Кира снова чуть не разревелась с досады. Ох уж эта Норка! Всю дорогу выспрашивала про Хулиганку в кедах, а про растворитель, которым следовало стереть с ногтей всю эту криптографию, даже не вспомнила. Девушка опустила голову, готовясь к громам и молниям, но к счастью, сегодня мама пребывала в прекрасном расположении духа.
— Иди, — сказала она, — и постарайся не устраивать в ванной ниагарских водопадов. Сейчас поедим, потом зайдёшь в спальню. Будем убирать твои художества.
Девушка была бы только рада от них избавиться. Из-за стола донеслось ехидное похихикивание Сашки.
Кира не умела вести себя спокойно под горячими струями, и вскоре между ванной и раковиной натекло целое озеро. Кое-как вытерев пол, она закуталась в полотенце, прошла к себе в комнату и переоделась в просторную розовую пижаму, используемую в качестве домашнего костюма.
— Когда же наконец наступит это тухлое лето, — проворчала Кира, стоя перед шкафом и с тоской разглядывая джинсы и хлопковые брюки, несколько летних платьев, топики, босоножки и сандалики, — как же надоели все эти дурацкие носки и колготки…
Войдя на кухню, Кира намётанным глазом отыскала на полках кульки с конфетами, а за плохо притворёнными дверцами шкафчика — халву, сгущённое молоко и ещё кучу разной вкуснятины. Она без промедления уселась поближе к полкам и принялась жевать ещё горячую тефтелину, терпеливо дожидаясь момента, когда мама отвернётся. Но она и не думала отворачиваться, а начала выспрашивать об успехах своих детей на ниве учёбы. Кира рассеянно цепляла со сковородки куски сдобренной зелёным луком яичницы, когда мама поинтересовалась — не хочет ли она похвалиться оценками.
Девушка лишь пожала плечами и помотала головой, а Сашка не замедлил ввернуть словечко:
— А трояк по биологии?
Кира чуть не поперхнулась. И откуда, интересно, этот проныра всё разнюхал? Не иначе Лариска Авдеева постаралась. Что бы ни произошло в классе, стараниями её болтливого языка о происшествии будет знать вся школа…
— Ты у нас не Кира, — одёрнула мальчугана Анна Павловна.
— А я что… я ничего. Вся школа знает, что Кирка написала таблицу шиворот-навыворот.
Мама изъявила желание узнать, что именно случилось на биологии, и Кира, перескакивая с пятого на десятое, рассказала о неудавшейся попытке сошпаргалить.
— И вот я всё перепутала, написала два ряда задом наперёд и получила трояк, — закончила она.
— Не выучить, да ещё и так глупо попасться, — усмехнулась мама, — такое только с тобой бывает.
— А у нас такого не бывает, — оживился Сашка, — мы ещё до начала уроков заранее всё пишем на доске простым карандашиком. Или на обоях.
— А что особенного вы там учите, — фыркнула Кира, — так… легкотня.
— Значит тебе, Кирушка, нарочно задают всё самое трудное, — сказала мама.
Девушка склонилась над тарелкой. Что она могла ответить… Обед закончился; мама собрала тарелки, а Кира, улучив момент, незаметно нащупала за спиной кулёк, проделала пальцем дырку и утащила с собой полный карман конфет.
Анна Павловна созвала детей в спальню, усадила рядом с собой м сказала:
— Вот что велел передать папа… начиная со следующего дня вы будете ходить в школу вместе и возвращаться тоже будете вместе. Ты, Шурик, — кивнула она мальчугану, — не будешь после школы забегать к Стасу и играться там до вечера в «денди». Будешь ждать в школе, когда Кирушка освободится. Иногда я или папа будем вас встречать. Это понятно?
Кира моментально надула губы. Мама не даст залёживаться в постели, кроме того, не позволит сидеть допоздна за компьютером… Сашка тоже был расстроен, хотя старательно делал вид, что ему всё равно.
— Ты, Кирушка, — обратилась женщина к дочери, — не бойся, не проспишь. Я помогу, если что…
— А что вдруг случилось-то? — буркнула Кира.
— Случилось несколько жестоких убийств в нашем районе, и в соседних — тоже. Я сегодня на Братеевской две оцепленные зоны видела. Перед самым рассветом кто-то напал на прохожих, изуродовал до неузнаваемости, а когда те истекли кровью — разорвал на куски и вскрыл головы.
— Стая собак? — ахнула Кира.
— Нет. Папа узнавал подробности. Всё это сделал человек, и хотя он убивает по ночам… в общем, будете делать так, как вам велели. Всё.
Возразить было нечего. Киру пробрала дрожь. Сашка же вдруг сказал:
— А ещё вчера какой-то пацан из 1998-й школы повесился. Его кто-то на улице вечером встретил, наорал на него, он пришёл домой, изрубил всю мебель и в ванной… вот…
— И откуда ты всё это знаешь… — фыркнула Кира и осеклась. Ей вспомнился подслушанный в компьютерном классе разговор. Ромчик, Вася и Яшка, несомненно, именно этот случай и обсуждали.
— Вот так, — заключила мама, — поэтому — никаких гуляний по вечерам. Люди в районе волнуются. Всё возможно… а ты, Кира, — она кивнула девушке и вынула из тумбочки растворитель, — готовь ноготочки. Будем убирать твои художества…
Через пару минут от Норкиной криптографии не осталось и следа. Мама убрала растворитель и повернувшись к девушке, спросила:
— Ты что, Кирушка, невесёлая такая сидишь? Не хочется рано вставать?
— М-м… — мотнула головой Кира и яростно заскребла голыми пятками по паркету, — просто хочется, чтобы скорее лето наступило, что ли… к бабушке хочется. И эти дурацкие носки и колготки… надоели уже до посинения.
— Тут я тебя очень хорошо понимаю, — усмехнулась мама, — вот только я одного понять не могу…
Повисла многозначительная пауза.
— Что это так вкусно шелестит в твоём кармане? — мама подцепила выпавшую на покрывало конфету, — это вот у нас «Умка», а вон и «Ласточка», и «Весёлый пилот»… опять дырку в мешке просверлила? А попросить как полагается — языка нет?
— Так ведь в пять Норка придёт, — Кира опустила голову, — надо же чем-то угощать.
— Выкрутилась, — мама потрепала Кирины хвостики, — хорошо, угощай. Только до темноты не сидите. И не забывай спрашивать — кто там, если в дверь постучат. Мы с Шуриком сходим к Авдеевым, они нам звонили… папа нас заберёт, с ним и вернёмся. И Норку угости получше. Я вам оставлю полпачки халвы и мармелад…
— Ой здорово! — девушка прямо подскочила на кровати.
Как только мама с Сашкой ушли, Кира шлёпнулась на кровать, взяла телефон и набрала Норкин номер. Судя по голосу, у подружки просто шикарное настроение…
— Норка, — сказала Кира, — придёшь — я тебе по шее настучу.
— Неужели? — хихикнула собеседница, — это за что же?
— Ты не вспомнила про растворитель, когда у нас уроки кончились. Из-за тебя мне пришлось перенести унизительную процедуру. Мама мне лично царапки оттирала…
— Но, надеюсь, ты не из травмпункта звонишь? И к дверям тебя не приколотили? А не то я сейчас побегу тебя спасать…
Кира только фыркнула в ответ.
— У тебя ещё хватает совести так глупо прикалываться… нет, я на своём месте, живая и невредимая. Валяюсь на кровати, болтаю ногами, жую конфету и разговариваю с подругой, у которой в самый неподходящий момент память буксует.
— Чья бы корова мычала… — хихикнула Норка, — ты всё не съедай, оставь мне хотя бы фантики.
— Есть халва и мармелад.
— Ура! — вскрикнула Норка, — я скоро буду у тебя. Я сейчас историю учу. Надеюсь, ты не пришибёшь меня прямо у порога?
— И в мыслях такого не держала.
Распрощавшись с Норкой, Кира отложила телефон, встала и не спеша обошла все четыре комнаты. Постояла немного перед Сашкиным шкафом, тщательно запертым на ключ. Интересно, что такого особенного там прячет братец? Учитывая, что на днях мама вымела из-под его кровати разрисованный учебник, ему было что прятать от посторонних глаз…
В родительской спальне Кира подняла с пола оброненный отцовский мундштук и положила его на полочку, где обычно лежали сигареты. Потрогав одну из пачек «Явы», она заметила вскрытую на донышке целлофановую обёртку, а тщательное прощупывание выявило недостачу как минимум трёх сигарет из двадцати.
— Кто же это сигаретки таскает? — хихикнула Кира, — неужели Сашка? Ох и влетит ему, если всё это обнаружится… конспиратор тоже выискался…