Я знаю что Панси не подарок, но она ни в коем случае не заслуживает такого! Никто не заслуживает! Может можно к чести Джорджа сказать, что никто не трезвонит об этом на каждом углу. Хотя, я думаю, что это скорее всего твоя заслуга. И я тебе за это бесконечно благодарна. А вот брата твоего мне хочется основательно припечатать конфундусом, чтобы он на всю оставшуюся жизнь запомнил — спорить на девушек нельзя!

Ладно, мне нужно заканчивать письмо, а то Гарри уже ждет меня. Мы сейчас отправляемся в Отдел Тайн спасать Сириуса. Хотя, если честно, я считаю что там нас ждет ловушка. Но Гарри не переубедить (вот сюрприз, да?), так что я иду с ним, чтобы помочь. Я очень тороплюсь, поэтому прости меня за этот сумбур. Я хотела обязательно объясниться с тобой, потому что не знаю вернусь ли оттуда обратно. Если все пойдет не по плану, то знай — мое тело, сердце и душа полностью принадлежат тебе и только тебе. Я люблю тебя.

Твоя Гермиона.

P.S. Письмо я отправлю из Лондона. Цензура его не прочтет. Ответ с Буклей не отправляй и вообще повремени с ним.

P.S.S. Не забудь накормить Буклю! Я люблю тебя!

В ответ на свое письмо, через пару дней после того, как она очнулась в Больничном крыле, Гермиона получила только коротенькую записку.

«Гермиона Джин Грейнджер! Как только тебя выпишут из Больничного крыла, у нас состоится серьезный разговор о том, что нельзя, слышишь? нельзя связываться с Пожирателями! Ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах! Выздоравливай, пожалуйста, скорее. Я люблю тебя!

Твой Фред.»

Комментарий к Глава 9

Ребятушки, это была долгая и трудная дорога для меня, но я ее прошла и привела вас к конечному пункту этой истории. Надеюсь что это все было не зря и вам понравилось. Мне, собственно, да!

Спасибо всем кто был рядом, особенно тем, кто оставлял комментарии. Для меня это очень важно. Порой бывали моменты, когда было трудно, но ваши добрые слова здорово мотивировали и помогали идти дальше. Еще раз - СПАСИБО!

И еще, я хотела добавить еще и эпилог, но активность в последнее время очень упала и я не знаю, будет ли интересен эпилог вам. Поэтому скажите мне пожалуйста выкладывать его или оставим концовку такой?

Жду ваших комментариев, ваша Сирена!

========== Эпилог ==========

Прибыв ближе к обеду в Нору, Гермиона, в девичестве Грейнджер, теперь уже Уизли, сразу отправилась на поиски свободного и желательно удобного стула, полностью игнорируя наставления своего мужа.

Последнее время ей все труднее давалась аппарация, да и все остальное, если быть честными: начиная с элементарного подъема с кровати и заканчивая обязательными пешими прогулками. С каждым днем девушку все больше раздражала собственная беспомощность — сейчас Гермиона без мужа или магии не могла даже шнурки завязать. Ее живот стал таким огромным, что девушка не могла разглядеть собственных ног и это обстоятельство раздражало больше всего. И как это всегда бывает у девушек в ее положении, все свое раздражение и злость она вымещала на самом беззащитном в этой ситуации человеке — своем муже.

— Фредерик Гидеон Уизли, если ты сию секунду не найдешь мне подходящий стул и вкусную воду, то я умру прямо здесь так и не разродившись! — Без лишних слов молодой человек ретировался на поиски вкусной воды и удобного стула, прекрасно понимая что чтобы он сейчас не принес, его жена все равно останется недовольна.

Любого другого мужчину такое поведение сильно злило бы, но Фред был счастлив и горд, прощая своей жене абсолютно все, ведь она носила под сердцем ЕГО ребенка. Это осознание напрочь сносило крышу Фреду.

Когда Гермиона сообщила ему о своей беременности, Фред заплакал. Он просто не смог сдержать эмоций, и пусть это была мужская скупая слеза, после того, как он немного успокоился, Фред заставил Гермиону поклясться что об этом ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах не узнает Джордж. Парень терпеливо сносил все капризы, всякий раз счастливо улыбаясь, когда в конце дня нежно обнимал свою любимую жену и целовал растущий с каждым днем живот.

— Вот, держи, самая вкусная вода и самый удобный стул. Присядь на него, а я, если что, его трансфигурирую так, чтобы он стал идеальным, — Гермиона присела на стул и довольно улыбнулась, наконец-то вытянув свои отекшие ноги.

— Спасибо, мой герой!

— Ты отдыхай, хорошо? А я пойду найду своего близнеца.

Как только Фред исчез из поля видимости, Гермиона вытащила палочку и принялась трансфигурировать стул. Если бы это сделал Фред, она бы потом всю свадьбу мучилась от чувства вины за то, что его третирует и изводит своими капризами. (Иногда Гермиона всерьез опасалась, что Фред не вытерпит и уйдет от нее)

Но была и другая причина — стул действительно был удобным — просто, после утреннего письма, пришедшего от Панси, у Гермионы подозрительно разболелась поясница. Боль была не такая, как всегда: спину периодически потягивало и эхом отзывалось в низу живота. Девушка боялась признаться даже самой себе — кажется, она сегодня родит. Эта мысль пугала ее до чертиков, что уж говорить про Фреда. Узнай он об этом — поднял бы такую панику, что свадьбу сразу же отменили и всей дружной компанией отправились в Мунго принимать роды. Но самым пугающим было не предстоящее родоразрешение, хотя оно тоже пугало, страшнее всего было то, что потом Фред бы обвинил во всем Панси, спуская на нее всех собак, а этого Гермионе хотелось меньше всего.

Панси прислала ей такое душещипательное письмо, из-за чего Гермиона все утро прорыдала, что естественно не укрылось от ее мужа, и девушке пришлось ему все рассказать.

Панси выходила замуж. В тот же день, что и Джордж. И она, в отличии от Джорджа, связывала себя узами брака с человеком, которого даже не уважала. Известие о помолвке Джорджа окончательно разбило Панси сердце, ведь она до последнего надеялась, ждала… Любила… От того, как Панси прощалась со своей любовью у Гермионы разрывалось сердце. Ее подруга резала себя по живому, отдавая себя тому, кому не принадлежало ее сердце. И Гермиона была уверена, что любовь к младшему близнецу Уизли, Панси пронесет через всю свою жизнь, даже на смертном одре шепча заветное имя.

— Привет, оценила цветочное решение? — Джинни подошла к девушке и развела руками указывая на интерьер.

— Да. Очень красиво, но слишком ароматно.

Про ароматно Гермиона не лукавила. В воздухе стоял стойкий и навязчивый аромат лилий. Когда Анджелина узнала про «вражду» своей будущей сестры с розами, то тут же заменила их белыми лилиями. Они украшали все вокруг: столы, расположившись в простых стеклянных вазах; стены, обвивая их словно плющ; скатерти, посуду, алтарь, люстры и даже пол — куда ни глянь, везде были лилии; их даже можно было разглядеть в нарядах подружек невесты! Но Анджелина, в своей войне с розами пошла еще дальше — она даже заменила ткань шатра, прежде украшенную еле заметными розами, и запретила дарить ей розы. По мнению Гермионы это было чересчур, но она благоразумно помалкивала, понимая что это все было сделано ради нее.

— Ты уже видела невесту? — Спросила Гермиона, вглядываясь в слегка тревожное лицо подруги.

— Да, она хорошенькая. Знаешь, я видела Джорджа… — Но что случилось с Джорджем Гермионе не удалось узнать, так как их прервал Фред, подошедший поцеловать своих девочек.

***

Спустя пару часов начали прибывать гости. Гермиона не следила за тем, кто к ней подходил, чтобы выразить свое почтение и кто что говорил. Девушке просто было не до них: она пыталась абстрагироваться от ноющей боли в пояснице, накатывающей все чаще, в то же время пытаясь скрыть это от окружающих и украдкой просила малыша потерпеть немного, чтобы не срывать свадьбу так нежно любящего его дяди Джорджа. Получалось плохо.

Малыш никак не соглашался ждать, все настойчивее желая увидеть белый свет. Гермионе приходилось все чаще дышать и все ослепительнее улыбаться, обманывая мужа, который постоянно спрашивал о ее самочувствии. Облегчение пришло, когда по проходу к алтарю прошла невеста. Ее появление немного отвлекло девушку.