После суда над этой семьей его родители были отправлены в пожизненное изгнание, и им было запрещено появляться в Британии. Сам же Драко был волен поступать, как ему вздумается. В этом была заслуга Гарри, который с пеной у рта доказывал всему Визенгамоту, что тот ни в чем не виновен и был жертвой шантажа Волан-де-Морта. Судебная комиссия, пусть и нехотя, но пошла Избранному навстречу.

Гарри же сам вызвался быть его куратором и регулярно навещать бывшего сокурсника. После каждой такой встречи он писал отчет Кингсли и отправлял сову Нарциссе, так как ей нужен был взгляд со стороны и хоть какая-то правдивая весточка о сыне, ибо сам он просто отписывался. Гарри чувствовал себя обязанным этой женщине — не каждая соврет в лицо Темному Лорду. И вот, раз в три недели он навещал Драко у него дома. Он пытался с ним разговаривать, хотя это было крайне трудно — взаимные обиды на протяжении многих лет давали о себе знать. К тому же они оба были слишком разными.

Гермиона прошлась по комнате в поисках хоть кого-нибудь. Но тщетно. Не было даже домовика. Выйдя в коридор, она обхватила себя руками — в коридоре было зябко — согревающих чар не было, а сама она была без палочки.

Ужасная непредусмотрительность!

— Эй, тут есть кто-нибудь? — громко позвала она.

Послышался приглушённый недовольный шёпот. Вздрогнув, Гермиона остановилась на середине пути.

— Кто здесь? — дрожащим голосом прошептала она. Ответа не последовало.

В полумраке коридора Гермиона не сразу заметила портреты и картины, также завешенные тканью. Она с облегчением поняла откуда мог доноситься шум, и, вздохнув, быстрым шагом пересекла остаток коридора.

Продолжая мысленно ругаться на всех подряд, кто втянул ее в эту авантюру, девушка продолжила идти по дому. Цоканье её каблуков гулко отзывались в каменных стенах, выложенных мрамором. Через пятнадцать минут блужданий она совсем продрогла. Ее губы покрылись небольшой корочкой, а вся кожа была в мурашках. Она безуспешно потирала плечи, пытаясь хоть как-то согреться. Пальцы ее рук и ног стали ледяными, растирать их почти не имело смысла. Девушка подула на озябшие ладони и пыталась дозваться хоть кого-нибудь. Наконец где-то вдали послышался негромкий звук открывающейся двери.

— Эй, кто там? — громко позвала она, почти с отчаянием в голосе и поспешила на звук. Сейчас любой живой человек был бы очень кстати. Даже если им был тот, кого девушке очень не хотелось видеть, особенно в этом доме.

— Грейнджер? — неподдельно удивился Драко Малфой. — Что ты тут делаешь?

Перед ней, в дверном проёме стоял Малфой, окружённый тёплым светом комнаты. Он был одет в домашние брюки и халат, накинутый поверх обычной футболки.

— Меня Гарри прислал. — Стараясь, чтобы голос был ровным и уверенным, проговорила она.

— Интересно, на что он надеялся, переместив сюда тебя в таком виде? — ухмыльнулся парень, окинув тело девушки, чью наготу скрывал небольшой отрез тонкой ткани. — Ты перепутала времена года? Этого можно было бы ожидать от твоего рыжего недоумка, но не от умнейшей студентки нашей школы. Или его тупость передается через тесный телесный контакт?

Гермиона покраснела от злости, но реально сказать что-либо в ответ было проблематично — губы так свело от холода, что рот открывался с трудом. Впрочем, зубоскальство Малфоя этим и ограничилось.

— Пойдем, согреешься. — Махнул он рукой, и Гермиона направилась за ним.

Драко шире открыл дверь, пропуская её в комнату.

Тепло! Вот, что она почувствовала, едва переступив порог комнаты. Быстро подбежав к горевшему камину, она присела на корточки и протянула руки к огню. Тот приятно потрескивал и согревал. Девушка разомлела и не думала ни о чем. На какое-то время она даже забыла о том, что сзади нее стоит хозяин дома.

— Держи и располагайся. — Он накинул на нее нечто, впоследствии оказавшееся теплым кашемировым палантином. Приятная мягкая ткань цвета слоновой кости обернула ее плечи, и девушка с удовольствием закуталась в нее, устроившись на рядом стоящем кресле. Расстегнув босоножки и поджав под себя голые ноги, она полностью завернулась в платок и наслаждалась теплом. Малфой лишь качал головой, не переставая ухмыляться.

— Так что же ты тут делаешь? — спросил он. — Разве не всемогущий Поттер должен проверять меня? Убедиться, что я перевоспитался, что никого не пытаю в подвалах, не балуюсь незаконными заклинаниями, не варю запрещенные зелья или утаиваю темные артефакты? — Перечисляя всё это он комично загибал по пальцу на аргумент.

Слова парня звучали хлестко и мерзко — он озвучивал то, в чем его обвиняли полгода назад на суде. Гермиона подняла возмущенный взгляд — разве ему не ясно, что Гарри доверяет ему, опасается последствий, раз вступился, и никого не подпускает к нему?

Однако в глубине его глаз она увидела горечь и, возможно, отчаяние.

«Как же ему одиноко, один в таком большом холодном доме.» — Вдруг подумалось девушке, и она решила не хамить несчастному, хотя плохое настроение из-за испорченного праздника требовало выхода.

Малфою ведь не известно, что они с Роном теперь постоянно ругаются по любому поводу. Зачем срывать злость на не причастном к этому человеке?

— Гарри не смог сегодня прийти — срочное дело, поэтому он попросил меня. — Ответила ему девушка как можно мягче, однако, не вдаваясь в подробности, разумно не доверяя.

— А у тебя нет срочных дел? Разгадать еще одну тайну какого-нибудь темного артефакта, к примеру?

— Я собиралась лечь спать. — Огрызнулась Гермиона, скорее по привычке.

— В таком виде? — вздернул брови Малфой.

— В таком виде я ужинала с родителями. — Терпеливо пояснила девушка, уговаривая себя не закипать.

Драко демонстративно посмотрел на часы, показывающие час дня.

— В Австралии сейчас десять вечера.

— Твои родители живут в Австралии? — удивился Драко.

Гермиона уголком глаз посмотрела на собеседника. Её взгляд источал недоверие, а жёсткая линия рта показывала нежелание разговаривать с ним на такие темы. Заметив это, Драко облокотился плечом о каминную полку и склонил голову на бок, демонстрируя заинтересованность и… дружелюбие?

— Да ладно тебе, Грейнджер. Ты же для этого сюда пришла — поговорить. Ну так давай займём эти полчаса какой-нибудь приятной темой. Никогда не доводилось принимать участие в том, что зовется светской болтовнёй?

Он сунул руки в карманы домашних брюк и посмотрел на неё исподлобья, ожидая подвоха. Не дождавшись ответа он продолжил:

— Признаться, я не особо жалую гостей, но уж лучше ты, чем святой Поттер.

Гермиона молчала, хотя ей очень хотелось сорваться, крича, что он неправ. Но вряд ли он поверит в искренность ее слов.

Видя, что разговор не клеится, Малфой демонстративно вздохнул и подошёл к бару.

— Хорошо, тогда может чаю, или чего покрепче? — небрежно взмахнув наполовину выпитым графином, ухмыляясь, предложил он. — В конце концов, сегодня Сочельник, а твой праздничный ужин, по-видимому, сорвался.