кабинете, чему Элен обрадовалась, приняв это за добрый знак, за свидетельство того, что он ее ждет...
***
Камень склонился над бухгалтерскими документами, производя расчеты по последним сделкам. "Деньги - инструмент, не более. И как всякий инструмент они должны работать, иначе ржавчина безделья покроет их и, в конечном счете, приведет в негодность. Знатные сеньоры забывают об этом, предпочитая тратить заработанное предыдущими поколениями или надеясь на милость сюзерена, а потом, оставшись ни с чем, приходят к нам - ростовщикам, думая, что титул спасет их от разорения..." Авраам много говорил с ним, рассказывая о дальних странствиях, о приключениях и делах, которые вел в Европе. Камень слушал его не всегда внимательно, но кое-что он все же запомнил и приобретенные знания очень помогали теперь вести дела по торговле с Новым светом, через нескольких надежных агентов в портах Франции и в Квебеке. В Канаду отправлялись инструменты, оружие, обратно шли пенька, мед и пушнина.
Он откинулся на спинку кресла, слегка надавив и помассировав глаза, уставшие от неяркого света свечи.
Мари спала на диване, около секретера, по детски положив руку под щеку. Она пришла сюда от своей подруги-индианки, по привычке спавшей на медвежьей шкуре в гостиной. Камень накрыл Мири покрывалом и погладил по голове, казавшейся в темноте белой.
Тихое поскребывание по оконной раме в холле привлекло его внимание. Он достал из ящика стола заряженный пистолет и бесшумно проскользнул в коридор, пригнувшись так, чтобы нежданный гость не увидел его. Выйдя из двери кухни, он обошел дом и увидел около окна фигуру, укутанную в плащ, с капюшоном на голове. Фигура казалось знакомой и явно принадлежала женщине, но пистолет Камень не убрал. Он вырос среди ирокезов, среди которых, вопреки расхожему мнению, женщины играли очень важную роль, принимая участие в совете, решая судьбу племени и воюя наравне с мужчинами. Его названая сестра Наури, была дочерью вождя и с ранних лет прекрасно управлялась с луком и томагавком. Наури и в постели, иной раз, предпочитала "быть сверху", а над маленькой Мари, так и вовсе взяла опеку, открыто демонстрируя свой интерес к ней не только как к подруге, но и как к любовнице. Камень не возражал против этого, тем более, что Мари была не против, в первое время доверяя индианке даже больше чем Камню, по отношению к которому она испытывала почти благоговение. Так что, Камень привык с осторожностью и уважением относиться к воинским навыкам женщин-ирокезов и не считал "слабый пол" таким уж слабым.
Женщина, стоявшая сейчас около окна его дома явилась сюда незваной посреди ночи и с неясными пока намерениями. Ступая по индейски тихо и бесшумно, Камень проскользнул за спиной незнакомки и одним прыжком оказался позади, зажав рот рукой и не давая опомниться. Женщина в плаще задергалась отчаянно отбиваясь и попробовала укусить его, капюшон слетел с ее головы и в лучах Луны ее волосы сверкнули медным отливом. Камень с удивлением отпрянул:
- Элен??? что вы тут делаете?
- А вы не слишком гостеприимны, - девушка поправляла полы плаща и волосы стараясь привести себя в порядок. Такого приема она явно не ожидала.
Камень сверкнул в темноте сощуренными глазами:
- Простите, мадемуазель, но в это время суток у меня не приемные часы. Я еще раз повторяю - ЧТО. ВЫ. ТУТ. ДЕЛАЕТЕ?
Глаза Элен забегали, а руки вдруг показались ей совершенно лишней частью тела, которую она не знала куда девать:
- Я.... я..... А вы могли бы и извиниться за свое поведение, сударь! - она решила пойти в нападение, не найдя приличного объяснения появлению около окон его дома. Ну не говорить же ему "Я не могла заснуть, меня мучили видения прошлого утра, я хотела вас увидеть!"
Мужчина решительно взял ее за руку и повел в дом. Они прошли через знакомую ей кухню и у Элен от воспоминаний сладко потянуло внизу живота. В кабинете она увидела бумаги на столе, горевшую свечу, укрытую покрывалом Мари, спавшую на диване. Камень усадил ее в кресло напротив себя и сел около стола.
- И так - извольте объясниться, мадемуазель! Почему вы ночью, без сопровождения, вопреки моему обещанию, данному вашей матушке - не видеться с вами до свадьбы, - явились сюда?
Элен закусила губу. "Мужчины иногда такие идиоты!" - мелькнуло у нее в голове. Она посмотрела на него, дерзко тряхнув рыжими волосами. Мужчина в кресле смотрел на нее с недобрым прищуром, сжав сильными руками подлокотники и ожидая ответа. Элен невольно залюбовалась им, ощутив жар энергии исходившей от его фигуры. Еще вчера она отметила, что его тело не напоминало изящные мраморные фигуры, стоявшие в саду. Выкованное в борьбе с природой, это было тело мужчины, способного спать на голой земле, подняться пешком в гору и сразиться с медведем, держа в руке только нож. Она почувствовала себя совсем маленькой девочкой, которой устроили выволочку, за совершенно невинную шалость, и она ответила соответствующе:
- "Почему? почему?" - ПОТОМУ ЧТО! - она вскинула голову и сложила руки на груди.
Мари на диване пошевелилась, подняв голову и наблюдая за этой сценой. Хозяин сидел в знакомом кресле, а девушка, его невеста, по возрасту немногим старше Мари, сидела в кресле с независимым видом и нервно стучала по полу изящной ножкой в кожаных туфельках.
Камень, казалось не пошевелился, но Мари ощутила, как он подобрался, как зверь, живущий в нем начал ворочаться, гоня кровь по его жилам и ускоряя стук могучего сердца. Она видела его таким раньше и всегда в эти минуты чувствовала страх, обожание и возбуждение.
В дверях неслышной тенью появилась Наури, прикрывшись стеганным индейским покрывалом, наблюдая за сценой с легкой улыбкой на полных губах и предчувствуя развитие дальнейших событий - эта рыжая, явно не понимала, что ей предстоит, если она будет продолжать разговор с Камнем в таком духе.
Лицо Камня и впрямь (да простит читатель за тавтологию) - стало каменным, а в голосе послушался рокот осыпающихся скал:
- Решили поиграть в маленькую девочку... что ж, тогда вы должны быть готовы, что маленьких девочек иногда наказывают, - он говорил спокойно, но Элен почувствовала себя крайне неуютно, сглотнув, она произнесла упавшим голосом:
- ....вы имеете в виду, что... Нет! Вы не посмеете! Я немедленно ухожу! - она вскочила с кресла и двинулась к двери, но Наури преградила ей дорогу, через плечо девушки кинув безмолвный взгляд на мужчину в кресле.
Камень, казалось застыл, в комнате повисла напряженная тишина. Элен отчетливо услышала как позади нее будто работают кузнечные меха, медленно повернувшись она обомлела. В кресле сидел не человек, из-под густых бровей на нее смотрело незнакомое существо, смотрело, как волк смотрит на загнанного кролика. Шум принятый ею за работу кузнечных мехов был звуком его дыхания, вырывавшегося через сжатые зубы. Ей стало страшно. Существо легко пружинисто сорвалось с кресла и в один прыжок оказалось рядом с ней, подхватило на руки, развернуло и потащило куда-то по коридору. Элен пыталась отбиваться, но это было равносильно попыткам причинить боль кузнечной наковальне. Плащ был сорван с нее и отброшен в сторону, руки оказались за спиной, а сама она уложена на твердую деревянную скамейку где-то в незнакомой комнате.
- Прошу! не надо!! - девушка умоляла это незнакомое существо, не имевшее ничего общего с Франсуа Ля Гошем, разом поверив во все ужасы, которые слышала о Синей Бороде. Тем временем мужчина поясным ремнем привязал ее ноги к скамейке, а руки вытянул и шнурком от шторы притянул к передним ножкам.
Элен повернула голову и увидела, как ее жених снимает сорочку, обнажаясь по пояс. В его глазах, похоже, начало пробуждаться нечто человеческое и она робко позвала:
