– Ззыэаа!.. Фух. – все мышцы ноют. Левое затёкшее бедро пронзает сотня невидимых иголок. Глаза, как будто бы вылиты из чугуна и опущены в глубокий колодец – их не хочется открывать.

– Ммм! – преодолевая мышечную боль, меняю положение тела, становится немного легче.

Непреодолимо, ещё раз, затягивает в сон, не дав сформироваться возникающим вопросам… мысли путаются, ощущения уходят…

– Ох. – опять я слышу самого себя. Не открывая глаз, несколько секунд просто лежу и не пытаюсь что-либо предпринять… Издали доносятся звуки города: шум моторов; удары гидравлического молота; вой сирены…

Запах… стойкий запах мочи. Поворачиваю лицо немного влево… отсюда такой же. А теперь справа… железобетоном и влажной землёй, но мочой больше. Гаражи?

Через тяжесть в глазницах заставляю себя открыть глаза и осмотреться: «День… тепло». Осторожно поворачиваю голову вполоборота и смотрю, скосив глаза и перевожу взгляд вверх – стена, гаражная.

Я в гаражах – сижу на земле ноги вытянуты, руки лежат поверх ног ладонями на коленях, спиной и затылком опираюсь о гаражную стену. Прямо передо мной, метрах в… пяти бетонный забор. За забором и вдоль него верхушки кустарника и деревьев с зелёной листвой: «Лето». Синее почти безоблачное небо. Солнце не вижу, но по ощущениям – вторая половина дня, ближе к вечеру. Снова тянет в сон. Не противлюсь и прикрыв глаза проваливаюсь в забытье…

– Ммм, ссука. – в этот раз из сна выхожу более осознанно, но тело опять затекло и теперь уже ягодицы и поясница подвергаются обстрелу сотнями невидимых стрелок. По интенсивности дневного света и по внутреннему хронометру – сон не был продолжительным. Глазам уже намного лучше, тяжесть и ломота в теле ощутимо отпустили.

Опираюсь руками о землю и подтянув ноги сажусь поудобней. Мозг ещё под воздействием сна и ему, пока что, подвластно только простейшее – смотрю на кроны деревьев и кустарника и фиксирую изменяющийся цвет трепещущей листвы.

Мыслительный процесс – суть процесс объективный. С каждой секундой зрительный ряд воспринимался осознанней, каждый предмет приобретал значение и всё весомее претендовал на осмысление. Поэтому вопрос: «Почему я здесь?» – возник как должное.

Осматриваюсь ещё раз… Всё то же самое и не вызывает никаких ассоциаций кроме стойкого ощущения что я с этим местом никак не связан – во что-то встрял, наверное и получил… а тут бросили.

Отряхнув ладони друг о друга осторожно ощупываю голову – ладонь чистая, голова не болит и не тошнит – нет, не то. Сжав ладонь подношу ко рту и дую, тут же подношу к носу и втягиваю воздух – нет, не отходняк… Невольно себя оглядываю: старые джинсы; утеплённая рубашка; на ногах тапочки… Вспоминаю, что я работаю в котельной и я эти тапочки специально для котельной покупал. В зрительной памяти тут же всплывает картинка: гудящие котлы; вентили; манометры. Рвануло? Рукой непроизвольно дёргаюсь к голове, но вспомнив опускаю руку – был бы в больнице и в бинтах…

С крутого пике на забор садится ворона. Осматривается. Переступает с лапы на лапу. Каркает – резкий звук бьёт по перепонкам, как по оголённому.

– Чтоб тебя за… – и осекаюсь на полуслове.

В памяти очень чётко всплывает картинка вчерашнего вечера…

Смотровое окошко в двери котельной; заснеженный участок двора; припорошенная снегом, дорожка от двери; ночной городской двор с высотными домами и свет городских фонарей – зимняя ночь…

От неожиданности зажмуриваюсь и встряхиваю головой – остаток сонливости слетает враз, внезапная волна тревоги – вскакиваю на ноги:

– Что за хрень?! – говорю это вслух для полноты ощущений.

Медленно, с лёгким сомнением ещё раз осматриваюсь, внутренне не принимая того что выдала память – реальность диктуется зрительным рядом – здесь и сейчас… Скакнул во времени? Несколько секунд тупо смотрю на забор и думаю о том, что это… забор.

Постепенно приходит понимание что необходимо построить логику причины и как следствие, настоящего. Но на вопрос: «Как я тут очутился?» – я не знаю ответа. Сосредотачиваюсь и… ни к чему не прихожу – я не помню. Толчок к воспоминаниям вообще – несколько секунд и я в этом мире восстановлен – потери памяти нет. Белочка? Да уж, куда проще, но… нет – не тот расклад. Зима отбрасывается однозначно, в горячку не верится. Снова осматриваюсь…

Решительно хочу покинуть это место – даю сам себе команду и не двигаюсь. От неожиданно пришедшей догадки бессильно приваливаюсь левым плечом к гаражной стене – только горячкой и объяснишь, как и почему я здесь. Но больше всего пугает – всё это время меня искали дома.

Вскидываю руки ко лбу и с усилием провожу ладонями через затылок к шее, будто бы пытаюсь стереть наваждение. Отталкиваюсь от стены, делаю шаг и резко останавливаюсь – вспоминаю о мобильном телефоне. Хлопаю руками по карманам рубашки, штанов… Пусто. Да, чёрт с ним! И опять не двигаюсь с места…

Спасительная мысль о том что невозможно за три месяца межсезонья, находясь на улице не износить находящиеся на мне вещи, приводит к некоторому облегчению – период определил на глаз, «на вскидку». Но очень быстро доходит – это совсем не лучшее заключение – ещё больше вопросов…

Становится не по себе. Резко, в один шаг подхожу к стене и плотно прижимаюсь к ней спиной. Сдерживая внезапно возникшее лихорадочное дрожание челюстей, ещё раз и очень медленно осматриваюсь… Что происходит?!

Вокруг всё реально, всё то же самое: забор; гаражная стена; небо; птицы; запахи; шум города. Без изменений. Ни что не плывёт и не кружится, всё контрастно и ощутимо. Действительность происходящего – вот она! И ни беспамятства, ни физической беспомощности! Только челюсти сводит от непонятного…

Они выскочили из дальнего гаражного проезда, от меня – метров сто. Выбегали и с заносом, чуть ли не тараня забор, резко поворачивали в мою сторону. Завидев меня, тут же взвывая и ускоряясь начинали нестись в моём направлении – собаки, девять псов… Рано или поздно, но это должно было случиться. Их призывные и поначалу растерянные голоса послышались недавно – я это отметил, но отстранённо, совершенно не придавая этому значения. Теперь же стало понятно: безусловно они искали меня и вот нашли…

Прислонившись спиной к стене я наблюдаю за приближающейся стаей, отметив краем сознания, что переключился я на них полностью – ни тени тревоги, так, лёгкое волнение и дрожь прошла и даже нет желания поискать что-нибудь под руку. Лишь удивлён – в стае «питбуль» и «кавказский овчар» – не место двум таким породам в гаражных трущобах…

По наитию – подаю правое плечо вперёд в их сторону и встаю фронтально, не отходя от стены…

Стая растянулась. Три пса впереди, слева – направо: питбуль; отставая на корпус – овчар; ещё чуть дальше – дворняга; остатки стаи метрах в тридцати за ними…

Жду. С каждой секундой время как будто бы замедляется, с каждым прыжком оно будто бы… вытягивается. Уже можно увидеть напряжение мышц, колебание шерсти в такт прыжка, вздрагивание приоткрытых пастей, нити срывающихся слюней с нижних челюстей и сам полёт тела в галопе…

Всё – питбуль в прыжке. Рычание. Мышцы волнами. Вытягивается – пасть раскрыта – мне в горло… Чуть отстраняюсь вправо и без размаха, от плеча – левой и чуть сверху вниз – ему в башку, за пастью – бью! Нижняя челюсть пса резко смещается к его левому уху и вниз, с одновременным разворотом башки затылком к лапам и изменением вектора прыжка – вправо от меня и вниз – утробный рык с конечным взвизгом…

Рычание овчара – он уже в прыжке на правую руку… не успевает – попадает под тело питбуля и оба, переплетясь телами, пролетают перед мордой подоспевшей дворняги – та тормозит. Утробное рычание, лай.

Разворачиваюсь вправо.

Дворняга меняет вектор – не хватило скорости. Взлаивает и уже в полёте на мою правую ногу…

Чуть приседаю – правой открытой ладонью резко бью по холке, с моментальным прямым захватом большим пальцем к себе – крепко, цепко, с кожей… Овчар уже вскочил и в движении в мою сторону…

Распрямляясь, меняю вектор полёта дворняги – мордой влево вдоль себя и вверх выше своей головы и резко вправо с разворотом – лапами вверх…