– А, вот как, – она улыбнулась. В комнату вошли еще двое боевых магов, их поле чуть не вынесло меня из головы Марии. Явно сильные противники. – Избавьтесь от нее, она мне больше не нужна.

Мария, не дожидаясь пока те двое исполнят приказ, обратилась молнией и на невообразимой скорости рванулась прочь из комнаты через окно. Я все-таки не удержалась в ее голове и выпала. Скорость во снах – особое ощущение. Как и падение. Такое ощущение способно моментально вывести человека из состояния сна.

Вскочив с кровати, уже в номере отеля, и завидев Ханса в куртке, я поспешила ему сообщить, чтобы куртку он не снимал.

– Хорошо. Мы куда-то идем?

– Варвара приказала убить Марию. Мы идем ее спасать.

– Но я надеюсь, ты хотя бы оденешься, – он показал рукой на мои ноги.

Я посмотрела вниз и поняла, что все это время стояла перед ним в трусах и футболке, которая, хоть и была мне велика, совсем не скрывала то, что было бы неплохо скрыть. К своему счастью я была слишком увлечена мыслью о спасении Марии, чтобы растеряться. Кровь к голове, конечно, прилила, но ощущалось это совсем по-другому.

– Да, ты прав, было бы неплохо, – я принялась одеваться. – А ты куда-то уходил?

– Твой биомех взбунтовался. Начал метаться по салону и включил сигнализацию.

– Выспался, значит.

Я бегом направилась к выходу, на ходу надевая тканевую маску на нижнюю половину лица. Только о камерах не хватало волноваться. Ханс шел за мной.

– Куда мы идем?

– Понятия не имею. Но, знаешь ли, молнию ночью только совсем уж слепой не заметит.

Мы выбежали из здания и как последние идиоты принялись вглядываться в затянутое тучами темное небо. Вспышки действительно были видны достаточно близко. Молния промчалась над соседней улицей по направлению к выезду из города. Судя по траектории, она все-таки упала.

Мы побежали по подворотням между домов и, выбежав на пустую дорогу, направились прямо к троим магам, одному из которых точно нужна была помощь. Нападавшие нас заметили, решительно двинулись нам навстречу и резко замерли. Замер Ханс, замерла Мария – замер весь мир. Точнее, так лишь показалось. Если присмотреться, то они по-прежнему двигались, но намного медленней. Я взяла Ханса под руку, и он, «оттаяв» продолжил идти, а затем остановился.

– Что произошло?

– Просто обойдем их. Только руку не отпускай, а то тоже застынешь, я думаю.

Мы подошли к Марии, которая зажмурилась от боли, держась за поврежденную руку. Я присела на корточки и уж было хотела дотронуться до ее плеча, как она открыла глаза. Двое боевых магов тоже сдвинулись с места. Ханс развернулся и выставил защитное поле вокруг нас.

– Нападать не пробуй, не прокатит, – заверила я Марию. – Пойдешь с нами?

– У меня не такой широкий диапазон вариантов.

– Ну, ты можешь остаться здесь. И тогда они тебя убьют. А теперь ответь «да» или «нет». Пойдешь с нами?

– Да.

– Отлично, – я помогла ей подняться на ноги. – Ханс, она наша.

– Это, конечно, хорошо, но нам не дадут уйти так просто.

К двоим боевым магам прибавилось народа. Теперь их было не меньше дюжины.

Что-то сверкнуло в десятке метров от нас и упало на землю. Присмотревшись, я разглядела в этом «чем-то» нож. «Он просто упал с неба и воткнулся в землю, – пронеслось в голове, – разве не чудесно?» Вдруг мои ноги подкосились, я потеряла равновесие. На мгновение мне показалось, что началось землетрясение. Сердце начало колотиться так, будто качало не мою кровь, а воду по трубам всей страны. Когда вся эта тряска прекратилась, я подняла голову и увидела, как с неба идет дождь из ножей. Они врезались в плоть магов, отлетали в стороны от их защитных заклинаний, падали на асфальт, втыкались в него или ломались о твердую поверхность, отскакивали от поля Ханса. Немец помог мне подняться. «Разве не чудесно?» – повторил голос в голове. Да. Неплохо.

– Ханс, возьми ее за руку.

Когда он выполнил просьбу, я тоже взяла его за руку, подкинула монетку достоинством в пять рублей и поймала ее. Так мы вновь оказались в Подполе.

Выкинуло нас на главную площадь. Причем, выкинуло в прямом смысле – нас буквально раскидало в разные стороны. И если Ханс удержался на ногах, я еле поднялась, а Мария и вовсе не смогла встать самостоятельно.

– Ей нужно в медпункт…

Немец не отвечая поднял женщину на руки, и мы побежали в сторону отделения лазарета. Уже на месте я держала дверь, пока друг мой заносил Марию, которой стало еще хуже, и она потеряла сознание.

– Эй! – закричала я на все отделение. – Кто дежурит?!

Из-за угла высунулась невысокая девушка с коротким каре черных волос.

– Алиса?

– Как хорошо, что это ты. Нам помощь нужна. И побыстрее.

Она подбежала к Марии, которая уже лежала на больничной койке, и притронулась ко лбу.

– У нее был такой масштабный расход энергии… Полнедели на восстановление одних сил уйдет. Еще и перелом. Я, конечно, боль убрала на время, но все равно. Кто это? И что с ней произошло?

– О, это Марья Моревская. Да-да, та самая. И если с самого начала, то я случайно сломала ей руку, когда она пыталась меня убить. А потом ее пытались убить ее друзья, и мы ее сюда притащили. В общем, теперь она будет жить в моей комнате. Я все равно ей не пользуюсь.

– Не в комнате, а в лазарете. Не выйдет отсюда, пока не вылечится. И… Ой… Здравствуйте… – весь пыл Валерии угас, когда она увидела Ханса. Человеку уже четверть века, а она противоположного пола как огня боится.

– Лер, это Ханс. Его можно не бояться, он только с виду такой страшный и с зачесом. Внутри он добрый и лохматый. Ханс, это Валерия. Первоклассный хиллер, хоть и скромный.

– Привет.

– П-приятно познакомиться.

– Ты не знаешь, Бэзил у себя?

– Понятия не имею.

– Это что, нам своим ходом возвращаться придется что ли… Ладно, ничего. Пойдем, друг мой. Лера, ты знаешь, что делать. А мы ушли, пока.

– Да… До встречи…

Дверь лазарета бесшумно закрылась за нашими спинами. Я посмотрела на часы, и увиденное меня совсем не порадовало.

– Без десяти пять?! – не сдержалась я. – Я просплю весь день.

– Я не буду будить.

– Спасибо. Ханс, ты такой хороший. Ты не храпишь, не будишь меня громким топотом, не пыхтишь как паровоз, когда не можешь найти второй носок… Ты не теряешь второй носок, в конце концов! Иногда мне кажется, что ты плод моего больного воображения, который я создала от безысходности и невозможности смириться с тем, что подруга детства хочет меня убить. Извини, наболело. Долгое время жила в одной комнате с родителями. Все детство, фактически. Мой отец – это нечто, конечно. Он храпит с громкостью шестьдесят акустических децибел. Честно говоря, ты лучший, с кем мне приходилось спать. В одной комнате, в смысле. Хотя мы же и в одной кровати спали… Так, все, мне лучше помолчать.

– О, что я слышу. Ты решила замолчать? Нет, продолжай, теперь мне интересно. Чем я еще успел отличиться?

– Ты не тупишь и знаешь свое дело. И это я не только про убийство людей, хотя не без этого. Ты надежен, инициативен… Была бы я твоим боссом, ты бы уже был повышен. Так, подожди… Я сейчас подумала… Удивительно, да? Так вот, я подумала. Нас что, выкинет там же, где и в прошлый раз?

– Скорее всего. Да там немного. Километра четыре. Может, чуть больше.

– Это мы что, в шесть придем? Я быстро идти не смогу. Я не уверена, что вообще столько пройду.

– Вас подбросить? – раздалось сверху.

Мы подняли головы и увидели нагло улыбающегося Бэзила, облокотившегося на поручень.

– Бэзил, мать твою, Браун! Собственной персоной, в Подполе, кто бы мог подумать!

– Ну ладно, ладно, – он переместился к нам, на площадь. – Я решил все же заняться делами Подпола.

– О, что тебя сподвигло?

– Так вам помочь или нет?

– Да. В Новосибирск. К нашей гостинице. Точнее, к гостинице, в которой мы остановились. В общем, я просто сконцентрируюсь на этом месте, идет?

– Меньше слов, больше дела! – крикнул он, влезая между нами и хватая нас двоих за плечи, чтобы при переносе нас не раскидало в разные стороны.