— Я уже рассказал тебе все — сказал я спокойно.

— Дори сказал тебе, кем я служил в армии? — спросил Гай.

— Да.

— Ты думаешь, я смог бы работать и выжить на такой службе, если бы не дожимал до конца допрос, когда это было необходимо? — сказал он.

— А сейчас — необходимо? — ответил я вопросом на вопрос.

— Мне — да.

Я пожал плечами.

— Я пошел в зал. Мы не в армии, не на войне, не в зале суда, и этот допрос не имеет никакого смысла, кроме как утолить твое неуёмное любопытство. Увидимся на следующей неделе — встал, чтобы уйти.

Рука Гая схватила меня за плечо.

— Ты куда? Мы ещё не закончили.

— Как по мне — уже давно закончили — ответил я.

Он перехватил меня за воротник рубашки, не давая двинуться с места.

— Садись, Миха.

У меня был выбор: схватиться в рукопашную с борцом элитного подразделения, и скорее всего проиграть, или сесть и продолжить этот фарс.

Я приготовился дать отпор, но тут дверь открылась и вошёл Дори.

Гай обернулся к брату.

— А, вот и ещё одно действующее лицо — сказал он со смешком.

— Что делаете? — спросил Дори негромко.

— Разговариваем. Присоединяйся — сказал Гай.

Дори подошёл к столу, сел на один из стульев, откинулся на неудобную спинку.

— Может, выпустишь его? — спросил, глядя на нашу скульптурную группу.

Гай отпустил мою рубашку, и я сделал пару шагов назад, но уйти, пока здесь оставался Зелиг-младший, уже не мог.

— Дори — сказал Гай — может вы с твоим приятелем бросите дурака валять, и просто расскажете мне все, как есть?

— Гай — в тон ему ответил Дори — у тебя мозги уже совсем поехали. Какого черта ты вообще вышел из армии? Ты ведь до сих пор воюешь. Каждый день — с нами, с клиентами, со своими тараканами.

Тот стоял, прищурившись на брата.

— Когда я чувствую, что что-то не так.

— Допустим, ты вытянешь из нас всю правду — перебил его тот — и что дальше? Оставишь все, как есть?

— Да — твердо сказал Гай.

— Нет, братец мой. Как только ты услышишь в деталях, что там было, тебе придется вытаскивать свой телефон и звонить в… Тебе назвать весь список телефонов?

— Дори — предупреждающе сказал я. Какого черта он делает, пронеслось в моей голове.

— И ты своими руками посадишь на несколько лет и своего брата, и бывшего любовника. Как тебе такая перспектива? — бесстрастно продолжал тот.

Гай открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог.

Некоторое время мы все молчали. Дори смотрел на брата, ожидая, что тот скажет. Не дождавшись, поднялся со стула, подошел к двери.

— Когда ты начал копать, что ты ожидал найти? — спросил он.

— Правду — голос Гая напоминал скрип старой двери.

— Теперь все ещё хочешь?

Тот покачал головой.

— Миха, расскажи лейтенанту Зелигу, то, что он должен знать — сказал Дори.

Я повторил давно заученную наизусть легенду, стараясь не смотреть на своего недавнего любовника.

— Мы можем идти в зал? — спросил командир.

— Идите — сказал Гай, не глядя на нас.

— Пошли, Розенберг — приказал Дори.

Я послушно двинулся за ним. У меня было ощущение, что меня только что спас Deus ex machina, или как это там называл Маджид.

Мы вышли из комнаты, и я понял, что взмок от напряжения.

— Почему ты — начал я, но Дори резко мотнул головой, и я замолк.

Мы свернули в сторону лифтов и поднялись на третий этаж, где располагались наши номера. Дори открыл дверь в свой номер, и мы зашли вовнутрь.

Какое-то время мы сидели молча. Потом я снова рискнул.

— Почему ты ему рассказал?

— Потому, что иначе он вытряс бы из тебя все до последнего слова — сказал Дори — как видишь, ничего конкретного он не услышал. Потому что в кои-то веки нарвался. Так ему и надо.

— Зачем он вообще лез не в свое дело — сказал я с злостью — неужели ему не стало в какой-то момент понятно, что там случилось? Он ведь все уже знал до нашей беседы.

Дори подал плечами.

— По привычке. Не ты первый, не ты последний. Да, скорее всего, он уже все знал. Но у моего брата есть один большой недостаток: он легко читает и раскалывает людей, но не умеет просчитывать последствия. Поэтому и вылетел из армии в чине лейтенанта, и развелся, и отношения у него не складываются, как видишь. Скорее, он даже не думал о том, что получив наше признание, ему придётся сдавать нас по полной программе.

— А если он опять начнет.? — спросил я.

— Не начнет. В теперешней ситуации он ещё может делать вид, что не допер, что к чему. Если же дожмет — тогда он должен будет дать делу ход. А этого он, слава Богу, делать не готов.

— Наверное, уволит меня к чертовой матери на следующей неделе — сказал я с горечью.

— Посмотрим — отозвался Дори.

— Пошли вниз? — предложил я.

— Ты иди, если хочешь — а я завалюсь спать.

Я тоже почувствовал, что устал. Да что там устал — у меня дрожали ноги от пережитого напряжения и глаза еле оставались открытыми.

— Пойду тоже к себе, а то засну прямо здесь — сказал я, с трудом подавляя зевоту.

— Давай — он устало махнул мне, и я оставил его отдыхать — скорее всего, он чувствовал себя не лучше моего.

Утром я проснулся в отвратительном настроении. Недаром эти корпоративы имеют дурную репутацию. Умылся и пошел искать своих попутчиц.

Все уже завтракали, я тоже что-то пожевал, стараясь не смотреть в сторону директорского стола. Один его вид напрочь отбивал у меня всякий аппетит.

После завтрака Илана пошла сдавать ключи, а мы с Михаль пошли дожидаться ее возле машины.

— Ты вчера исчез — заметила Михаль.

— Пошел спать — ответил я — всё-таки такие мероприятия мне не по душе.

— Понимаю — сказала она сочувственно.

Подошла Илана и мы уселись в машину. Девушки, судя по всему, не выспались и были не в духах. Поэтому мы молчали, к моему большому облегчению.

Я развез коллег по домам и отправился к себе.

Дед был дома, что-то конструировал у себя в комнате. Бывший инженер, он все ещё придумывал разные проекты и претворял их в жизнь. Бывало, что ему даже звонили с его прежней работы за профессиональной консультацией. Так что скучать на пенсии ему не приходилось.

Я постучался, зашёл к нему.

— Как прошла вечеринка? — спросил он, орудуя паяльником.

— Как тебе сказать… — ответил я.

— Вкратце.

Я в двух словах обрисовал ситуацию.

Он аккуратно поставил паяльник на место.

— Таких идиотов, как твой начальник, хватало во все времена — сказал он.

— Он не идиот — возразил я.

— Он дурень. Ты, кажется, беспокоишься о том, что он тебя уволит?

— Скорее всего, на следующей неделе начну рассылать резюме.

— Не надо. Никуда он тебя не отпустит. Главное — не позволяй ему опять влезть тебе в постель.

— Яков!

Он пожал плечами, и снова взялся за свою работу, давая понять, что беседа окончена.

Всю пятницу и субботу я отдыхал. Мне никто не звонил, не мешал, и я делал, что хотел: прогулялся по Яркону, почитал книгу, посмотрел фильм, вечером пошел в бар — не в тот, что обычно, чтобы не нарваться на Гая. В баре ко мне подошла симпатичная девушка, и мы провели весь вечер за приятной беседой, логично перешедшей в не менее приятную ночь.

В исход субботы мне позвонила мать, спросила, не хочу ли приехать на день рождения отца в следующий четверг. Я согласился.

В воскресенье началась новая рабочая неделя. Я шел в офис, готовый к тому, что мне в тот же день устроят быстрое слушание и увольнение, но дед оказался прав: Гай теперь меня просто не замечал. Это меня радовало, я помнил цитату, которую как-то упомянул Маджид, про барский гнев и барскую любовь. Упаси Бог. Теперь я прекрасно понимал, почему романы между коллегами не приветствуются.