Как вам Зейн и Найл на церемонии AMAs?

И да, ОСТАЛАСЬ ОДНА, так сказать, БОНУСНАЯ ГЛАВА.

Не могу поверить, что это уже конец. Кажется, все драмы закончились.

Хорошего утра/дня/вечера.х

Т.

========== 56.Бонусная глава/Bonus Chapter ==========

Louis’ POV

6 лет спустя

— Я сам, Кейт. Спи, — я шепчу девушке, на что она стонет, засыпая быстро обратно. Я тихо выхожу из спальни и спокойно направляюсь в его комнату. — Уильям, нет необходимости плакать, — шепчу сыну, взяв на руки и покачивая. — Папа рядом, — я аккуратно кладу ребёнка на пеленальный столик, начиная менять пелёнку.

— Ты забыл бутылочку, папа, — я оборачиваюсь, замечая возле двери Оливию.

— Спасибо, Ливви. Ты не должна была.

— Знаю, — она пожимает плечами и подходит ко мне, становясь рядом. — Но я услышала, как он плачет, так что решила помочь, — она ставит бутылку с молоком на стол рядом, целуя младшего брата в лоб.

— А теперь обратно в постель, юная леди, — я обнимаю её и целую в висок. Не могу поверить, что ещё недавно маленькая Лив уже отпраздновала своё тринадцатилетие. — Тебе в школу завтра, — напоминаю.

— Ладно-ладно. Совместный пятничный завтрак в силе? — она спрашивает с проблеском надежды.

— Как и каждую пятницу. Посмотри, я сделал всё правильно? — интересуюсь, заканчивая с пелёнкой.

— Ещё как, — она улыбается. — Люблю тебя, папа, — она уже подходит к двери.

— Я тоже люблю тебя, Ливви. Иди спать, — после моих слов девочка исчезает, как я снова беру на руки уже спокойного Уильяма и его бутылочку, садясь в кресло-качалку. Он тут же начинает пить молоко, и мы просто сидим с ним в темноте. Я не могу даже думать о том, какой я счастливчик.

Группа по-прежнему вместе, но мы стали совсем другими. Мы все стали старше, мало проводим времени вместе, потому что у каждого из нас собственная семья, так что, например, начать гастрольный тур не так уж и просто. Я и Кейт долго пытались проводить друг с другом как можно больше времени. Моё время всё ещё было забито до отказа, когда мы начали официально встречаться. Было трудно, но мы справились. У меня так много счастливых воспоминаний вместе с ней.

Например, когда, наконец, после двух лет отношений я собрался сделать Кэй предложение. Я хотел быть необычным. Мы с группой и Оливией с Кэтрин были в Нью-Йорке, когда я повёл двух последних в Центральный парк. Мы остановились возле ларька с печеньем, когда Ливия «потерялась». Я чувствовал себя ужасно, пойдя на авантюру. Кейт была в бешенстве, потому что потерять восьмилетнего ребёнка в огромном городе достаточно легко. Но когда мы только зашли за угол, Оливия уже ждала нас вместе со всеми нашими друзьями и родственниками. Думаю, не нужно описывать в каком шоке была кареглазая, когда я опустился на одно колено перед ней. Когда она всё же взяла себя в руки, чтобы дать ответ, то сказала «придурок», вместо «да». Но она смеялась сквозь слёзы, так что я понял, что она только шутит.

Мы ждали шесть месяцев перед самой свадьбой. Помню только, как чуть не умер, когда она появилась, идущей к алтарю вместе со своим отцом. Её отец спустя шесть лет всё же полюбил меня, но он до сих пор иногда любит шутить, запугивая меня. Когда двери только открылись, и Кейт шла к алтарю с Джеком, то моя челюсть буквально отвалилась, так что Зейну действительно пришлось толкать меня в бок, чтобы привести в чувства. Я не мог отвести от неё глаз, настолько она была красива. В тот день мы танцевали всю ночь напролёт.

Затем вспоминаю день, когда Оливия спросила у Кейт, может ли у неё быть такая же фамилия, как у меня. Кейт тогда только воскликнула, а я… заорал (умею вести себя «мужественно» в самый нужный момент). Девочка в тот день пришла со школы и спросила, почему у неё другая фамилия, так что Кейт пришлось объяснять ей всё. Она говорила какие-то глупые отговорки, потому что к тому времени любовь Кейт в Джеймсу угасла только немного, но Ливви уже было десять, и она сама всё поняла. Когда у девочки спросили, почему она хочет мою фамилию, то она просто сказала, что я — её единственный отец. Я плакал, потому что это были только первые недели, когда она думала обо мне как о отце, а ней парне или женихе её матери. Я официально удочерил её, а через три месяца мы узнали, что Кэтрин беременна Уильямом.

После рождения Уильяма, я изменил некоторые собственные стереотипы. Мне всегда казалось, что в рождение ребёнка нет чего-то особенного, но я так ошибался. Сложно забыть свои чувства, когда слышишь первые вдохи и крики своего ребёнка. Уильям стал продуктом той любви, над которой мы с Кейт так трудились. Это были шесть лучших лет моей жизни.

Уильям заканчивает свою бутылочку, так что я приподнимаю его выше и преподношу к груди, чтобы он срыгнул воздухом. Я не лучший родитель, но очень стараюсь. Кейт теперь всегда не высыпается, но я пытаюсь помогать ей. После успешной отрыжки я прижимаю к себе немного сильнее младенца. Не совсем готов расстаться с ним, но желание поспать даёт о себе знать, так что я осторожно заворачиваю его в одеяло и кладу в кроватку, оставаясь, чтобы немного понаблюдать за ним. Оставляю дверь открытой, проверяя комнату Оливии. Я натягиваю одеяло на плечи дочери и целую в лоб. Моя девочка.

Я спускаюсь на первый этаж, заходя на кухню, чтобы ополоснуть бутылочку и посмотреть время. Половина четвёртого утра. Возвращаюсь в спальню, замечая свернувшуюся в комочек брюнетку, при этом немного посапывающую. Я благодарю Господа каждый день, что она дала мне второй шанс. Это было не так просто, у нас сразу же начались проблемы с СМИ, поклонниками и моим графиком, но мы справились. Мы боролись друг за друга, получив в итоге наилучший результат. Моя жизнь была бы сплошным д.ерьмом без неё. Я аккуратно оттягиваю одеяло, стараясь не мешать Кейт.

— Луи, — она бормочет во сне.

— Уильям спит, — ложусь рядом, обнимая женщину, когда она поворачивается ко мне лицом.

— Спасибо, — она целует меня в щёку и обнимает.

— Я хочу ещё одного, — шепчу, смеясь немного.

— Ещё одного? — Кейт снова открывает глаза, рассматривая меня в темноте. — Но Уильяму всего четыре месяца, — она пытается рассуждать вместе со мной.

— Знаю, но я же не говорю, что именно прямо сейчас. Я просто хочу большую семью, — ей хорошо известно, насколько в большой семье я вырос.

— Как насчёт того, чтобы подождать пять месяцев? Чтобы когда Уильяму исполнилось девять месяцев, то мы бы могли начать, — она обнимает меня крепче.

— По рукам. Я так люблю всех вас, — вдыхаю её мятный аромат волос, которого мне всегда недостаточно.

— Я люблю вас больше, — и она обратно засыпает.

Вот она. Самая красивая женщина с добрейшим сердцем в моих руках. Она — мой дом.