– Юль, заедем домой, поужинаешь? Или, может, в кафешке посидим?

Домой – это значило в их старую с мамой квартиру. А Юльке не очень хотелось плестись на другой конец города. Кафешка была неплохим вариантом, да только дядя Леша истомится весь, пока они с мамой будут рассиживать.

– Да ну, ма. Тебя дядя Леша заждался, небось.

– Вот еще! Я тебя две недели, считай, не видела. И Алексей это прекрасно понимает. Пойдем. Здесь, помнится, был неплохой кофе.

Юлька с мамой выпили по чашечке кофе, обсудили события, произошедшие с ними за неделю, и в один голос отказались от предложенного десерта.

– Пойдем, милая, я тебя подвезу.

– Ни за что. Тебе в другую сторону. Я вызову такси.

– Мне не трудно, ты же знаешь.

– Таксисту тоже не трудно, – пошутила Юлька, а потом, посерьезнев, добавила. – Ма, ну зачем тебе делать крюк?

– Ох, и самостоятельная же ты барышня! – повторила излюбленную фразу Нина Васильевна. – Ладно. Раз ты так уперлась! Вызывай. Я подожду.

– Зачем?

– Чтобы записать его номерной знак, на случай чего.

– Какой такой случай, ну? Если он покусится на мою честь?!

– Не паясничай! Вызывай.

В общем, пока суд, да дело, домой Юлька вернулась ближе к часу ночи. Расплатилась с таксистом, не спеша, прошлась к подъезду. Ночь была звездная и, на удивление, теплая. Домой идти вообще не хотелось. Шагать бы вот так, загребать ногами ароматные шуршащие листья и вдыхать полной грудью пряное осеннее благоухание.

– Юль…

Юля поначалу подумала, что у нее слуховые галлюцинации, но потом действительно увидела сидящего на скамейке мужчину:

– Олег? Ты какими судьбами здесь оказался? Давно сидишь?!

– Да вот… Не хотелось одному быть. Тошно. И пить тоже не хотелось. Вот и принесли ноги сюда. Не знаю, почему.

– А я в театре была.

– В театре? То-то я тебя не сразу узнал. У тебя на голове что-то, – Олег как-то неопределенно взмахнул руками над головой, и снова их резко опустил.

– Да, я была в парикмахерской.

– Извини, я, наверное, зря пришел…

– Не зря. Нормально все. Пойдем. Ты, наверное, продрог.

– Да нет. Тепло, вроде. И пахнет так… Хорошо. Когда Димка погиб, тоже так пахло, и я возненавидел этот аромат… А сегодня как-то вспомнилось, что с ним не только плохое связано.

– Пойдем, Олег… Пойдем!

– Хочешь чаю?

– Поздно уже. Зря я пришёл.

Возможно. Но не факт. Юлька, конечно, спать хотела – жуть. Но это было ещё до его, Олега, появления. В данный момент сна не было ни в одном глазу. Мужчина действовал на неё, как самый лучший в мире энергетик. И даже если бы он сейчас ушёл, фиг бы она уснула. Прокручивала бы в голове вновь и вновь его очередное появление, и думала бы о нем. Глупо это было, конечно. Но такая уж у Юльки была натура. В беде она никого не бросала. И если уж говорить, положа руку на сердце, не часто её судьба сводила с такими интересными мужчинами.

– Почему же зря? Нормально все.

– Да? Ладно… Тогда чай подойдёт, – кивнул головой Савельев и ставшим уже привычным движением отвернулся к окну. Юлька вдруг некстати заметила, что у Олега вьются волосы. И если бы он не стриг их так коротко, то на его голове красовались бы шикарные кудри. Она всегда мечтала о таких, но не сложилось.

– Так ты и правда была на балете?

– Угу. На Дон Кихоте. А ты… любишь балет? – Юлька понимала, что спрашивать такое у любого нормального гетеросексуального мужчины было глупо. По крайней мере, она не знала ни одного мужика, который бы млел от балета. Но поскольку девушка не представляла, о чем ещё говорить, спросила. И получила совершенно неожиданный ответ:

– О, да! Это что-то… невообразимое. А в Дон Кихоте меня особенно впечатляет третий акт! Все эти pas de deux с обязательным элементом в тридцать два фуэте…

Мужчина отвёл взгляд от окна и встретился с широко распахнутыми Юлькиными глазами, в которых, он мог поклясться, плескался связанный ужас! Это было смешно. Олег прыснул тайком.

– Ты ни черта в этом не смыслишь, да?

– Ага, – честно призналась Юлька. И даже головой кивнула для пущей убедительности.

– А зачем тогда ходила?

– Из-за мамы. Это она у нас любитель… Балета. И не только его, – вздохнула девушка. Олег при упоминании судьи нахмурился и снова отвёл взгляд, а Юлька затараторила, чтобы сгладить неловкость. – Короче говоря, для меня все, о чем ты сказал – Филькина грамота. Вот такая я темнота.

Олег снова на неё посмотрел. А у него красивые глаза. Тёплые, карие… С тонкими лучиками морщинок. Он, наверное, раньше много смеялся…

– Никакая ты не темная. Тоже мне удовольствие – мужики в колготках. – Девушка прыснула, а он продолжал. – Ты, Юлька, светлая. Я, кроме тебя, только одну такую женщину знаю…

Юля не стала уточнять, о ком говорил Олег. Это и так было понятно… Все-таки, как же сильно он любил свою Веру! Это, наверное, настоящее чудо, когда мужчина тебя так отчаянно любит. Впрочем, Юлька могла о таком только догадываться. Ей в личной жизни совершенно не везло. И парень у нее был только один. Давно. Уже два года, как расстались. И, конечно, ни о каких супер-чувствах речь не шла. Юля начала встречаться с Кириллом скорее по необходимости. Потому что время пришло – двадцать лет, как-никак. Их отношения продлились два года, а после они разбежались. Без особых сожалений и нервов. Видимо, тоже время пришло… Разойтись в разные стороны.

– Эээ… Да обычная я. Ничего особенного. А Дон Кихот не так уж и плох. Меня даже заинтересовала его судьба. Думаю, вот, не прочитать ли книгу? Только я не совсем поняла… Книга, вроде, о рыцаре и его подвигах, а балет совсем не о том…

– Да тут кто хочешь, запутается. В этом чертовом балете на первый план с какого-то перепугу выходит любовная история Китри и Базеля. А Дон Кихот превращается во второстепенного персонажа.

– Угу… А ты откуда столько знаешь о балете?

– Да, не знаю я ни черта, – криво улыбнулся Олег. – Как-то раз американские партнеры попросили достать билеты в театр. На Дон Кихота как раз. Нам с Верой, конечно, тоже полагалось идти. Ну, мы и подготовились, чтоб не выглядеть неучами в глазах солидных людей.

– Понятно, – улыбнулась Юля. – Я вот тоже готовилась. Заставила Тошку прочитать мне либретто.

– Тошку? Это твой парень, что ли?

– Кто Тошка? – Юлька изумленно выпучила глаза. – Нет, это друг. Мы партнеры. Я, Тошка и дядя Леша.

– Разношерстная у вас подобралась компания.

– Они замечательные специалисты. И хорошие люди. Это главное.

– В бизнесе редко встретишь хороших людей.

– Не знаю, мне пока что везло. – Юлька пожала плечами и принялась собирать со стола пустые чашки.

– Мне, наверно, пора?

Что тут можно было сказать? Юлька неопределенно пожала плечами.

– Ты меня уже который раз выручаешь… И, знаешь, я вот что спросить хотел… Может, ты сходишь со мной на кладбище? Завтра. Помнишь, ты говорила, что я мог бы сходить с другом? Ну, в качестве поддержки…

Юлька сглотнула и кивнула головой:

– Помню.

– Оказалось, что у меня нет настоящих друзей. Тридцать шесть лет прожил, а друзей не нажил. Да и не особо нужны они мне были. У меня Вера была. А теперь вот…

Олег столько всего сказал… Так честно сказал, так правдиво, что Юля даже забыла, с чего начался его монолог. Уточнила на всякий случай, заправляя челку за ухо:

– Ты хочешь, чтобы я с тобой пошла на кладбище?

– Да. Если тебе не трудно. Я хотел бы попробовать…

Юля кивнула головой, соглашаясь. Кивнула потому, что не было сил ни на что другое. Ее переполняло чувство жалости, и еще что-то такое… щемящее. От чего сердце сжималось, и хотелось мужчину пожалеть. Как маленького. Провести ладонью по волосам, утешая, согреть своим теплом.

– Конечно, Олег. Можешь на меня рассчитывать.

– Спасибо. – Он практически шептал. Потому что и у него горло сжало спазмом. И нелегко стало просить. И сознаваться в собственных страхах перед практически чужим человеком, который за несколько встреч стал едва ли не самым близким. Да уж… Дожился. Ему просто некуда больше идти. И это было бы смешно, если бы не было так грустно.