Он понял. И детектор лжи в его голове пока что молчал. Девушка перевела свое внимание на меня и помахала, а потом, будто до нее вдруг добралось великое знание, глянула сначала на Ханса, потом снова на меня, закрыла руками широкую улыбку, готовая запищать, но только замахала руками перед самым лицом.
– Теперь ясно, почему ты свалил, – выдала она тоном, будто знала моего спутника как облупленного. – Скажи мне, это была любовь с первого взгляда?..
– Мы не встречаемся, – я вылезла из-за спины немца, который только сейчас убрал руку с пистолета.
– А когда начнете?
– Что ты здесь делаешь? – похоже, что-то все же не давало ему покоя.
– Лизка сказала, здесь классное кафе. Понимаешь, там продают пончики, которые политы не только глазурью, они могут быть обсыпаны маленькими вафельками, шоколадками, орешками, карамельками или даже мармеладками. Ты можешь себе такое представить?!
– Ли… – Ханс хотел что-то сказать, но я его перебила.
– Это где такое?
– Вон там, – она радостно показала пальцем в сторону вывески кафе на другой стороне дороги. Та гласила, что кафе именовалось «Черным Котом» и оповещало о скидках по воскресеньям.
– Пошли?
Он посмотрел на меня, потом на девушку.
– То есть к тебе подходит незнакомый человек, я говорю, что этот человек – охотник, а ты просто собираешься пойти с ней в кафе? А если это ловушка? Об этом ты подумала?
– Да какая разница, ты же со мной.
– Я, конечно, польщен, что ты так уверена во мне, но не лучше бы было сначала хорошенько подумать?
Я задумалась.
– Хм. А ты ведь действительно прав!
– Хвала небесам…
– Как тебя зовут?
– Соня.
– Я Алиса, – мы пожали руки. – Готово, теперь мы знакомы. Мы можем идти в кафе?
Он мысленно расщепил меня на атомы, махнул рукой, мол, черт с вами, и мы двинулись ко входу.
Никакой засады тут не было. Ханс хорошо знал это, но, видимо, ему не давало покоя, что с нами сидит человек, который знал его по службе. Или которого знал он.
– Так значит, ты гастрономный маньяк?
– О, да. Слабо сказано. Мешаю мороженое с жареным картофелем и ем.
– У-у, – я отшатнулась, мне она определенно начинала нравиться, – подруга, да ты гастрономическая извращенка.
– Да, – она кивнула с видом, будто я угадала ее профессию.
– Что еще здесь есть интересного?
– Ну, чайный домик неплохой. Там есть довольно редкий сорт… А, еще здесь вкусное мороженое на другом конце города. Ну, вроде пока больше ничего не нашла. А вы чем занимаетесь?
– Пытаемся выследить и убить мою подругу детства.
– Да, полезное занятие. И как, получается?
– Не знаю, если честно. Надеюсь, что да.
– Вы с ней что, одинаковые платья на выпускной надели?
– Не, – улыбнулась я, – она всего лишь пыталась меня убить. Думаю, я больше не должна называть ее своей подругой.
– Это точно, друзья так не поступают, да, Ханс?
Он дернулся, словно от электрического разряда.
– Да, – угрюмо подтвердил он, – не поступают.
– Как давно вы ходили в кино? – Соня резко перевела тему, а я сделала заметку в голове, раскопать эту ситуацию поглубже.
– Лет пять назад.
– А я вообще ходил?..
– Ну ребя-ят. Не надо так. Неужели никто не нашел времени сходить в кино?
– Нет. Я была в бегах.
– А я догонял.
Было бы забавно, если бы мы с невозмутимым видом дали друг другу пять, особенно, в темных солнцезащитных очках, но мы этого, конечно же, не сделали.
– Deal with it, – похоже, мы думали об одном и том же. – Действительно. А представьте, если бы вы такие сделали бы паузу тогда, и пошли бы в кино? И вам бы достались места рядом.
– Я бы умер.
– Он бы умер, – согласилась я, – от того количества попкорна, что я ем, утонул бы весь зал. Если не от попкорна, то от комментариев точно бы умер.
– В основном от комментариев.
Я отгородилась от него рукой и нарочито громко, так, чтобы Ханс тоже слышал, прошептала девушке:
– Умер бы от смеха.
Он громко выдохнул воздух через нос.
– Кто-то еще из нашего отдела подался в бега, кроме нас?
– Не-а, – она принялась за второй пончик, запивая чаем, – ну или сбежали, но уже после меня. Я этого не знаю, ни с кем не говорила.
– А Елизавета?
– Лизка? А что она? Ее теперь повысили, ей хорошо. Точнее не очень. Она теперь следующая, кого пошлют за тобой. Удовольствие так себе, как по мне. Вернер, собака, ее загоняет… Может, она даже скинет пару кило, ей не помешает, – Соня хихикнула. – Но мне не кажется, что она долго продержится… Вернер ей не очень-то и доверяет.
– Она ценна из-за своих способностей к перемещениям, не думаю, что он просто так ее выкинет.
– Как знать…
– Но если будет предлог – запросто.
Она молча кивнула, дожевывая еду.
– И все же… Почему из всех городов России, ты двинулась именно сюда?
– Говорю же, из-за понч…
– Город под куполом. Где-то здесь расхаживает Варвара, у всех на виду, а ты просто так случайно здесь оказалась?
– Ну, все мы знаем мою «удачу» – из сотни вариантов выбираю единственно неверный…
– Серьезно? – он продолжал давить.
– Слушай, я не могла бы тебя отследить, я потеряла твой след, ясно? Нет следа – нет выполненного задания. Нет выполненного задания – нет меня. Да, логика может и не сильная моя сторона, но такую простую цепочку я составить могу. Ты молодец, скрылся, а меня бы турнули, если бы я вернулась ни с чем, причем не из организации, а на тот свет…
Я молча разломила свой второй пончик, до которого так и не добралась, на две части, и отдала одну Соне, а другую – Хансу.
– Мирить людей – не моя стезя… – было начала я, но меня перебили.
– Уезжай из города, – больше приказал, нежели дружески посоветовал немец.
– Не поняла?
– Уезжай. Мы устраиваем охоту на ведьм. Попадешь под раздачу – пеняй на себя. Я тебя предупредил.
– Так на меня же техника не среагирует.
Нечто нехорошее сверкнуло в его глазах. Я наблюдала со стороны, и мне не очень было это видно, но все же достаточно заметно. Он наклонился поближе к девушке через стол и медленно и тихо проговорил:
– Если понадобится сровнять город с землей – я это сделаю. Со всеми, кто тут есть.
Он вернулся в свое исходное положение и отпил чаю. Ханс произвел неизгладимое впечатление на Соню: та сидела с широко открытыми глазами и явно забыла о части пончика в своей руке.
– Н-да, мужик, тебе только допрашиваемых пугать…
– Издержки профессии.
Она наконец пришла в себя и расправилась с оставшейся едой.
– Я подумаю над твоим предложением, – наконец заявила она, будто ничего этого не происходило.
Ханс не ответил. Вскоре девушка воскликнула: «О! Сколько время, мне пора! Еще увидимся!». После она выбежала из кафе и умчалась в неизвестном направлении. Потом она вернулась, потому что забыла свой шарф, и снова ушла.
– Я объелась, – заявила я и откинулась на спинку стула.
– Ты съела меньше кого-либо из нас, – ответили мне. – Может, тебе все же купить что-нибудь еще, раз мы здесь? – тон его был таким непривычно мягким после того, приказного. Возможно даже, он знает, что я задумала его расспрашивать о прошлом, и пытается меня от этого дела отвлечь, поддерживая любую мою болтовню и предлагая любые варианты. Только вот у него ничего не получится. Но для начала, поддержим его старания. Отвлечем и настигнем в самый неподходящий момент, когда бы он еще не успел подготовиться и продумать ответ, решив, что ничего отвечать не придется.
– С чего вдруг такой тон?
– Какой тон?
Я смотрела в пустую тарелку, игнорируя его пристальный взгляд, старающийся проникнуть в мои мысли через самое уязвимое в человеке – через глаза.
– Ну, в сравнении, конечно… Я имею в виду, что это так странно. И непривычно.
– Извини, не хотел тебя напугать.
Я рассмеялась.
– Нет-нет, ничего, ты не напугал, просто забавно… Подожди, а почему это ты меня напугать не хотел?
