Горло перехватывает спазм, как будто кто-то невидимый влез в меня и схватил изнутри за горло, обрывая корявый словесный поток

Словно предупреждая

Теперь я понимаю, о чем говорил Галли и остальные. Почему они молчат.

— Мы с Ньютом учились вместе в школе, в одном классе. А Галли… Галли тоже был со мной, а потом его включили в эксперимент.

— Чудесно. Это все? — резко спрашивает лидер Глейдеров, как-то по-новому глядя на меня. И мне очень не нравится эта эмоция на лице друга, с которым мы тут прошли огонь и воду.

— Это все, что я могу вам рассказать и не умереть. Остальное не столь важно, на самом деле. Но, когда мы найдём выход вы узнаете вообще все. Обещаю — я делаю умоляющие глаза. Надеюсь получилось — правда

Алби раздраженно выдыхает, Минхо смотрит на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

— Стоп — медленно говорит он, во взгляде явно созревает некая мысль — ты… Типа солдат? Солдат этих кланкорожих, отправивших нас сюда?

— Не солдат — поправляю я его неосознанно морщась — кадет. Ученик.

В душе селятся первые зерна страха, что мои друзья, самые близкие тут люди, могут от меня отказаться.

Дальше все будет зависеть от того что я буду говорить и делать.

— Я тут потому, что тут Ньют — тихо открываю я самый болезненный свой секрет — я выпросила сюда путешествие. Добровольно. Пожалуйста — я смотрю в глаза каждого по очереди, вымаливая прощение за то, что так мало могу рассказать — я все та же Хед, вы все — моя семья — я чувствую, как в носу защипало. — я просто не могу рассказать практически ничего, и даже те крупицы, которые у меня есть, я от вас скрывать не стала.

Голос снова пропадает. Не могу я пока долго говорить, как бы мне того не хотелось. Организм сорван метаморфозой.

Алби качает головой, трёт лицо ладонью приводя мысли в порядок.

— Поверить не могу — тихо говорит он, и грустно усмехается — ладно. Давайте расходится. Хед сейчас нужно отдохнуть.

— Когда мы выберемся отсюда, я найду способ вам все рассказать — сиплю я — все, до последней мелочи.

Минхо хлопает меня по плечу, вставая. Дружеский жест поддержки и внимания.

Я расслабляюсь.

— Хед, мы тебе верим — серьезно говорит он, глядя в глаза — мы схавали вместе достаточно кланка, чтобы понимать, что если ты что-то не можешь сделать, то это только потому, что ты действительно не можешь.

Я бледно улыбаюсь на это замечание, Алби кивает, соглашаясь с куратором бегунов.

— Отдыхай Хед. Ньют, Минхо — пойдём отсюда. Завтра — ждём тебя в Лабиринте — говорит наш главный

Ребята уходят, оставив меня наедине.

Не знаю, как это получилось, но я смогла уснуть, хотя в голове был полнейший хаос.

А мне нужны были силы.

На следующий день я говорю с Ньютом. И ему я рассказываю гораздо, гораздо больше.

Если бы знала — какие будут последствия, я бы молчала как партизан, утаив все до последней крупинки.

Особенно про Вспышку. Кажется, его сломала именно эта информация. Странно, что наши головы остались на местах. Я прислушиваюсь к своим ощущениям прежде чем выдать очередную порцию информации. В каких-то местах голова начинает болеть. В каких-то все ровно.

И я аккуратно держусь линии «все ровно». Чувствую, как по спине стекает пот от страха за нас. И рассказываю почти все, что знаю и могу сказать.

Ещё на следующий день, я остаюсь в Глейде, не чувствуя ни моральных сил, ни смысла идти в Лабиринт, зная его суть. Сесть в одном из коридоров и сидеть там до упора было вариантом только когда работали все выходы. Сейчас, тройками — нужды в этом не было. И не отсидишься.

Поэтому я сажусь в картографической сортировать разрисованные листы бумаги и перебирать появившиеся воспоминания.

Будни в казарме, ежедневные тренировки, часть которых, я хочу возобновить исходя из технических возможностей этого места. Просто чтобы не выйти отсюда бревном, когда представится возможность покинуть эти стены.

Тереза, Томас, Галли, Ньют, П.О.Р.О.К…

Снаружи слышится шум, крики, топот ног.

Я заинтересованная тем, что произошло выхожу на улицу и ощущаю холод.

Из Лабиринта ковыляют Минхо и Бен, таща на плече Ньюта, который подволакивает ногу.

Я бегу вперёд, к ним. Испытывая страх за Ньюта. Гадая что произошло, считывая информацию с лиц, движения неосознанно на автомате.

Они явно очень огорчены. И это огорчение не того порядка, когда друг просто криво поставил ногу.

— Что случилось? — я останавливаюсь перед ребятами. Минхо аккуратно опускает Ньюта на землю. Тот шипит, вытягивая вперёд ногу, штанина задралась, и я вижу, что лодыжка опухла.

Не вывих. При вывихе это выглядит иначе.

Перелом?

Снова страх. Если у него перелом… я не хочу об этом думать.

— Подвернул ногу — бурчит Минхо, не глядя мне в глаза и вытирая лоб, покрытый испариной.

Интуиция орет, что они явно что-то темнят. Да по выражениям лиц видно

— И все? — откуда у меня эта сталь в голосе? Нервы, не иначе.

Ньют поджав губы смотрит перед собой.

— Ньют, что случилось? — спрашиваю я, заглядывая в лицо парня.

Пытаясь прочитать все ответы

Давай, расскажи мне, пожалуйста. Я не чужая.

— Минхо же сказал, ногу подвернул — резко говорит парень. Но, мне все равно на эти интонации. Если нужно, я выбью все пытками.

Я отшатываюсь и оглядываюсь на стоящих вокруг парней.

— Все вон! — рычу я, понимая, что скорее всего Ньют не хочет говорить при всех. — занимайтесь своими делами. Живо!

Ребята расходятся, разочарованно переговариваясь между собой. Ну конечно, тут хоть какое-то приключение в их повседневной жизни, а я всех разогнала.

Негодяйка.

Я снова смотрю на Ньюта. Внимательно, цепко.

— Что случилось? Как ты умудрился подвернуть ногу? — тихо спрашиваю я, краем глаза видя, что из Хомстеда выходит Джефф с Клинтом и движутся в нашу сторону. Лишь бы не очень быстро.

Я нарочно не говорю сломал. Я не медик

Бен уже ушёл к Алби вместе с Минхо, видимо обсудить ситуацию, и мы сейчас сидим одни.

— Да спрыгнул я, Хед — зло выплевывает парень — сдохнуть хотел, вот и все! После того что ты мне рассказала… я понял почему ты замыкалась в себе.

— Я тогда ничего не знала — возражаю я севшим голосом, не веря в то что он сказал, осознавая, что информация через уши идёт слишком медленно.

А потом, на меня падает осознание того, что случилось.

Он же такой сильный, все же хорошо….

Он пытался умереть… какой же дурак…

— Ньют — я чувствую, как в носу свербит, а ещё полную растерянность — ты хотел меня оставить тут одну? После того как неоднократно клялся…

Я прячу лицо в ладонях, не желая его видеть сию секунду и неконтролируемо всхлипываю.

Как же я расклеилась

— Да ладно тебе — устало говорит Ньют, касаясь пальцами моего колена — тебе бы не дали быть одной. Тут Алби, Минхо, Галли наконец.

— Господи, какой же ты дурак — я отнимаю ладони от лица — Мне. Не. Нужен. Никто. Кроме. Тебя! — я рявкнула ему в лицо, срываясь с цепи внутреннего спокойствия, чувствуя, как кружится голова, как стало сложно дышать.

Как раз в этот момент к нам подошли медаки. Джефф смотрит на меня недовольным взглядом.

Это последняя капля

Я вскакиваю и убегаю в рощу, зализывать душевные раны.

Мне нужно побыть одной

Я должна понять, почему.

Я как раз заканчиваю рыдать, когда рядом плюхается Минхо.

Я мельком смотрю на него, куратор бегунов выглядит уставшим, задумчивым и очень грустным.

— Что — гнусаво бурчу я, ну, а что? Порыдайте так же, а я послушаю как вы будете говорить — тоже порыдать пришёл?

— Угу. Будем тут реветь, есть мороженное и передавать друг другу бумажные платочки — бурчит друг, ненавидящий, когда я плачу. Порылся в кармане и протянул мне какую-то не слишком свежую тряпицу — телека с душераздирающим фильмом о великой любви не хватает только. Вытрись. Видок у тебя тот ещё.

Я вытираю мокрое от слез лицо, сморкаюсь и кладу тряпочку рядом. Не отдавать же обратно.