Когда я выхожу из своего полубессознательного состояния, Мав стоит в изножье кровати и наблюдает за мной. Он снимает ботинки, носки и с нарочитой неспешностью расстегивает джинсы. Когда они сползают по его сильным ногам вниз, мой взгляд устремляется на темную дорожку волос, которая исчезает под его черными трусами-боксерами.

Если бы у меня осталась в запасе хоть капля сил, я бы поднялась и сделала то, что хотела сделать уже несколько дней — провела по этой дорожке своим языком и посмотрела, куда она приведет. Возможно, отплатила бы Маву той же услугой, которую он оказал мне.

С ухмылкой на губах Мав опускается коленями на кровать.

— Ты в порядке, Куколка? Или я тебя сломал?

Я медленно качаю головой из стороны в сторону.

— Нет. Может быть. Ох, это было потрясающе.

На этот раз он громко смеется.

— Я рад, что тебе понравилось, потому что я намерен часто это делать, — подхватив под руки, он перемещает меня, чтобы уложить посередине своей огромной кровати. Половина его тела накрывает мое, и его тяжелая эрекция упирается в мое бедро.

Гул сексуальной энергии трепещет у меня в животе.

Он ласково прикасается к моей щеке.

— У тебя усталый вид, малышка.

— Я немного устала.

Это правда, но я также изнываю от соблазна увидеть, что он будет делать дальше. На самом ли деле у него столько контроля? Когда по всему видно, что он страдает?

— А ты?

Отстранившись, он отводит взгляд от моего лица и опускает его на мое тело. Его глаза прожигают маршрут от моей груди и ниже, спускаясь по моему животу к лону. Кончики его пальцев едва касаются самой мягкой части моего живота, пока он не убирает руку.

Мав крепко зажмуривается, выдыхает и падает на спину.

— Да, устал. Мы должны поспать.

Но, словно вспомнив, что мы разделили минуту назад, он высовывает язык и проводит им по своей нижней губе.

Я поворачиваюсь к нему, больше не в силах бороться с искушением потрогать его. Я кладу руку ему на живот. Как только я это делаю, в глубине его горла зарождается стон, его пресс напрягается. Его глаза все еще закрыты, когда я скольжу пальцами по его животу. Он убирает свою руку с груди, предоставляя мне полный доступ. Я читаю кожу на кубиках его пресса, как будто это шрифт Брайля, и запоминаю каждый звук удовольствия, который он издает. Продвигаясь к его груди, я дразню его кончиками пальцев, кружа по его соску, а затем перемещаю их к центру его грудной клетки, прослеживая ими слова татуировки. Исследовав верхнюю часть его тела вдоль и поперек, я робко касаюсь его челюсти и чувствую, как его щетина царапает кончики моих пальцев. Те самые жесткие волоски, что оставили временный ожог между моими бедрами и на моей шее.

Боже правый... мой Люци — красавец. Ни одна женщина в здравом уме не сможет устоять перед его лицом и телом. И не только перед ними.

У меня не было шанса устоять, так ведь?

Да, не было.

С того момента, как я его увидела, он меня очаровал. Проложил себе путь прямо в мое сердце.

Когда я дотрагиваюсь до его губ и провожу по ним подушечками своих пальцев, рот Мава приоткрывается. Я влюбилась в эти губы в первый день нашей встречи. Несмотря на то, что он зажимал ими сигарету, они были самыми сексуальными губами, которые я когда-либо видела. Полные и созданные для поцелуев.

Наконец, его глаза открываются и сосредотачиваются на моем лице, они полыхают огнем, который практически опаляет воздух между нами.

Он смотрит на меня так, будто я — его еда, в которой он слишком долго себе отказывал.

Мы смотрим на друг друга, и я задаюсь вопросом, чего он ждет. Почему он не целует меня? Почему не ласкает меня? Почему не займется со мной сексом? Что случилось с его обещанием трахнуть меня?

— Мав?

Он лениво мне улыбается:

— Да, детка?

Я поглаживаю его щеку и изучаю его лицо.

— Чего ты ждешь?

Он поворачивает голову и целует мою ладонь. Когда он снова встречается со мной взглядом, он произносит:

— Тебя. Я говорил тебе. Ты контролируешь это. Я не хочу требовать от тебя больше того, что ты готова мне дать.

Но я хочу большего. Я хочу то, что ты мне обещал.

Слова так и вертятся на кончике моего языка.

Я неуверенно придвигаюсь к нему и обнимаю его за шею. Прильнув ближе, я не спускаю с него глаз. Он не сдвигается ни на дюйм. Он ждет, когда я сделаю первый шаг, когда припаду губами к его губам. Он приоткрывает рот, мой язык проскальзывает внутрь и нерешительно тянется ему навстречу. Он хватает меня за шею и вторит моим движениям, моей страсти, моему порыву. Но он сдерживает себя. Под его кожей дремлет чувство голода. За нежными поцелуями скрывается неистовство, стремящееся вырваться на свободу.

Я жажду этого и байкера, который берет то, что хочет.

Я углубляю поцелуй, действуя более агрессивно. Мои руки блуждают по его телу, я прикасаюсь к нему без всяких ограничений. Я всасываю его губу в свой рот и оттягиваю ее зубами, после чего отпускаю. Моя рука устремляется по его животу вниз и накрывает его эрекцию под трусами.

— Черт! — шипит Мав и дергается под моей рукой. Затем останавливает мою руку и говорит: — Ты не обязана это делать.

На это раз я затыкаю его своим ртом, не дав договорить, и целую его без всякой сдержанности. Мы — сплетение губ, языков и рук. Мы так возбуждены и разгорячены, что воздух между нами трещит от накала.

Разрывая поцелуй, я выдыхаю:

— Я хочу, чтобы ты выполнил то, что пообещал мне.

Через секунду он привстает на локоть и усиливает хватку на моей шее.

— Куколка, — его большой палец гладит меня по челюсти. — Клянусь Богом, детка, мне нужно быть в тебе больше, чем дышать. Вообще-то, у меня и так уже крыша едет. Ты точно уверена? Я не стану торопить события, если это то, в чем ты нуждаешься.

— Нет, покажи, насколько хорошо мне может быть с тобой.

Он перекатывается, оказываясь на мне, и заключает мое лицо в свои ладони.

— Проклятье, детка. Я хочу быть тем, кто тебе нужен, но мой контроль висит на волоске. Я уже не смогу быть нежным.

— Значит, больше не сдерживайся.

— Господи, по-моему, ты не понимаешь, о чем меня просишь.

Я кусаю его губу, почти до крови.

— Понимаю.

— Черт.

Наши рты сталкиваются друг с другом. С той секунды, как наши губы соприкасаются, это необузданный, жесткий, граничащий с насилием поцелуй. Его руки впиваются в мои бедра, и нижние части наших тел двигаются в унисон. Вращение его бедер моментально начинает пробуждать во мне жажду большего. Вжимаясь в меня, Мав низко рычит, и этот звук эхом отскакивает от его груди. Приподнявшись, он склоняет голову над моей грудью. Он лижет мой сосок и перекатывает его во рту, после чего слегка прикусывает зубами.

У меня перехватывает дыхание, и я откидываю голову назад.

— Боже, как же хорошо. Все, что ты делаешь, это так приятно.

Он оставляет меня на минутку, но только для того, чтобы избавиться от своих боксеров. Потом он раздвигает мне ноги и встает между ними на колени.

— Такая чертовски мокрая для меня, Куколка. И каждая капля этого нектара — моя.

Он накрывает ладонью мое лоно, а затем смазывает моими соками свой ствол. Другой рукой он надавливает большим пальцем на мой клитор и улыбается, когда я извиваюсь под его умелыми манипуляциями.

Перенеся свой вес на одну руку, он закидывает мою ногу себе на бедро. Не успеваю я перевести дыхание, как он направляет свой длинный толстый член к моему входу.

— Скажи мне, Эмбер. Это то, что ты хочешь?

— Да.

— Значит, ты не хочешь мило, нежно и сладко? Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя так, как мы оба в этом нуждаемся?

— Да!

Я хочу этого. Я хочу его больше, чем когда-либо и что-либо хотела в своей жизни. Он мне нужен. Он нужен мне, чтобы ослабить давление внутри меня, убрать его полностью.

В меня проталкивается кончик его члена. Он большой, и сначала мое тело противится вторжению. Там, где я растягиваюсь, чтобы приспособиться к его размеру, присутствует легкая толика боли.