– Поняла, – сказала Яна отсутствующим тоном.

– Вот и славно, – голос еще подышал в трубку, словно раздумывая, пугать дальше или остановиться на сказанном, потом тихо, как вздох, прошелестело: – Все, – и трубка умерла.

Яну бил озноб. Она растерла руки, потом надела шерстяные носки – ноги были ледяными. Но и это не помогло. Пришлось залезть в ванну. Над горячей водой валил пар, а у нее по телу все еще бежали мурашки, и только когда лицо стало красным, как вареная свекла, она смогла заставить себя обдумать ситуацию.

Сигарета не хотела прикуриваться в мокрых пальцах, колесико зажигалки прокручивалось впустую. Наконец удалось сделать первую затяжку. Кто эти люди?

Если бы Яна могла видеть сквозь стены, взору ее явился бы респектабельный кабинет и в нем двое мужчин. Один, чернявый, вполне умещался в определение «лицо кавказской национальности», скорее всего армянин, другой – наш, рыжий-конопатый.

Рыжий сказал:

– Мы затеяли слишком большую игру.

– Это не наша игра. Мы только продолжаем.

– Я хочу сказать, что нам гласность ни к чему.

– Ее мы трогать не будем, – твердо заявил чернявый.

Рыжий поморщился.

– Но почему бы ей не сменить место жительства? Ей с дочерью очень хорошо было бы в Дании или в Норвегии…

– Или на Ваганьково, – буркнул чернявый. – Нет. Я Ашоту обещал. Но другое дело, ее нельзя выпускать из поля зрения. Женские мозги непредсказуемы.

– Ну, это-то без проблем. Пусть живет как может. Понаблюдаем. Главное, чтоб не суетилась.

Ничего об этом разговоре Яна не знала, но, лежа в ванне, и без подсказок разобралась. Нет, это звонили не рейтеровские прихвостни. Это другие. Хорошенькая ситуация! Одним надо, чтоб она молчала, а другим – чтобы именно говорила. Первые лучше. Разговаривать можно заставлять пыткой, а молчать пыткой не заставишь, здесь все на доверии. Но и тех и других она боится… панически!

Уймись, милая! Посмотрим на дело со стороны. Ведь это типичное респондентное поведение. Она ведет себя как собака Павлова, у которой подача пищи и звон колокольчика соединились в один манок. Достаточно звякнуть металлическим язычком, и у бедной собачки начиналось слюноотделение, хоть никакой пищей и не пахло. И здесь – глупая случайность, какой-то конверт, и у нее уже… Ах, кабы слюноотделение. Нет, у нее другое – выброс в кровь адреналина из надпочечников, а как следствие – повышение сахара в крови. У нее при мыслях об этом диске и фотографиях щитовидная железа выбрасывает гормоны. Это психическое состояние называется стрессом. Надо взять себя в руки. А также прочитать этот диск хотя бы затем, чтобы удостовериться, что он не имеет к Яне и Ашоту никакого отношения.

Хакеры считают, что нет такого пароля, который нельзя взломать. Это только вопрос времени и умения. Времени у нее достаточно, а вот умения… Кому доверить диск? Это должен быть человек с талантом и умением держать язык за зубами. Кроме того, необходимо, чтобы этот гений не был сволочью. Мало ли что он там прочитает?

Может быть, мать поспрошать? У нее в академическом городке наверняка есть компьютерные зубры. С физиками можно договориться, они не жлобы. Нужно обстряпать дело так, чтобы человек получил доступ к информации, а после этого сразу вернул ей диск. Ну а если все-таки прочитает, он должен забыть, что содержится на этом диске. Но остались ли на свете такие особи? Уважение к чужой тайне и отсутствие желания заработать на чем угодно сейчас столь же редки, как ангельское милосердие и размах крыльев в два метра.

В конце концов Яна решила мать к этому делу не подпускать. Мать переполошится, вообразит себе невесть что, перестанет спать, у нее поднимется давление. Матушке надо внушить, что вся история с конвертом не стоит выеденного яйца.

Яна направилась к своим программистам, а именно к смешному и умному компьютерщику Боре. Борис был сутул, носат, очкаст, вечно кому-то должен – этому доллар, другому два – словом, совершенно не ее кадр. Никаких профессиональных дел Яна с ним не имела. Просто они часто встречались в курилке и с удовольствием обсуждали последние политические или театральные сплетни, а также незлобиво ругали начальство. Яна не собиралась отдавать Борису диск. Она хотела просто получить толковый совет, то есть узнать, насколько сложно будет найти ключ к зашифрованной информации. Борис выслушал ее с полным вниманием, потом рассмеялся.

– Найти ключ – это значит взломать. Хакерством решили подрабатывать? Не советую. Затягивает хуже наркотиков.

– Это почему?

– Потому что напоминает решение кроссворда за хорошие деньги.

– Хороших денег у меня нет, – быстро сказала Яна и уточнила, – а если бы и появились, я знала бы, куда их потратить.

Борис понимающе кивнул головой.

– Ищите энтузиаста через интернет. У хороших хакеров есть собственные сайты.

– Но ведь это подсудно! Как они не боятся!

– Да кто его там в виртуальном пространстве словит. Если хотите, могу вместе с вами побродить по пыльным интернетовским тропинкам. Цена умеренная – один поцелуй.

Яна не отозвалась на шутку.

– Мне нужен надежный, честный человек. На диске не моя информация. Я не могу подвести людей. Может, вы сами поработаете с диском?

– Нет, мой хороший. Ломать чужие алгоритмы – работа муторная. И главное – сжирает массу времени.

– Может, вы посоветуете кого-нибудь из умненьких мальчиков?

Яна, обычно такая яркая, модная, слегка надменная, а попросту говоря – неприступная, признанная всей фирмой женщина-вамп, выглядела на этот раз столь растерянной, что Борис сбился с шутливого тона, глянул на нее участливо, а потом рассеянно почесал в затылке.

– Может, вас к Кириллу послать? Это мой сводный брат. Вообще-то он работает верстальщиком в рекламе, но в последнее время в компьютерных делах сильно поднаторел.

– А ему можно доверять?

– Вы же пришли ко мне. А он как я. Только разговаривайте с ним осторожно. Он мальчишка обидчивый и скрытный. Записывайте телефон.

– Борис, с меня два поцелуя, – улыбнулась Яна. – Нет – три, – и быстро пошла прочь.

– А предоплата? – закричал он ей вслед.

Этом же вечером Яна навестила Кирилла. Сводный брат Бориса был неправдоподобно юн и голенаст: ноги, ноги, ноги, а потом сразу курчавая голова на угловатых плечах. Главное, не забыться и не спросить, кончил ли он школу. Взгляд у отрока был подозрительный, руки нервные. Видно было, что он в любой момент готов вспылить из-за пустяка.

– У меня для вас заказ, – сказала Яна, стараясь изгнать из интонации заискивающие нотки.

– Заказы я принимаю на работе, – нахохлился Кирилл. – Вам модуль нужно сделать?

– Какой модуль?

– Рекламный модуль. Что там у вас? Брачное объявление или недвижимость?

– Мне нужно получить зашифрованную информацию. Вот, – она протянула диск. – Меня послал Борис и сказал, что вы сможете это взломать.

Отрок смягчился.

– Так и надо было говорить, что от Бориса. Ко мне с заказами сотни людей ходят.

Он подошел к включенному компьютеру, вставил диск, пощелкал клавишами. На экран монитора высыпалась груда непонятных символов, казалось, что они шевелятся, как муравьи в куче хвои.

– Я заплачу, – подала голос Яна.

– Ладно, оставьте, – сказал он наконец. – О плате договоримся потом. Пока я не знаю, сколько это будет стоить.

– Еще я должна предупредить вас о полной секретности расшифрованного материала.

– Могли бы и не предупреждать. Это и так понятно.

«За кого он меня принимает? – подумала Яна, внутренне усмехаясь. – Я для этого отрока Сонька Золотая Ручка современного образца».

– Когда мне вам позвонить? Сколько на эту работу может уйти времени?

– Дорогая Яна Павловна. На эту работу может уйти пятьдесят лет. Если Борис мне поможет, дело пойдет быстрее. Если я пойму, что эта работа мне не по силам, я вам позвоню, скажем, через полмесяца. А если я пойму, что могу справиться с задачей, то я позвоню вам через десять дней. Устраивает вас такая постановка вопроса?