Выглядел он неважно, годы, профессиональная болезнь всех ревизоров - язва, возрастной артрит. Он не был самым лучшим человеком на земле, но многое из того, что я умею и знаю, преподал мне именно он.

- Добрый вечер, Василий Николаевич, - здороваюсь. - Что-то охрана при виде меня разволновалась. Я в банке-то еще работаю?

- Вечер добрый, господин Смирнов, - встал из-за стола мой начальник. - В банке вы работаете. Только не в моем отделе. Ваш кабинет сейчас на шестом этаже.

Я так и сел. На шестом этаже располагались кабинеты большого босса и его замов. Меня-то, каким ветром занесло на горные высоты?

- И какая у меня сейчас должность?

- Первый заместитель Председателя.

Я почему-то сразу поверил своему бывшему руководителю. Он тоже понял, что я до этого ничего не знал и сел на место, прижав левую руку к животу.

- Опять язва? - спрашиваю.

- Разыгралась, проклятая.

Мне в голову пришла внезапная мысль. Привлекать внимание к воде не стоило. Требовался отвлекающий маневр. Перед вылетом пилот дал мне две таблетки против укачивания. Вот сейчас они мне и пригодятся.

- Мне тут по случаю, новейшая разработка украинских медиков досталась, - вру привычно.

Вытащив из кармана пластмассовую гильзу, беру чистый листок бумаги и выкатываю на него таблетку.

- И главное обильно запить.

Я снял с пояса фляжку, набранную вчера, налил Василию Николаевичу полный стакан.

- Да, сколько я этих лекарств съел! Ничего не помогает.

- Пейте, шеф, - говорю азартно. - Нас в такие места посылали и давали все самое лучшее, знаете, какая у меня винтовка была!

Усмехнувшись моему напору, мой бывший руководитель положил таблетку на язык, проглотил ее и запил полным стаканом воды. Минуту мы сидели молча. На лбу у него выступила испарина, и он тихим голосом сказал:

- Слушай, отпустило. Извините, господин Смирнов.

- Зовите меня на «ты», Василий Николаевич. Можете звать меня Сотник.

- Ты, правда, все это время в Зоне был?

- Да, что вы! В Зоне за все это время пробыл полдня. Страху натерпелся. Двоих отличных ребят потерял. Лучше бы туда не совался.

Начальник внимательно посмотрел на меня.

- Ты изменился, Сотник.

- Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Умри, лучше не скажешь. Пойду, посмотрю на свой новый кабинет. Вы на мое место никого не берите, все равно скоро разберутся, что это просто цепь невероятных случайностей и погонят меня с шестого этажа и ладно, если еще обратно, а не на улицу.

- Договорились, - улыбнулся шеф. - Пока я здесь начальник, ты можешь вернуться в любое время.

Мы пожали друг другу руки, и я тихо закрыл за собой дверь. Внутренний голос давал мне дельные советы, один за другим. Убеги отсюда тихо. Езжай в аэропорт покупай билет в Киев. Но очень хотелось посмотреть на свой новый кабинет. Любопытство в очередной раз победило осторожность. Наверх пошел не по центральной парадной лестнице, а по служебной в конце крыла.

Ради меня наш Председатель пожертвовал малым конференц-залом. За восемь лет я там дважды бывал и поэтому представлял размеры своего кабинета. Дверь была заперта, а просить у кого-то ключи мне не хотелось. Восхитившись черной табличкой с золотыми буквами, из которых складывалась моя фамилия, напыжился, как Плакса перед своей девочкой. Жизнь удалась. Успешные люди не падают лицом в салат, они падают лицом в десерт.

Потянуло неожиданным сквозняком. Я резко повернулся и увидел в открытых дверях кабинета Председателя детскую фигурку.

- Привет, - говорю.

- Привет, - ответила мне фигурка. - Что ты тут делаешь?

- Да, вот хотел стащить табличку на память. А ты что тут делаешь?

- Мы с мамой целый день ездили по больницам, ей говорят всякие неприятные вещи и она плачет, когда думает, что я не вижу. Сейчас она приехала к дедушке и плачет там.

Я вспомнил разговоры о том, что у внука нашего Председателя серьезное заболевание.

- Ты бы не принес парочку стаканчиков, а то так пить хочется, - прошу его.

Малыш обернулся за считанные секунды. В руках он держал два стакана, как его и просили.

- Ну, давай, за наше здоровье, - предлагаю, разливая воду из фляжки. Парню наливаю до краев, а себе все, что осталось. - До дна.

Через минуту, чокнувшись пустой посудой, чтоб зазвенела, я попрощался с внуком Председателя. Он пошел ставить стаканы на место, а мне пора направляться вниз. Главное выяснил - если у нас с Умником отберут все деньги и отовсюду нас выгонят, мы всегда можем вернуться назад. И тогда трепещите, расхитители банковского имущества.

Дорога моя лежала в аэропорт. Очень хотелось знать, что завтра утром приготовила для нас судьба в Киеве.

По настоятельной просьбе генерал-майора Найденова генерал-лейтенант Потапенко занялся судьбой Миколы и Паши. Гетмана беспокоить не рискнули, решив обойтись хорошими личными отношениями с начальником канцелярии. Вопрос занял значительно больше времени, чем рассчитывали, но разрешился к общему удовольствию. В личные дела обоих были подклеены справки о сдаче государственных экзаменов на офицерский чин лейтенанта экстерном. Миколе учли ранее проведенное в армии время в выслугу лет, и присвоили звание старший лейтенант. К ужину они были полноправными и полноценными офицерами стражи.

Вряд ли на базе были люди счастливее их.

После ужина, который правильнее было бы назвать маленьким банкетом, все перешли в помещение офицерского собрания. По окончании операции «Черный лед» база опустела. Разъехались координаторы стран, охрана и военные.

В ангаре остался только один сектор, занятый учеными, исследующими артефакты. Да и те, убедившись, что новинки они будут получать исправно, собирались вернуться в свои домашние лаборатории родных институтов и университетов.

База, встрепенувшись на какое-то время, опять погружалась в мирную спячку.

Большие столы офицерского собрания были рассчитаны на двенадцать персон. Во главу посадили Алексея как старшего по званию, место напротив него заняла Герда фон Тиссен. Остальные расселись, кто как пожелает.

Интендантская служба на базе работала исправно и к ужину все вышли в полевой форме со знаками различия, согласно уставу. Новоиспеченные офицеры гордо несли новые погоны на плечах. Посмотреть на них собрались свободные от дежурства сотрудники. Сидевшие за столом чинно беседовали. Герда рассказывала о своей поездке на родину, Кречет - о подробностях утреннего полета, Дядька Семен их внимательно слушал. Всем было хорошо.

- Подходите вы друг другу, - сделал он вывод и продолжил, - жениться вам надо.

- Дорогая, глас народа - глас божий. При нашей с тобой работе не стоит откладывать очевидные даже для посторонних наблюдателей вещи. Любимая, я прошу тебя прошу тебя назначить день нашей свадьбы.

- Ты так уверен в моем согласии?

- Хорошо. Согласна ли ты стать моей женой?

- До тех пор, пока смерть не разлучит нас.

Они поцеловались.

Усталость не скоро взяла свое, но к полуночи все угомонились.

В Киев я прилетел рано утром и был на базе около восьми. Позавтракав и покормив псов, забрал в наше распоряжение еще один ангар. Не очень большой, но самый дальний. Для Герды и Акеллы это было неважно, а чужих глаз видело нас меньше.

- Здесь и будет наш дом, - говорю своей стае.

Никто не возразил. Вскоре меня пригласили в ателье при доме офицеров. Все уже были там, примеряли новую парадную форму. Надев свою, с погонами подполковника, покрасовался перед зеркалом. А ничего, однако. Расселись по местам в машинах, и чтобы не тратить зря времени, взял телефон, и стал заниматься делами. У меня был самый маленький отдел в управлении. Всего четыре ставки, не считая моей. Три аналитика и заместитель по безопасности. За дорогу штат был укомплектован на сто процентов. Где я взял третьего аналитика? А Умник на что? Ведь и работать кто-то должен.

В канцелярии мы попали в жернова хорошо отлаженной машины. Наверно у них тоже был искусственный интеллект, и они удачно его скрывали.