— Кеннет, — Гарри шепчет, делая несколько широких шагов и останавливаясь возле молодого парня. Короткие каштановые волосы, отливающие рыжим цветом, как обычно аккуратно причёсаны, карие глаза всё того же, знакомого Гарри, шоколадного отлива. Мешки под глазами совершенно не портят парня, делая его более зрелым, как и растущая щетина.
— Чего тебе, Стайлс? — парень возле хмурится, тут же встав с места, поправляя чёрное худи.
— Хотел поговорить, — но никто из них ещё не готов к этому разговору, как бы брюнет не старался отвечать как можно более расслабленно; слишком рано для обоих.
— Проваливай отсюда со своими ебучими извинениями, — Кеннет рявкает, прикрывая глаза, стараясь сдерживать себя, но Гарри не поддаётся, встав как вкопанный. — Стайлс!
— Я вроде как хотел извиниться, — голос Гарри осип, это слишком важные шаги для него.
— Ещё достань белый флаг и помаши перед своим уродливым лицом, — парень качает головой, в его карих глазах сверкают молнии.
— Послушай… — Гарри вздыхает, медленно начиная, но вместо продолжения собственного голоса слышит злобный рык в ответ.
— Это ты меня послушай, Гарри. Проваливай, блять, отсюда. И как у тебя только хватает совести быть здесь, — Кеннет подходит вплотную к парню, и Гарри чувствует его крепкую грудную клетку возле, но не боится, хорошо зная бывшего друга. — Жалкий предатель.
— Я только хотел извиниться, — он прикрывает малахитовые глаза, глубоко дыша. — Мне жаль, я не должен был говорить так открыто о… — он не успевает ответить, чувствуя сильный удар мужского кулака в собственное солнечное сплетение прямо туда, где у парня скрывается татуировка бабочки, издавая полустон-полуболезненный вздох. Он совершенно не был готов к такому. Кажется, он всё же не знает Кеннета. Но Гарри лишь сгибается, не отвечая ответным ударом, сам лишь стараясь восстановить себя.
— Вали.
Но кареглазый отходит первым, занимая прежнее место за столиком в пустой открытой столовой. Пару человек проходит мимо, удивлённо пялясь на парней, пока Гарри ищет опору, боясь упасть и задохнуться. Он мысленно считает про себя, стараясь выровнять дыхание, но ничего не выходит. Ещё один удар от жизни, на этот раз более ощущаемый физически.
Стайлс снова прикрывает глаза, весь шум уходит на второй план, он чувствует лишь безумный стук сердца, отдающийся по всему телу. Вдох и выдох, раз за разом он словно снова учится дышать, и постепенно у него получается это. Когда он открывает глаза, то Кеннета, до этого находившегося относительно близко, уже нет возле, так что кудрявому остаётся только вести про себя счёт, чтобы окончательно нормализовать дыхание. «Ты полностью заслужил это», — подсказывает ему подсознание.
«Зеленоглазый делает жадные большие глотки, алкоголь обжигает горло и пищевод, а несколько капель стекают вниз по подбородку к шее, исчезая в расстёгнутой рубашке, демонстрирующей подтянутое тело. Он слишком долго сдерживал себя и пришло время расслабиться. Как ему казалось, это было огромной необходимостью.
— Гарри, заканчивай, — Кеннет с явным неодобрением просит друга, когда тот заливает в себя ещё один шот, готовясь ко следующему. — Я не собираюсь потом тащить тебя домой.
— И не тащи, — Стайлс бормочет, хмурясь, его разум продолжает хмелеть. Он ощущает на себе прожигающий взгляд друга, снова поворачиваясь к нему. — Отъебись.
— Придурок, — Кен качает головой, но не отходит.
— Прекрати подтирать мне зад, - зеленоглазый недовольно смотрит на возле стоящего парня, опираясь о столешницу.
— Я не…
— Именно этим ты только и занимаешься. Иди и развлекайся, — двадцатилетний закидывает в себя очередной шот, запрокидывая голову, делая глубокий вдох и прикрывая глаза.
— Кто будет подтирать тебе зад, если не я? — кареглазый складывает руки на груди, качая головой.
— Мне не нужна нянька, — пловец вздыхает, опуская голову. Вся эта ситуация безумно злит его; если он хочет развлекаться — он будет.
— Гарри! — Кеннет Аддерли повышает голос, порядком устав от подобного поведения друга.
— Следи лучше за своей шлюхой-сестрой, чтобы её больше никто не изнасиловал, — Гарри говорит это громче, чем ожидал, если и ожидал вообще. Он резко замолкает, выпуская весь воздух из лёгких, медленно поднимая взгляд на также замеревшего друга. Не только они одни замерли, но и ещё пару человек, ставших свидетелями ссоры, тут же начавших что-то тихо шептать друг другу. Кудрявый явно не должен был говорить этого. Всё в нём застыло. — К…
— Знаешь что, Стайлс? Пошёл ты, — брюнет гневно шипит, хватая стакан, из которого пил ранее, с холодной водой и выплёскивая прямо парню в лицо. Он быстро движется к выходу, пока Гарри ещё не может прийти в себя после воды на теле, окончательно растормошившей его. Он вытирает глаза, уже стараясь избавиться от лишней жидкости на ходу, направляясь к выходу.
— Кеннет! — он кричит, выбегая на улицу вслед, замечая удаляющийся силуэт парня, направляющийся к байку. — Аддерли! Постой же, — он кричит, начиная бежать. — Кеннет!
Но парень не поворачивается, снимая шлем и надевая его на голову как можно быстрее, застёгивая ремешок.
— Я серьёзно не хотел этого говорить, — весь градус словно испарился. — Кеннет, — Гарри останавливается в десяти метрах от мотоциклиста.
— Но сказал, — единственное, что проговаривает парень, садясь на байк. — Главный хранитель тайн.
— Ты же знаешь, что твоя сестра важна и для меня, — он начинает, сглатывая ком в горле. — Послушай, пожалуйста, я не… — но все его последующие слова не слышны из-за внезапного рёва мотора, и мотоцикл быстро отдаляется от парня; он сам позволил этому случиться».
ххх
Семилетний мальчик счастливо несётся по коридору, озаряя своей улыбкой и сбивая всех на ходу.
— Гарри! — он кричит, порядком соскучившись по зелёноглазому, когда тот забирал его после занятий и даже иногда позволял заехать в кафе за мороженым.
— Привет, — парень не разделяет этой радости, чувствуя себя слишком подавленным. А он, глупец, начал считать, что всё начало налаживаться. Но он всё же приседает, чтобы покрепче обнять брата, проводя длинными пальцами в перстнях по его кучерявым волосам. — Как твои занятия?
Темнокожий тут же кривится, опуская взгляд.
— Поможешь мне с этим дурацким испанским? — он жалобно просит, выпятив губу.
— Если сам что-нибудь пойму, — старший вздыхает; испанский — явно не их семейный конёк, возможно, именно поэтому Гарри успешно специализируется на французском с немецким. — Джош? — он снова зовёт мальчика, пока тот торопливо складывает вещи в рюкзак.
— М-м-м? — он стонет, не отвлекаясь, желая как можно быстро попасть в ранее обещанное кафе.
— Я хороший брат? — он тихо спрашивает голосом, полным сомнения. Джошуа тут же поднимает голову и, прищурив глаза, рассматривает старшего.
— Конечно, — он кивает, продолжая стараться как можно аккуратнее сложить кофту.
— Даже когда ругаюсь и не покупаю сладости? — Гарри подходит ближе, забирая из его рук одежду, складывая её сам, лишь бы занять руки.
— Ты, вроде как, желаешь мне добра, — Джо пожимает плечами. — Джемма объясняла это так, — он улыбается, и Гарри кивает, убирая кофту и застёгивая детский рюкзак с непонятными ему рисунками. — Но ты всё равно милашка, — он тихо добавляет, обняв брата за руку, решив, что тот может обидеться.
Гарри поджимает губы, сглатывая ком в горле. Он чувствует себя таким… пустым? Детские слова не улучшают его состояние. Всё внутри окончательно перемешалось, всё не на своих местах.
« — О боже, — голос Гарри ломается, когда он видит состояние друга и его сестры, что свернулась комочком на диване. Её худое, ещё совсем детское тельце вздрагивает от постоянных всхлипов. — Господи, — он шепчет. Он хочет подойти ближе к девушке, обнять и утешить, но боится тем самым причинить ещё большую боль. — Как это… — он начинает, смотря на Кеннета, но тут же замолкает, увидев его потерянный взгляд. Гарри знает, что брюнет винит во всём себя. — Мне так жаль».
