Лестрейндж издал холодный пустой смешок, отразившийся от мрачных стен.

— У тебя всегда был отцовский нрав, — произнёс он, вновь растягивая губы в самодовольной улыбке. — Старина Люциус только и смотрел, как бы увильнуть от работы. Всегда предпочитал отсидеться в большом доме со своими дорогими бутылками, чем залезть в самое дерьмо.

— Для тебя, — начал Драко с холодными нотками в голосе, — я залезаю в самое дерьмо.

— Вопрос в том, как глубоко?

— Так, чтобы можно было легко отмыться, — ответил Драко и саркастично добавил: — В конце концов, я должен блюсти свою репутацию.

— Отлично, — произнёс Лестрейндж. — Я знал, что могу на тебя рассчитывать.

— Как ты планируешь попасть в Англию? — спросил Драко после небольшой паузы, старательно скрывая собственное нетерпение, но выражение лица Лестрейнджа изменилось.

— Рад, что ты спросил, — наконец ответил он.

— По-моему, Болгария или любое другое место, если уж на то пошло, гораздо безопаснее для тебя, чем Англия.

— Верно. Поэтому меня больше беспокоит не то, как попасть туда, а как остаться незамеченным. Мне понадобится хорошее место, чтобы укрыться. Надёжное место.

— Тебе всегда рады в поместье Малфоев, — беззаботно отозвался Драко. — Разумеется, — добавил он, — моё гостеприимство распространяется лишь на членов семьи. Твои дружки должны будут найти другое укрытие.

— Разумеется, — эхом повторил Лестрейндж. — Я рад, что ты сделал правильный выбор, — добавил он. — Очень рад.

Драко взглянул на часы — время близилось к трём утра.

— И тем не менее, — начал он, — ты сравниваешь меня с отцом.

— Я же не сказал, что ты унаследовал его глупость, — усмехнулся Лестрейндж. — Но ты любишь деньги и власть совсем как он.

— Брось, дядя Ральф, — насмешливо отозвался Драко, — думаю, мы оба согласны, что власть является конечной целью.

— Неужели?

— Власть над людьми, над территорией, над судьбой — не к этому ли мы все стремимся?

Теперь лицо Лестрейнджа выражало неподдельное удовольствие. Он потянулся к столу и схватил свой стакан с медовухой.

— А вот за это, — с нескрываемым удовольствием проговорил он, хватая бутылку, — я с радостью выпью.

Он опрокинул бутылку над стаканом, наполняя его до краёв. Драко взял свой бокал и поднял его над головой, когда Лестрейндж произнёс короткий тост:

— За власть над всем.

— И над всеми, — добавил Драко, и два бокала встретились с громким звоном.

*

Рон вошёл в обеденный зал двадцать минут спустя в своём зелёном джемпере и джинсах. Как только он показался на пороге, разглядывая великолепную обстановку и чувствуя приятный запах еды, Рон заметил пристальный взгляд Гермионы.

— Я помылся, — сказал он, защищаясь, и уселся рядом с ней. На столе находились четыре блюда с разными видами мяса, а также две глубокие тарелки с гарнирами: картофельным пюре и овощами на гриле.

— Ты надел грязную одежду! — возмутилась Гермиона. — Тебе самому не противно?

— Нет, — честно ответил Рон. — Я лучше буду носить свою грязную одежду, чем притронусь к тряпкам Малфоя.

Гермиона закатила глаза и решила переключить внимание на трапезу.

— Ешь, — сказала она, беря ближайшую тарелку с курицей.

Рон потянулся за дальней тарелкой, на которой аппетитно расположился жареный кусок говядины, и добавил картофельного пюре.

— Хорошо пахнет, — признал он.

— Тебе следует отправить сову Гарри и Джинни, — произнесла Гермиона, прожевав первый кусочек. — Надо их успокоить.

— Да, знаю, — отозвался Рон, чувствуя укол совести. — Надеюсь, у них всё нормально.

Гермиона потянулась за овощами, но тарелка была слишком далеко, и Рон поднялся с места, чтобы помочь ей. Он взял тарелку и передал ей, случайно задев её руку. Гермиона дрогнула и невольно отпрянула.

— Что? — удивился Рон.

— Ничего, — поспешно ответила Гермиона, нервно перекладывая овощи к себе на тарелку.

— Что не так? — вновь спросил Рон.

— Я же говорю, ничего, — настаивала она. Гора овощей на её тарелке становилась всё больше, но Гермиона словно не замечала своих судорожных движений.

Рон мягко взял её за запястье, заставляя выпустить ложку. Он аккуратно закатал рукав её рубашки, и его глаза расширились в ужасе. Вдоль руки Гермионы красовались длинные красные рубцы от недавно заживших ожогов — свидетельство событий, произошедших в поместье в последние несколько дней.

— Рон… — слабым голосом начала Гермиона. — Всё не так плохо, как кажется.

— Так ты про эти ожоги писала?

Гермиона тихонько кивнула, страшась непривычно спокойного выражения на лице Рона. Она перевела взгляд и увидела, что его ладони сжаты в кулаки, а вены на руках проступили особенно отчётливо.

— Рон, поверь мне.

Он мягко провёл тёплыми пальцами по ожогам. Гермиона слегка поморщилась от боли и тут же об этом пожалела, заметив гнев на лице Рона.

— Он заплатит.

— Рон, послушай, — обеспокоенно произнесла она, положив руки ему на плечи в попытке успокоить.

— Это же не шутки, Гермиона!

Она могла различить ярость, плескавшуюся в его взгляде, когда Рон поднялся из-за стола и с силой пнул свой стул, заставив тот с грохотом упасть. Гермиона тут же поднялась вслед за ним и схватила его за руки, мягко поглаживая пальцами ладони Рона.

— Он заплатит, — повторил парень. — Я об этом позабочусь.

— Рон! — взмолилась Гермиона. — Просто послушай меня…

— Здесь нечего слушать. Когда он вернётся, я убью его.

Гермиона прижала ладони к лицу Рона, заставляя его посмотреть ей в глаза.

— Я не… Я не думаю, что это случилось по вине Малфоя, — медленно проговорила она.

— В смысле? — раздражённо спросил Рон, но его голос звучал уже спокойнее, и Гермиона отняла свои прохладные ладони от его лица.

— Я думаю, — начала она, — что это существо… Оно не подчиняется Малфою.

На лице Рона отразилась растерянность, и Гермиона потянула его за руку, заставляя сесть обратно на стул.

— Когда оно напало… Когда она напала на нас, Малфой сражался с ней, и она обожгла и его тоже.

Рон заинтересованно слушал Гермиону, впитывая каждое слово.

— Она пугает его не меньше меня.

— Ну, и что же всё это значит?

— Это значит, — Гермиона глубоко вздохнула, — что в поместье Малфоев творится что-то странное.

========== Глава 12. Проблемы доверия. ==========

— То есть она призрак?

— Не совсем… Это трудно объяснить…

Рон и Гермиона сидели рядом на большой кровати с балдахином. Было уже почти три утра, но ни один из них не чувствовал и малейшей усталости — всё внимание было сосредоточено на тайне поместья Малфоев. Элай уже давно пожелал им спокойной ночи и отошёл ко сну, после того как подготовил комнату для Рона — прямо напротив комнаты Гермионы.

— Мы вряд ли приблизимся к разгадке, пока не будем знать наверняка, с чем имеем дело, — констатировал Рон очевидное.

— Вовсе нет, — не согласилась Гермиона.

— В смысле? — Рон прищурился, стараясь получше рассмотреть её лицо в полумраке комнаты.

— Я имею в виду, — начала Гермиона, — что, может быть… Может быть, мы можем сначала найти способ остановить её, и благодаря этому понять, чем она является.

— Всё равно не понимаю.

— Существа, призраки, магические твари — у них у всех есть свои особенности, которые определяют, как они живут и что делают, верно? — Казалось, Гермиона старается убедить саму себя.

Рон согласно кивнул.

— И когда мы уничтожаем кого-то или что-то, — медленно продолжила Гермиона, тщательно подбирая слова, — мы в сущности пытаемся уничтожить эти особенности, оставляя только оболочку, от которой затем можно легко избавиться.

На лице Рона отразилось замешательство.

— И что же определяет эту женщину?

— Пламя, — уверенно ответила Гермиона. — Оно оставляет следы, которых я никогда прежде не видела, — она машинально прикоснулась к обожжённой руке.

— Ещё ты говорила, что она появляется в самых тёмных частях замка, — добавил Рон, вспоминая историю, рассказанную Гермионой.