А я только что сообразил, что для него это будет двойная дорога. Да ещё и со всеми вечерними пробками.

— Знаешь что — сказал я — довези меня до остановки автобуса, я поеду дальше сам.

— Ты сдурел? — теперь он выглядел раздраженным, даже разозленным — скажи, тебе настолько со мной плохо, что ты готов сбежать от меня даже на автобусе?

— Мне очень хорошо! Я просто не хочу, чтобы ты попал бы во все иерусалимские пробки. Не хочу причинять тебе хлопот.

— Поэтому я и предлагаю тебе остаться, а вовсе не для того, чтобы тискать тебя всю ночь. Хоть это было бы совсем неплохо — закончил он уже с улыбкой.

— Мне нужно переодеться на завтрашний рабочий день, моя одежда воняет шашлыком — я сделал последнюю попытку.

— Давай ее сюда, я кину в стирку и в сушку. Завтра наденешь свежее.

Он вытащил из шкафа рубашку с длинным рукавом и штаны.

— Переоденься в это. Я не буду смотреть.

— Спасибо — я чувствовал себя неловко. Странно, после всего того, что сегодня было между нами.

— Не за что. И пойди в душ, если хочешь. Да, и… что ты будешь пить?

— Чай — выдохнул я с благодарностью.

Душ у Альперата был такой, что я с трудом заставил себя вылезти — с напором, который в последний раз я видел у себя дома в Дрездене, словно неограниченным запасом горячей воды, душистым мылом и…в общем, я не жалел, что остался.

В гостиной меня ждали чай с парой бутербродов, телевизор и Орен.

Я сел возле него и вздохнул. Мне было хорошо.

Как жаль, что мы не сможем быть вместе много лет. Как жаль, что даже сама концепция «много лет», через год, скорее всего, прекратит свое существование.

Или же…или же ничего не случится, и я пойду сдаваться на милость местных психиатров.

Так или иначе — но все, что у меня было — это сегодняшний вечер, и ещё столько, сколько мне отсыплет судьба — пока все не закончится, так или иначе.

Орен приобнял меня за плечи.

— Все в порядке? Ты совсем притих.

— В порядке — я улыбнулся ему почти искренне.

— Боишься, что на работе узнают?

— Не боюсь — это была истинная правда. Прямо сейчас мне было плевать на такие мелочи.

— Я понимаю, но для твоей безопасности, завтра утром довезу тебя до дома, чтобы нас не спалили — я прекрасно представляю реакцию Эрана, если он узнает.

— Может, он ревнует — слабо улыбнулся я.

— Ни хрена он не ревнует. Он просто чертов гомофоб, вот и все — резковато ответил Альперат.

— Ясно — я кивнул.

Орен вздохнул и переключил канал с новостей на какой-то фильм.

Больше мы к этой теме не возвращались.

Тоска отошла на задний план, я рассеянно смотрел на экран, и думал о завтрашнем дне. В моих интересах было продлить теперешнее состояние как можно дольше. До тех пор, когда скрывать станет невозможно — и наши отношения, и мой… мой синдром.

========== Глава 6 ==========

Глава 6

Я проснулся ни свет ни заря — выспался днём, и мы рано заснули. Орен все ещё спал, и я порадовался, что даже во сне он не нарушает наше личное пространство — никаких обнимашек, никаких лишних прикосновений.

Я устроился удобнее и вытащил свой телефон, чтобы проверить почту.

Сообщение от отца. Пришло вчера вечером, я и не заметил.

«Куда ты пропал? Приезжаешь на выходные?»

Я вспомнил, что мы все ещё находимся в период сплошных осенних праздников, и вздохнул — хоть раз, но я обязан был их навестить.

«Все в порядке. Приеду в пятницу».

Потом открыл мейл, увидел письмо от матери.

«Как ты? Давно не писал. Я соскучилась». И ещё полстраницы новостей, которые заставили меня улыбнуться. Как же я соскучился по дому.

Ей я тоже ответил, а потом у Орена наконец-то заверещал будильник в телефоне.

Он пошевелился, не глядя отключил сигнал, и повернулся ко мне.

— Какое приятное пробуждение — сказал он, все ещё с закрытыми глазами.

— И тебе доброе утро — отозвался я.

— Больше всего меня радует, что ты не храпишь и не лезешь обниматься посреди ночи — протянул руку, погладил меня по плечу.

— Взаимно.

— Жаль, мы даже по-быстрому не успеем — он вздохнул, кинув взгляд на часы — почему ты меня не разбудил?

— Не хотел лезть обниматься посреди ночи — усмехнулся я.

— Ничего, мы ещё наверстаем свое — Орен коротко поцеловал меня куда-то в скулу — а теперь давай-ка одеваться, сегодня нас ждёт разгребание завалов и совещание с Данцигером. Мне надо будет очень постараться, чтобы не лапать тебя прямо у всех на глазах.

Как и обещал, он подвез меня к моему дому. Поцеловал, пользуясь ранним часом — на улице не было ни души.

— Постарайся придти вовремя — совещание с самого утра, и Эран очень не любит, когда опаздывают и ему приходится прерываться.

— Только переоденусь и поеду — пообещал я.

Он помахал мне рукой и выехал со стоянки.

Я поднялся к себе, снял майку. Мимолётом отметил, что знаков на теле не было — ни вчера, ни сегодня.

Может быть, той датой на мне поставили финальную точку?

Я не был совсем уж безалаберным мессией. Изо дня в день, из месяца в месяц, я читал начертанные на мне послания, и пытался понять, что именно от меня требуется, и что от меня вообще зависит.

Могу ли я предотвратить конец всего?

Что я должен буду сделать?

Первое время пытался задавать вопросы — и вслух, и ответными письменами.

Никакой обратной связи не получал.

Я купил пару словарей, вдобавок частенько пользовался онлайн-словарями, и даже сайтами, где можно было задать вопрос специалисту.

За десять лет я понял одно: от меня ничего не требуется. Мне не нужно будет спасать мир — потому что это бесполезно. Не нужно будет уничтожать его — потому что это сделают и без меня.

Мне нужно было просто знать. И в нужный момент оказаться в нужном месте.

Впрочем, даже если я откажусь — нужное место окажется возле меня.

Первые годы я дотошно записывал все, что видел — даже то, что прочесть не получалось. Однажды дал почитать несколько строк знакомому раввину. Он спросил, где я такое нашел. Я сказал, что услышал от какого-то человека на улице. Он помолчал, и посоветовал держаться подальше от психов. В тот день я готов был ехать в ближайшую больницу — сдаваться на милость врачей и галоперидола.

В последний год я уже без особого интереса прочитывал (скорее, просматривал) послания. Если что-то было достаточно важным, то застревало на моем теле в течение целых дней и даже недель. Например, требование вернуться сюда.

Дата, которую я прочел два дня назад, была из той же категории — она исчезла только тогда, когда я все прочел и проверил.

Сейчас что-то подсказывало мне, что новых посланий не будет ещё долго. А значит, я мог заняться своей жизнью — пока ещё хоть что-то от меня зависело.

На работу я приехал вовремя. Успел приготовить кофе и зашёл в комнату совещаний за пять минут до начала.

Орен зашёл через пару минут после меня, кивнул мне и сел на другом конце стола, причем с моей стороны — так, чтобы мы точно не пересекались бы взглядами. Я оценил эту предосторожность. Чувствовалось, что у него был опыт в такого рода отношениях.

Рая вошла вместе с Эраном, о чем-то оживленно с ним беседуя; села рядом со мной, улыбнулась, приветствуя.